– А вы не думаете, что это может повредить мне?
Тон ее более не был недоброжелательным, маркиз видел перед собою молодую, немного напуганную и удивительно прекрасную девушку.
– Себе можно повредить, отказываясь от подарков судьбы, в чьи бы руки она их не вкладывала. Люди обычно называют это удачей. Ваш отец, наверное, сказал бы что-нибудь о манне небесной.
– Я сама себя пытаюсь в этом уверить, – пробормотала Аджанта. – В то же время не могу избавиться от ощущения, что поступать таким образом не только предосудительно, но и опасно.
– Не беспокойтесь. Я буду помогать вам. Единственное, что от вас требуется – согласие на то, чтобы объявление о помолвке было напечатано в «Лондон Газетт» завтра.
– Завтра? Но это слишком рано.
– В моем положении не рано.
– А ваша семья? У вас ведь есть семья?
– С ней я все улажу. А вы поговорите со своими домочадцами.
– Я не знаю, что и сказать папе, – смутилась она.
Маркиз улыбнулся:
– Я полагаю, что вы с ним справитесь не хуже, чем с сестрами. Итак, с этой минуты вы будете мне помогать и не передумаете?
– Я держу свое слово, – гордо ответила Аджанта.
– Давайте скрепим наш договор рукопожатием, – маркиз протянул ей свою руку. Аджанта тревожно смотрела на него:
– Это похоже на прыжок в темноту. Не знаешь на что попадешь.
– Наверное, на что-нибудь мягкое.
Она тоже попыталась улыбнуться:
– А если на терновый куст или на перину из чертополоха?
– Ни на то и ни на другое, – засмеялся он. – Если уж это и будет перина, то только набитая гусиным пухом.
Аджанта не совсем поняла смысл последних слов маркиза, но рассмеялась в след за ним. Она вложила свою руку в его и почувствовала пожатие сильных пальцев.
– Могу ли я написать записку, которую мой конюх доставит в Лондон? – спросил маркиз.
– Конечно. Вам лучше пройти в папин кабинет: там вы найдете бумагу и перья.
– Благодарю вас.
Он позволил Аджанте проводить себя, хотя уже успел узнать, где находится кабинет священника, во время своих блужданий по дому. Там он сел за стол, а Аджанта опять отошла к окну, похоже, ей не хватало воздуха.
– Мне необходимо написать еще кое-что, помимо объявления. Кстати, забыл вам сказать: обычно меня величают «маркиз Стоу».
Аджанта уставилась на него в изумлении:
– Маркиз Стоу! – воскликнула она. – Это ваша лошадь выиграла Дерби в прошлом году.
– Моя. Голден Глори.
– Лиль был уверен, что она придет первой, мы все болели за нее и очень обрадовались, когда это случилось.
– Почту за удовольствие показать вам эту лошадь.
После некоторой паузы, Аджанта проговорила неуверенным голосом:
– Вы полагаете, что мне необходимо посетить ваш дом?
Маркиз оторвался от разглядывания гусиных перьев, рассыпанных по столу:
– Ну, разумеется! Я отвезу вас сначала в фамильное поместье в Букингемщире, а затем в Лондон.
– Как же я смогу отправиться с вами? На мне и Чэрис и Дэрайс.
– А мы их возьмем с собой. А так как Стоу-Холл, всего лишь в десяти милях от Оксфорда, то, может быть, и ваш отец пожелает воспользоваться оказией поработать в тамошних библиотеках. Помнится, вчера он намеревался их посетить.
– Гляжу, вы все продумали. За исключением того, что ваши друзья и родственники с первого взгляда поймут, что я вам не пара. Они мигом раскусят фальшивку.
На секунду маркиз задумался, затем глаза его лукаво блеснули:
– Подобно всем представительницам вашего пола, вы подумали о платьях. Наконец-то я вижу в вас женщину, Аджанта!
– Разумеется, я беспокоюсь об этом. Может быть, в ваши планы и входит, чтобы я выглядела, как кухарка, которую сиятельный маркиз выловил где-то и канаве, но я не хочу играть такую роль, – резко сказала она.
Маркиз рассмеялся:
– Вы невысоко ставите мои способности по улаживанию дел. Естественно, у вас будет подобающий гардероб. Это само собой разумеется. Часть его вы получите уже по прибытии в Стоу-Холл. Я напишу насчет этого отдельное распоряжение.
– Я не собираюсь тратить деньги, которые вы мне пообещали, на пустяки.
– Платья будут за мой счет, а не за ваш.
– Я не могу вам этого позволить. Мама бы меня не одобрила.
Лицо маркиза приобрело напряженное выражение. Аджанта поняла, что тот не отступит от своего намерения. Не дав ему ответить, она сказала:
– У меня своя гордость, Ваша светлость. Я сама знаю, что находится в пределах приличий и правил.
– А я знаю, что недальновидно и глупо выбросить деньги на платья, когда они нужны на образование сестрам и брату.
Несмотря на протестующие возгласы, маркиз продолжал:
– Даже двух тысяч фунтов вам на весь век не хватит. Пусть вы не собираетесь отложить их себе на приданое, но подумайте о Чэрис, которая мечтает выглядеть романтически и обаятельно, о подрастающей Дэрайс.
По выражению лица Аджанты, маркиз понял, что уже частично убедил ее:
– Вы обязаны позволить мне делать все так, как я считаю нужным. Командовать буду я. Неповиновения не потерплю. Мне следует подчиняться беспрекословно!
– Вы не командир, а тиран! – вспыхнула Аджанта.
– В недобрый час власть должна быть в одних руках. И я беру эту власть, Аджанта, – надменно заявил маркиз ясным и громким голосом. – Независимо от условностей света и мнений кумушек, я намерен обеспечить вас необходимой одеждой. Представьте, что я ставлю спектакль в Друри-Лейне или в Ковент-Гардене и выбираю костюмы своим актерам. Понятно вам?
После паузы Аджанта произнесла:
– Я вынуждена согласиться с вами.
– Было бы просто глупо – не согласиться. Теперь я кое-что прочту, а вы извольте послушать – нет ли ошибки.
И он вслух прочитал написанное: «Объявляется помолвка Маркиза Стоу и Аджанты Тивертон, дочери преподобного Мориса Тивертона и покойной миссис Тивертон».
– Верно? – взглянул он на девушку.
– Да.
Маркиз сложил лист и придвинул к себе другой.
– Итак, пожалуйста, сходите наверх и принесите платье, которое хорошо на нас сидит. Мой конюх отвезет его к портному. Я, с ним заранее договорился, и его вкусу можно довериться. Он сошьет нам несколько платьев на первое время.
Глаза Аджанты широко открылись, маркиз почувствовал, что она хочет возразить, и спокойно сказал:
