Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Сначала я сомневался, понял ли он мое задание, но он тихо заверил меня, не глядя в глаза: «Да, преподаватель», и я успокоился.
Закончив занятия, я изучал на кафедре учебные планы. «Старый эшелон» потихоньку разошелся, Эльвира Руслановна потопала на занятия танго: она ходила в какой-то кружок для тех, кому за… Ольга осталась заниматься с отстающими студентами из Ирана, с теми самыми, за которыми мы дописывали прописи. Остальные студенты отправились по своим комнатам, которые располагались в соседнем здании через крытый переход.
Когда учебный этаж опустел, я отправился в лингвокабинет поискать записи с образцами интонации, так как моих усилий явно не хватало. Пройдя до конца коридора мимо пустых учебных классов, я вставил ключ, но замок не поддался. Я уже собрался уходить, решив, что дежурный перепутал ключи на щитке, как вдруг дверь кабинета открылась. На пороге стояла Каролина. Лицо ее немного раскраснелось, ноздри дрогнули.
За ее спиной я разглядел моего Мохаммада, который посмотрел на меня исподлобья и тут же отвел глаза.
– Что вы хотели? – поинтересовалась Каролина, и я понял, что прервал какой-то важный разговор.
– Я по поводу…
И тут до меня дошло. Несмотря на то что рапорт я так и не составил, заведующая не оставила без внимания мое сообщение о марихуане в туалете.
Я объяснил, что пришел за записями для речевых разминок, но если заведующая позволит, то мне тоже есть что сказать по поводу поведения Мохаммада.
Каролина несколько секунд смотрела прямо мне в глаза, и во взгляде ее отразилась нерешительность. Было непонятно, уходить мне или остаться, но она вдруг сделала шаг назад, пропуская меня в класс.
Мохаммад одарил меня своим знаменитым косым взглядом и снова опустил глаза. Парень явно нарывался: он стоял вальяжно, опираясь задницей на стол преподавателя, скрестив ноги и руки.
– Курсант, почему так стоите некрасиво? – поинтересовался я, но он только непонимающе посмотрел сначала на меня, потом на Каролину, мол, чего это я вообще хочу.
– Прямо встаньте, – небрежно бросила Каролина, а Мохаммад неожиданно среагировал, хотя и в моей, и в ее фразе все слова были знакомые. У восточных людей ничего не бывает просто так – язык тела они используют не хуже обычного языка. Это я усвоил прочно. Видимо, Мохаммад решил подпилить мой титул раиса.
– Что вы хотели сказать, Александр? – спросила Каролина.
– По поводу курения в туалете…
– Да, курить в туалете нельзя! Строго нельзя! Никогда! Марихуану нельзя. Анашу нельзя. Сигареты тоже нельзя! Вы меня поняли? Нельзя! – подхватила Каролина, не дав мне договорить.
– Конечно, париподаватэль, – тихо сказал Мохаммад.
Его живое лицо осунулось, стало грустным, и по всему было видно, что даже мысль о разлуке с Мариванной давалась ему нелегко.
– Преподаватель, – строго поправила Каролина.
– Париподаватель, – повторил Мохаммад, намеренно искажая, и улыбнулся.
– Идите в комнату, – махнула рукой Каролина, после чего повернулась ко мне. – Он один курил?
– Нет, я, кажется, говорил… – начал я и замолчал, потому что вспомнил, что тогда перед заседанием кафедры, когда она носилась как ужаленная, я не успел назвать имен курильщиков. Значит, они тут разговаривали не о марихуане… Интересно, о чем?
– Он был с Захаруллой и с одним из ваших, кажется, Мустафа, – сказал я.
– Да. Спасибо. Поняла. – Она выпрямилась и твердо проговорила, глядя мне в глаза слегка сощурившись, без улыбки, но как-то на удивление мягко. Так она, оказывается, тоже умела. – Пока рапорт не пишите, хода не будем давать.
– Я сам хотел просить вас об этом, – ответил я, опуская глаза, чтобы она не заметила, что я знаю о том, что она соврала мне.
Каролина слегка улыбнулась, показывая, что разговор окончен, повернулась на каблуках и бросила уходя:
– Ищите свои записи, удачи!
Она вышла, покачивая бедрами, как каравелла на легких волнах.
Пока Каролина ни словом не обмолвилась про свой гениальный план, который позволил бы и меня на кафедре оставить, и блатную бабу в погонах устроить. Впрочем, наши студенты успевали подкидывать сюрпризы с такой скоростью, что о бабе на какое-то время все вообще забыли.
Я чилавэк багатый
Мой кот Филюша проворачивал один и тот же эксперимент каждый день: проверял границы моего терпения. Через месяц совместного проживания между нами установилось хрупкое равновесие, и мы почти не спорили на тему, кто в доме хозяин. Мы поделили территорию: кухня, коридор, лоджия и пространство за диваном – территория кота, все остальное – мое. Тем не менее границы постоянно пытались пересмотреть в одностороннем порядке: мне регулярно предъявлялись претензии в виде ночного ора, нот протеста в форме коричневых бомбочек посередине зала, однажды на меня даже было совершено дерзкое разбойное нападение. Растопырив лапы, Филюша выскочил из-за дивана и что было дури вцепился зубами в ахиллесово сухожилие. Пришлось отлавливать засранца и, придерживая его за шкирку, садиться напротив на корточки, наглядно демонстрируя, что ноги, которые он видит из своей диванной шахты, далеко не весь противник, а лишь его небольшая часть. Увидев мой размер целиком, кот как-то горько вздохнул и отвел взор. С тех пор этот шахтер только злобно зыркал из своего забоя, когда я проходил мимо дивана, однако нападать не решался. Впрочем, поражение на одном из фронтов не мешало этому черношерстому борцу за права кошек гадить хозяевам, придумывать новые козни: я был начеку каждый день.
Приблизительно в этой же поведенческой парадигме существовали и наши студенты-афганцы. Курсанты, словно дикие коты, постоянно выпускали когти, прощупывая, где же они смогут продавить, а куда лучше не соваться. Только мы более-менее разъяснили историю с марихуаной, как на следующий же день возникло новое чрезвычайное происшествие.
Зайдя утром на кафедру, я застал там скандал. «Старого эшелона» на месте еще не было, и разговор на повышенных тонах происходил, как это ни странно, между Ольгой и Каролиной. Эльвира Руслановна сидела в стороне, наводила утренний марафет, краем глаза наблюдая за молодыми коллегами.
– Я уже пригласила и все заказала! – услышал я голос Каролины еще за дверью.
Я постучал и вошел, но дамы не обратили на меня никакого внимания.
– Лина, я тебя очень прошу, давай отменим, – возражала Ольга, и по ее раздраженному тону было ясно, что спорят они уже давно. – Неужели не понятно, они же все в этом участвовали. Все до одного! Если мы сейчас будем им праздники устраивать и пирогами кормить, они подумают, что так и надо… Что мы одобряем, и значит, можно с нами так…
– Ради бога! – перебила ее Каролина и рассмеялась. На лице ее появилось презрительное выражение. – Ты же не хочешь сказать, что за проступок одного мы будем всех мальчишек наказывать?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
