– Но все боятся даже намека на возможность нарушения договора, – догадалась Ингрей. Пугала сама мысль, что Пресгер смогут освободиться от обязательств, принятых в рамках межрасового соглашения. Теперь даже к самой обычной делегации приходилось относиться с огромными предосторожностями, а в этот раз она была совсем не обычная. – Этот конклав всем действует на нервы.
– Именно так, – согласилось представитель правопорядка. – Несомненно, корабль принадлежит вам, капитан, и как только мы представим доказательства делегации Гек, вы сможете отчалить. А пока мы пообещали им, что никто не покинет отсек и не войдет сюда. Гек считают, что вы способны бежать или организовать какую-то аферу, именно так посол и сказала. Поэтому я и не предупредило вас о своем визите, и именно поэтому я должно настоять на том, чтобы вы и ваши пассажиры не покидали отсек и не выходили ни с кем на связь, пока сюда не прибудет посол. Уверено, вы понимаете, что в ваших интересах развеять все подозрения посла, насколько это возможно. У вас на борту достаточный запас воды и еды? Санузел работает нормально? Могут ли возникнуть какие-то медицинские проблемы, которые потребуют ресурсов извне?
– На первые два вопроса отвечу «да», а на последний у меня ответа нет. – Капитан оглянулся и вопросительно посмотрел на Ингрей и Гарал.
– Нет, капитан, мы в порядке. Так ведь, Гарал?
– В порядке, – согласилось оно.
Вернувшись на борт, Ингрей сказала:
– У меня нет запасной одежды для тебя, но я не хотела говорить об этом перед представителем правопорядка. Может, у капитана что-то найдется. Верхняя полка подойдет?
– Если никто не занимает это место, – оно похлопало по переборке каюты напротив, – то я предпочту его.
– Конечно, – отозвалась Ингрей, с облегчением, если уж совсем честно.
Гарал огляделось, нет ли кого в коридоре.
– Интересно, как можно угнать корабль Гек?
– Ты же не думаешь, что он украл его? Очевидно, у него есть все необходимые документы.
– Это Тир Сиилас, – сказало Гарал. – Если капитан мог позволить себе приобрести гражданство, то не трудно предположить, что он купил поддельные документы хорошего качества.
Оно промолчало об идентификационной табличке, которую все еще сжимало в левой руке, а та прошла проверку, не вызвав ни малейших подозрений у правоохранителя.
Ингрей немного подумала и сказала:
– Трудно даже представить, что он украл корабль у Гек. В том смысле, что они почти не покидают своей планеты, так ведь? Тогда зачем им вообще нужен корабль, который можно украсть? А если это правда, то что будет, когда они заявятся сюда?
– Понятия не имею, – сказало Гарал. – Но это случится лишь через несколько часов. А сейчас я бы не прочь поесть.
Целую миску лапши быстрого приготовления оно проглотило в считаные секунды.
– Ты вчера что-нибудь ело? – спросила Ингрей, сидя напротив него за маленьким столом в камбузе. И лишь потом сообразила, что есть ему было нечего, разве что оно украло еду где-нибудь.
Гарал ушло из отсека без денег, без счета в банке, даже без удостоверения личности, у него не было ничего, кроме одеяла, которое дал ему капитан Уйсин. Где оно могло бы достать еду?
– Неужели ты на самом деле хотела это спросить? – Оно отстранилось от стола и сунуло миску в устройство для переработки отходов.
– Конечно, иначе я бы не спросила. – Ингрей взяла палочки, набрала лапши и добавила: – Полагаю, это довольно глупый вопрос.
Оно взглянуло на нее, но на худощавом лице с тонкими чертами ничего не отразилось.
Ингрей сунула лапшу в рот, прожевала и проглотила.
– Что ты сделало? В смысле за что тебя отправили в «Милосердное устранение»?
Оно лишь слегка кивнуло, словно ждало такого вопроса, но ничего не ответило. Ингрей продолжила:
– Ты не похоже на убийцу.
– Не многие убийцы на них похожи, – сказало Гарал. Спокойно, словно это была самая обычная беседа. Можно подумать, оно регулярно общалось с убийцами. И тут до Ингрей дошло, что, наверное, так и есть. – У меня словарный запас и произношение интеллигентного человека, именно поэтому тебе трудно считать меня преступником. По крайней мере, законченным и опасным преступником вроде тех, кого отправляют в «Милосердное устранение». Я и само допускало раньше такие ошибки. Но большинство обитателей «Милосердного устранения», имеющие такое же образование и произношение, настолько жестокие, что их друзья и родные не видят для них другого пути, кроме «Милосердного устранения», либо изгоняют из системы задолго до того, как они туда попадают. Конечно, приютский выговор тоже не гарантирует, что человек безопасен. Совсем не гарантирует. Но шансы нарваться на преступника с городским акцентом и приличными манерами куда как выше.
– Ты мне не кажешься таким уж жестоким.
Гарал моргнуло.
– Ты вообще слышала, что я только что сказало?
– Слышала, – ответила Ингрей. – Знаешь, все это выглядит довольно странно, словно ты всерьез пытаешься убедить меня в том, насколько ты опасно. Хочешь, чтобы я тебя боялась?
– Вряд ли у меня это получится. – Гарал скрестило руки на груди и откинуло волосы с лица. Они тут же упали обратно. – Я подделывало документы. Уверено, ты знаешь, сколько денег можно получить за какой-нибудь раритет. Самые дорогие те, что напоминают о важных событиях или почитаемых, но уже ушедших людях. Чисто теоретически они могут иметь определенную цену, но практически их невозможно достать ни за какие деньги. Все они давно занесены в каталоги и находятся во владении самых богатых и важных кланов и отдельных граждан. Такие раритеты нет смысла подделывать, потому что обман обнаружится за несколько минут. Но если перейти на уровень ниже… Скажем, пара рукописных приглашений на ужин по случаю совершеннолетия племянника Основателя или, – оно слегка нахмурилось, – что-то подобное. Если их случайно обнаружат в каком- нибудь хранилище, их можно продать за большие деньги.
– Потому что это единственный способ собрать коллекцию раритетов, – согласилась Ингрей. – Я знаю, мой брат – коллекционер.
От одной мысли о Данаке у нее пропал аппетит. А еще и оттого, как Гарал смотрело на ее лапшу, пока она ела.
– Неужели. – В тоне голоса Гарал не было даже намека на вопрос. – Да, если ты лишь недавно сделал себе состояние и имя или если ты дальний родственник старого мешка с деньгами, то как еще изобразить, будто у тебя есть связи? Ну и, конечно же, подобные раритеты могут принести пользу. Только представь, какую энергию содержат в себе эти пригласительные или любой другой предмет из рук не самого важного родственника Основателя. А если уж его величие побывало рядом, то и говорить не о чем! Даже мелкие сувениры могут оказаться драгоценными. Ну и всегда есть вероятность, что судьба изменится и этот племянник станет большой шишкой.
Наверняка ты… Хотя ты же сказала, что не коллекционируешь подобное. Значит, твой брат потратил на это много денег. Представь, как бы он разозлился, узнав, что его обманули.
