Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
— Позвольте заменить, Ламанский может отнестись ко мне как к Юрьеву, поскольку знает, что я служу под вашим началом, — попытался заметить я.
— Право, неужто я должен повторяться, — Апраксин зевнул, — вы умеете уловить разгадку в самой обычной беседе… Не стоит принижать своих талантов… Даже разговор с Ламанским о погоде на Кислых Водах окажется для вас весьма полезным следствию.
Я перевел взор на Юрьева, который уверенно кивнул.
Признаюсь, встреча с Ламанским меня не радовала, но он выступал возможным подозреваемым, поэтому у меня не было выбора. Разумеется, я решился извлечь из нашей беседы наибольшую пользу для своего следствия, а не только для того, дабы потешить любопытство графа Апраксина.
* * *
Господин Ламанский принял меня весьма радушно. Его несколько старомодный облик не вполне гармонировал с костюмом, пошитым по последней парижской моде, хотя и сидел как влитой. Мне не сразу удалось точно понять, что именно старомодно в облике молодящегося господина. Он казался мне ожившим фамильным портретом из старинной усадьбы. Впрочем, как и гостиная съемного особняка, уставленная множеством дорогих вещиц, явно привезенных самим Ламанским из своей столичной обители, дабы скрасить его пребывание в скучной провинции.
Как я и полагал, Ламанский догадывался о моем скором визите. Его мягкая улыбка и тихий голос сразу вызвали у меня некоторое недоверие. Ламанский с первого взгляда произвел впечатление человека, привыкшего обманывать. Любопытно, почему его столь занимает позор графа Апраксина? Какова истинная причина их вражды?
Могу предположить, что Ламанский наносит неожиданные удары, дабы Апраксин, занятый нежданным печальным положением, не находил времени чинить препятствия его делам. Тогда причина любопытства Апраксина к персоне Ламанского вполне ясна. Похоже, мой жизненный опыт сразу дает мне ответы на многие вопросы. Удивительно, я составил такое предположение, лишь взглянув на своего нового знакомого. А ведь верно, на какие средства ведет шикарную жизнь мелкий помещик Ламанский.
Мне показалось, что Ламанский уловил ход моих мыслей и едва не рассмеялся. Не знаю, что столь позабавило его — моя способность или то, что мне никогда не раздобыть доказательств… Доказательств чего? Я не знал, что предположить…
Мы устроились на уютной террасе.
Началась непринужденная беседа о красотах здешних мест. Лакей в изящной ливрее принес кофе. Слуга выглядел не менее старомодно, чем сам Ламанский.
Тонкие белые пальцы хозяина изящным жестом потянулись к чашке. Я обратил внимание на его пальцы… Привыкший к походной жизни, я испытываю непреодолимую неприязнь к людям с холеными руками. Эти руки не держали не только пистолета и сабли, но и пера. Наверняка, все его письма записывает секретарь под диктовку. Массивный перстень, надетый камнем во внутрь ладони, оттенял нежность рук своего обладателя.
Признаюсь, лакей Ламанского приготовил восхитительный кофе, даже лучше того, которым нас потчевал господин Хамид. Отведав глоток кофейного напитка, на мгновение мне стало совестно за злобные мысли о Ламанском.
— Мой друг Вербин, — неожиданно резко сменил тему разговора мой собеседник, — признаюсь, ваши дела мне совсем не интересны. Вы заняты иными следствиями, которые меня не касаются. Я знаю, что вы не сведущи во многих делах многоуважаемого графа Апраксина… Ведь по его повелению вы нанесли мне визит, не так ли?
Он не дал мне ответить и продолжил:
— Как же иначе мне понимать? Неужто вы бы заподозрили мне в убийстве? Ведь я не имел чести знать ни Кравцова, ни Вышегородцева, исчезновение которого не менее темно, чем убийство…
Сдержав вздох, я произнес:
— Надеюсь, вы уважаете честность?
Ламанский с улыбкой смотрел на меня высоко подняв брови.
— Смотря, что вы подразумеваете под этим словом, — мягко заметил он, — признаюсь, я против честности, которая означает раскрывать все свои дела первому встречному, но я приветствую честность, которая позволяет избежать недоразумений в беседе и открывает истинные намерения. В этом случае честность похвальна и вполне может оказать добрую службу…
В голосе Ламанского чувствовалась неприкрытая насмешка.
— Я говорю о втором варианте честности, — в тон ему ответил я.
— Тогда я вас слушаю, — кивнул Ламанский, вновь неприятно улыбнувшись.
Однако теперь в его голосе не было насмешки.
— Вы правы, без слов графа Апраксина, я бы не знал о вашем существовании, — произнес я спокойно, — но столь заметный человек как вы не может не вызвать интереса к своей персоне… Само по себе появление такой личности уже интересно, а если в этих же краях одновременно случается печальное событие, это любопытно вдвойне… Ведь люди, подобные вам, никогда не появляются случайно… Вы слишком цените свое время, чтобы попусту тратить его на бесполезное пребывание среди красивых ландшафтов.
Я сделал паузу, пристально глядя в глаза собеседнику. Знаю, что тем самым я нарушаю этикет, но для сыщика взгляд собеседника может сказать слишком многое, чтобы им пренебрегать.
Ламанский уважительно кивнул, довольный моими умозаключениями.
— Ваши рассуждения вполне верны, — согласился он задумчиво, — я, действительно, не только не отправлюсь в странствие просто так ради скуки, но и без надобности не появлюсь в обществе…
Он рассмеялся. Актерский смех, вызванный желанием показать свое презрение, всегда вызывал у меня раздражение.
— Но мне весьма любопытно, какие выводы вы сделали? — поинтересовался Ламанский.
— Я слишком мало знаю, дабы делать выводы, — ответил я.
— Выходит, вы недостаточно честны, — заметил Ламанский, хитро щурясь.
— Признаюсь, я разделяю ваше мнение о первой разновидности честности, — ответил я, сделав глоток восхитительного кофе.
Откровенный разговор был бы весьма неуместен. Мне стало неловко, неужто я похожу на простофилю?
— Право, вы меня восхищаете! — хлопнул в ладоши мой собеседник. — Вы, действительно, умны…
Я не счел нужным благодарить за насмешливую похвалу.
Чутье сыщика подсказывало мне, что этого человека не стоит вычеркивать из списка. Возможно, Ламанский не убийца, но он, наверняка, желал заполучить некую выгоду из сложившейся ситуации.
— Полагаю, наш дальнейший разговор бесполезен, — произнес он, когда я допил кофе, — надеюсь, мы более не увидимся, но жизненный опыт подсказывает, что вы продолжите докучать мне…
Собеседник, хмурясь, смотрел на меня.
— Мне будет очень жаль, если я потревожу ваш отдых, — я сделал ударение на последнем слове, — надеюсь, удастся избежать неприятных причин для визита в вашу чудную обитель…
Ламанский кивнул.
— Если, конечно, мне вновь не захочется вашего восхитительного кофе, — добавил я в манере своего собеседника.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
