Кери РасселлМне хотелось сбежать отсюда. Куда бы я ни посмотрела, вдоль стен стояла спортивная обувь, – наверное, более сотни пар. Здесь были представлены всевозможные бренды и ценовые категории. Сотрудники магазина почувствовали, что я в замешательстве. Один из них подошел и вежливо спросил, может ли чем-то помочь.
– Я ищу кроссовки для бега – эти слова показались мне чужими. Хотя за последние две недели я ни о чем другом не думала.
Бег как вид спорта меня пугал и в то же время интригующе манил. Как это так: миллионы людей просто выходят из дома и бегут куда-то? А где же зрелищность и красочность большой игры, воодушевление болельщиков на трибуне, драматизм схватки? В чем кайф – пробегать мимо соседей, пыхтя как паровоз?
– Никогда в жизни я не покупала специальных кроссовок, исключительно для пробежек, – призналась я продавцу. – Но сейчас записалась на фитнес-программу 10-К и собираюсь всерьез взяться за ее освоение.
– Отлично, – кивнул продавец-консультант по имени Джим. – Тогда первым делом снимите обувь и закатайте брюки.
Что? Внимательно разглядывая выражение его лица, я думала о том, что пришла сюда покупать обувь, а не сверкать лодыжками. Нет, он не смеется надо мной, его лицо серьезно. Так что надо делать, что просят. Стоило перед выходом проверить, достаточно ли гладко побриты ноги!
– Теперь встаньте на одну ногу.
Надо постараться не высовывать язык, удерживая равновесие. Мысленно я напомнила себе, что неплохо было бы заняться пилатесом, который учит лучше балансировать. Тут продавец успокоил меня, заверив, что я не на кастинге для артистов цирка. Он осмотрел подъем стоп, чтобы понять, как тот реагирует на нагрузку, а также проверил пронацию и супинацию – способность стопы выворачиваться внутрь или наружу (последнее – довольно редкое явление). Несколько раз сгибая и разгибая лодыжку, Джим определил, что для меня свойственна избыточная пронация. Так и есть, я даже носила корректирующие ортопедические стельки.
Далее последовало измерение длины и ширины стопы с помощью устройства Брэннока. Это была единственная знакомая мне процедура в нынешней обувной эпопее. У меня размер 8.5, полнота D. Мне с трудом удалось сдержаться и не выказать неудовольствия, когда Джим принес несколько пар мужских по виду кроссовок. Я терпеть не могла такие ситуации: теперь придется выбирать, какая пара менее маскулинная. Я оглянулась на полку с женской обувью более нежных пастельных оттенков.
– Вы предпочитаете какой-то определенный цвет? – поинтересовался Джим.
– Нет, моя нога, вероятно, слишком широкая, чтобы мерить женские кроссовки.
– У одной фирмы есть линейки размеров с разной полнотой. Сейчас принесу несколько вариантов.
Неужели я смогу купить женские кроссовки? Вот было бы здорово выбрать что-то такое же светлое и веселое, как то, что стоит рядом на полке.
Джим ушел на несколько минут, а я тем временем снова стала рассматривать ценники. Дешевле всего были сланцы – 35 долларов. Цена самых дорогих кроссовок превышала 200 долларов. Я намеревалась потратить от 85 до 150 долларов, хотя больше всего мне понравились те, что за 200.
– Чуть-чуть тесно здесь, – сказала я Джиму, указывая на мизинец.
Он принес еще одну пару и заметил, что здесь носок более широкий.
Я развязала шнурки и зафиксировала их снова, но максимально свободно. Мне не хотелось, чтобы он подумал, будто дома я неряшливо обращаюсь с обувью, снимая ее, не развязав шнурки.
Мне протянули следующую пару – легкую, как облачко. Я их совсем не чувствовала, будто стояла босиком. Продавец горячо уверил меня, что это именно то, что мне надо, и попросил пройтись в них.
Бег как вид спорта меня пугал и в то же время интригующе манил. Как это так: миллионы людей просто выходят из дома и бегут куда-то?
И вот я уже прыгала вдоль прохода, а потом неспешно прогуливалась вдоль вешалок с одеждой. Нужно было максимально опробовать в движении все предложенные варианты.
Наконец, выбор сузился до двух пар. В обеих мне было очень легко, я будто плыла, но, что еще ценнее, и те, и другие выглядели женственно.
На чем же, в конце концов, остановиться?
– Закатайте брюки снова, – попросил Джим. На этот раз я подчинилась его требованию без всяких колебаний. – И пройдитесь по направлению к двери. – Он наклонился так же, как тогда, когда оценивал подъем, и вынес вердикт: – Ни одни из этих не подходят. Вы по-прежнему сильно выворачиваете стопу.
И тут я решила, что буду бегать босиком. В конце концов, все настоящие бегуны к этому стремятся. Таким образом я дам отпор коммерциализации. А заодно и почувствую связь с землей.
У тех, кто бегает без обуви, не бывает «стопы атлета» – кожного заболевания, когда поражается подошва и участки между пальцами. У них не деформируются большие пальцы ног и не чернеют ногти от частого ношения ограничивающих движение, плохо дышащих кроссовок. От постоянного соприкосновения с асфальтом кожа у меня на подошве загрубеет, и я уподоблюсь босоногому Абебе Бикиле, знаменитому эфиопскому бегуну, выигравшему марафон в мужском состязании на Олимпиаде в Риме в 1960 году. Или приобрету ловкость индейцев племени Тарахумара, которое кочует в Северной Мексике. Они также презирают обувь. Но… надо будет обязательно сделать прививку от столбняка. А то мало ли на что можно напороться, пробегая по улицам Виктории?[10]
