Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
И все-таки отпускное настроение, при всей серьезности и трагичности произошедших событий, меня расслабляло. Я никогда не уставал на марше — функциональная готовность у меня всегда была на высоте, хотя психологическая усталость после полугодовой командировки в район боевых действий, естественно, была значимой.
Убивать всегда трудно, и всегда ищешь в этом личную ответственность, хотя ответственность здесь — понятие неподходящее. Скорее, ищешь свою вину в том, что происходит. И вина эта остается даже тогда, когда все закончится, когда, если посмотреть со стороны, пора было бы уже и забыть и перестать переживать от того, что уничтожил бандитов. Если бы ты их не уничтожил, они уничтожили бы солдат твоей роты или мирных жителей, ни в чем не виноватых. Бандиты видели их вину в том, что мирные жители самих бандитов поддерживать не желали и не видели в них носителей светлых идеалов.
А кто убил моего брата и за что? Говоря честно, я не верил, что есть люди, для которых убить другого так же просто, как съесть порцию пельменей. Размышляя об этом, я как раз поставил вариться пельмени на ужин.
Подобные отморозки в последнее время встречаются все чаще и чаще. Время такое наступило. Уже пару десятилетий с экранов телевизоров людям вдалбливают в головы «ценности», которые им не присущи. Там, где появляются деньги, там странно становится слышать слово «мораль». Так постепенно наше общество превращается в криминогенную зону. И мне лично, человеку, который по своей профессии должен время от времени убивать, приходится прилагать немало усилий, чтобы у моих солдат убийство врага не стало привычкой.
Так, однажды, помнится, меня послали от бригады в областной центр за командой новобранцев-призывников. Следовало посмотреть, кого нам подготовили в областном военкомате. На призывном пункте я побеседовал более чем с сотней призывников. И с большим трудом сумел выбрать пятьдесят восемь человек, которые, на мой взгляд, подходили для службы в спецназе. Остальным, как я считал, просто опасно давать в руки оружие, хотя они имели прекрасную физическую подготовку, обладали необходимым интеллектом, но после того как эти люди отслужат в спецназе положенный год и приобретут серьезные боевые навыки, они вернутся в родной город. Кем они вернутся? Они вернутся пополнением криминалитету. И потому нравственные критерии при отборе солдат для службы в спецназе ГРУ я считал одними из самых важных аргументов. Научить можно всему — стрелять, бегать, драться, закладывать взрывные устройства… Но научить человека ценить чужую жизнь как свою собственную и страдать от того, что пришлось убить другого, — за год службы невозможно.
Пельмени сварились быстро. Газовая плита все же несравненно удобнее, чем электрическая, та, что стоит в моем доме городка ДОС[5]. И по скорости, и по удобству готовки. Я только успел выложить пельмени на тарелку и достал из холодильника пластиковую баночку со сметаной, как раздался звонок мобильника. Я ответил, хотя определитель высветил незнакомый номер самарского аппарата городской телефонной сети. Мне здесь звонить было вроде бы некому…
Оказалось, звонил капитан Юровских, которому я свой номер не давал. Но он мог знать его из трубки Евгения, данные с которой наверняка были перекачаны в компьютер Следственного управления. Мог капитан юстиции спросить и у Ларисы. Мог скачать данные с моего смартфона в то время, когда закачивал мне видеосюжет об ограблении ювелирного магазина. Последний вариант мне нравился меньше всего, поскольку всеми данными со своей трубки я делиться не желал даже со следователями.
— Слушаю вас… капитан, — сказал я, сообразив, что так и не удосужился спросить у Юровских имя-отчество.
— Отдохнули немного, Дмитрий Алексеевич?
— Меня утомить сложно. А отдыхаю я, если позволяют обстоятельства, ночью.
— Это хорошо, когда обстоятельства позволяют отдыхать ночью.
— Не всегда, к сожалению. Но я не жалуюсь, хотя нахожусь в законном отпуске.
— Да, не забудьте перед отъездом взять справку в нашем управлении. Я найду что написать. На время пребывания в Самаре вы сможете у себя на службе продлить отпуск.
— Спасибо за подсказку. Я не знал об этом. Обязательно воспользуюсь. Кстати, товарищ капитан, как ваше имя-отчество?
— Легко запоминается — меня зовут Юлий Юрьевич.
— Очень приятно. Итак, Юлий Юрьевич, чем могу быть полезен? Я тут только за стол сел, поужинать хотел. Сварил себе пельмени, что у брата в холодильнике нашел. Не пропадать же продукту…
— А что вы, Дмитрий Алексеевич, вдруг разозлились? — удивился капитан юстиции.
Я сам уже успел удивиться, не понимая, почему я вдруг разозлился, но тут же взял себя в руки.
— Извините. Нервы… Мало того, что брата убили, тут еще целый букет сопутствующих непонятностей!
— И я еще одну непонятность хотел вам добавить…
— Одной больше, одной меньше… Итак?..
— Это дело только сильнее запутывается. Итак, могу вам сообщить, что ваш брат был застрелен из своего же наградного пистолета. Наши эксперты-трасологи запросили управление МВД Пскова, где регистрировалось наградное оружие офицеров дивизии. Пуля, что была извлечена из головы Евгения Алексеевича, была выпущена из его наградного пистолета Макарова. Вам это ничего не говорит? Никакие мысли не навевает?
— А какие мысли у меня могут возникнуть от такого сообщения? — поинтересовался я.
— У меня вот лично сразу возник вопрос. Евгений Алексеевич сам одолжил на время наградное оружие бандиту или у него это оружие выкрали из сейфа?
Моя машина логического мышления заработала в полную силу, и я сразу нашел вариант ответа, несмотря на то, что погибший был моим родным братом и сильно уважаемым мной человеком.
— Второй вариант с большой долей вероятности отпадает, остается только первый, как мне ни неприятно так думать о брате. — Я постарался быть честным.
— Почему отпадает, объяснить можете?
— Конечно. Это элементарное логическое мышление. Для чего бандиты напали на ювелирный магазин? Чтобы украсть драгоценности и потом реализовать их, возможно, по бросовым ценам. Значит, они хотели добыть деньги. Им требовались большие деньги. Но большие деньги хранились у брата в сейфе. Их не тронули. Если бы пистолет украли из сейфа, то украли бы и деньги. Это говорит о том, что пистолет Евгений передал добровольно.
— Это возможный вариант, — согласился со мной Юлий Юрьевич. — Если брать самое банальное развитие событий. Но если дело обстоит сложнее, то еще не все так плохо с вашим братом…
— Сложнее? Вы о чем? — спросил я уже почти холодно, ожидая, что брата могут обвинить в подготовке ограбления ювелирного магазина, в котором он работал. И вообще в целом ряде аналогичных преступлений. У меня, признаюсь, мелькала в голове такая мысль. Но я, зная брата, от нее отказался. Не тот он человек, который ради денег пойдет на такие преступления. Он не был жадным, умел ценить человеческую жизнь и меня учил этому.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
