когда стало ясно, что лагерь вот-вот освободят русские.”
- Немцам не нужны были свидетели, которые могли бы подтвердить их действия.”
- Разве сам лагерь не был достаточным доказательством? Вы сами сказали, что он был заполнен мертвыми телами?”
- Мертвые не могут говорить. Почти всех заключенных вывели из лагеря. Эсэсовцы называли это "маршем смерти". Они хотели, чтобы погибло как можно больше людей.”
“Куда делся этот марш смерти?”
“Даже не знаю. Не совсем. Они двинулись на северо-восток. Я был с ними, но сбежал.”
- Каким образом?”
“А ты как думаешь? Я убил охранника и убежал. Несколько человек с марша попытались последовать за мной, но я думаю, что их застрелили.”
“Были ли на этом марше пленные англичане?”
Шевченко покачал своей массивной буйволиной головой. “Нет, я так не думаю. Я думаю, они были с другими заключенными. Те, что ушли раньше. Но если вы хотите, чтобы я рассказал вам о них, я должен знать, что получу взамен.”
Шафран хотела что-то сказать, но Шевченко поднял руку, останавливая ее. “Не говори, что я должен говорить, иначе я умру. Если я умру, у тебя не будет никаких шансов найти своих людей. Только если я выживу, у тебя будет шанс. А что вы предлагаете?”
- Неплохая фора, - сказала Шафран. “Когда война закончится, таких людей, как вы, которые сотрудничали с немцами в лагерях, будут преследовать как убийц и военных преступников.”
“У меня не было выбора!”
“Они все так скажут . . . Теперь я не могу ни помиловать вас, ни сказать, что вы никогда не предстанете перед судом. Но я могу сказать вот что: скажи мне что-нибудь, что окажется правдой, и ты сможешь уйти из этого лагеря. После этого ты сам по себе. И еще кое-что . . .”
- Да? - Шевченко говорил почти с надеждой, как будто собирался что-то добавить к своему предложению.
- Если подумать, было бы глупо с моей стороны убить тебя сегодня. Мы, англичане, не похожи на нацистов. Мы не одобряем убийства, и есть три свидетеля, которые будут обязаны дать показания против меня. Верно, Лейтенант?”
“Боюсь, что так, мэм, да”, - ответил Харт.
- Но есть судьба, которая будет для вас хуже смерти, Шевченко, и законной. Вы служили в Красной Армии?”
“Да.”
“Тогда нам следовало бы вернуть тебя к твоему народу. Это верно, не так ли, лейтенант?”
“Да, - согласился Харт. - “Вообще-то это, наверное, обязательно.”
Панчевски, видя, куда клонит Шафран, перевел разговор между ней и Хартом на русский.
Глаза Шевченко расширились от ужаса. Эта мысль напугала его больше, чем пистолет Шафрона.. - Нет! Пожалуйста! Я тебя умоляю . . . нет. Если они узнают, что я сделал . . .”
- Поговори со мной, и они не захотят.”
- Там была небольшая группа заключенных, человек пятьдесят-шестьдесят. Мне пришлось помочь собрать их и отвести к поезду.”
- Поезд?”
“Да . . . только маленький, два фургона.”
“Вы знали, кто эти пленники?”
- Нет, в лагере не было никаких имен, только номера. Но большинство из них были из особого лагеря, где содержали заключенных, которые были важными людьми - вы знаете, снаружи. Я слышал разговор двух офицеров. Их увозили как заложников, так что, может быть . . .”
Он пробормотал несколько фраз по-русски Панчевскому, который сказал Шафран: “Он говорит, что идея состояла в том, чтобы увезти их в крепость, где эсэсовцы готовили свой последний бой. Тогда их можно было использовать в качестве разменной монеты с союзниками, обменивая жизни пленных на жизни эсэсовцев.”
- Что это за крепость?- Спросила Шафран.
- Прошу прощения, капитан, но я могу вам помочь, - сказал Харт. “Мы тоже слышали, как люди говорили об этом. Они ссылаются на "Альпийскую крепость", под которой они подразумевают большой участок гор в Альпах, который можно было бы защитить от врага.”
“Так вот куда они направлялись - в горы?”
- Нет, - сказал Шевченко. Он выглядел неуверенным. - План был изменен. Они отправились на юг, но не в горы, а в другой лагерь. Я точно не знаю названия, но оно начиналось как "Дак-что-то".’”
“Вы имеете в виду Дахау?- Спросила Шафран.
“Да . . . Дахау . . . это тот самый. Я уверен. Я говорю правду, клянусь вам.”
- Оставайся там, - сказала Шафран Шевченко. Затем она сказала Данниган. - Не спускай с него глаз. Если он пошевелится и вы почувствуете угрозу, я разрешаю вам стрелять.”
- Да, мэм.”
- Лейтенант Харт, на пару слов, пожалуйста.”
Они вышли из палатки.
“Это было очень впечатляюще, - сказал Харт. “Так, как ты поступила с Шевченко. Должен признаться, это застало меня врасплох.- Он ухмыльнулся. - До меня доходили слухи обо всех тех вещах, которыми занимаются люди из СОЕ. Должен признаться, я им не поверил. Но...”
“Я понятия не имею, о чем ты говоришь, - резко сказала Шафран. - Теперь Шевченко может говорить правду. Поступали сообщения о других британских пленниках, которых везли в Дахау. И некоторые из людей, которых я ищу, наверняка будут рассматриваться немцами как "важные люди".”
“Если так, то это может оказаться плохой новостью. Сегодня утром мы получили сообщение: американцы только что освободили Дахау. По-видимому, сцены там были неописуемо ужасны. Самое худшее еще впереди.”
"Кто сейчас отвечает за это место?"
- Пятнадцать корпусов, часть Шестой группы армий, под командованием генерала Деверса.”
“Пожалуйста, соедините меня со штаб-квартирой Деверса. Мне нужно выяснить, что им известно. Посмотрите, не нашел ли кто наших людей.”
“Могу, но ... . . могу я дать вам совет, Мисс Кортни? Если Дахау так плох, как они говорят, и если наш опыт в Бельзене имеет хоть какое-то значение, то я сомневаюсь, что кто-то там имеет первое представление о том, кто такие заключенные, и я сомневаюсь, что они будут склонны искать вас, основываясь на радиограмме . . . что бы там ни говорилось в письме из десятого номера. Лучший способ добраться до сути - это пойти туда самому. К тому времени, как вы доберетесь туда, Янки, возможно, установят некоторый порядок, и я уверен,
