Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
С другой стороны, если я правильно поняла, монтировщик потерпел неудачу. Был ли так же неудачлив Игорь – вот вопрос.
Да, вопросов пока больше, чем ответов. Но самое неприятное даже не это. Самое неприятное то, что, как ни крути, все обстоятельства дела пока указывают на несчастный случай. Нет ни малейшего намека на то, что кто бы то ни было мог всей душой желать смерти Оксаны.
Игорь, похоже, даже сожалел и скучал по ней, монтировщики ржут, у Ольги свои проблемы, про Алену и говорить нечего. А ведь все это люди, с которыми Оксана по роду своей деятельности общалась наиболее часто. Из всех них только Наталью я пока не проверяла, так сказать, на всхожесть, но познакомившись с ней поближе, я была не склонна думать, что она может вынашивать подобные замыслы. Хотя… хотя проверить, разумеется, следует и ее.
Что еще у меня остается? Группы, с которыми художники-декораторы контактируют не так часто, например, актеры. Или гримеры. Или режиссеры.
Про актеров, пожалуй, проще всего узнать у реквизитора Лили. С ней мне удалось наладить контакт с помощью истории о погибшем муже. Лиля тоже осталась без мужа, но не в результате его смерти, а в результате обыкновенного ухода. Проще говоря, благоверный смылся, оставив ее с малолетней дочерью и предоставив им вдвоем существовать на театральную зарплату. Но Лиля, как человек, причастный к высоким искусствам, быстро нашла отдушину в творчестве и стала изливать боль души в рифмах. Она даже прочитала мне парочку своих творений, хотя я, в общем-то, не настаивала.
Решено, при первом же удобном случае нужно будет задушевно побеседовать с Лилей.
Наметив этот следующий пункт своей программы, я отправилась спать. Но, несмотря на усталость, я еще долго не могла уснуть, прокручивая в голове различные варианты монолога, который я мысленно произносила перед Бобой Маленьким. Взволнованная и неспокойная, я все пыталась его убедить, что произошедшее с его знакомой Оксаной Ширяевой – это действительно несчастный случай, а никакое не убийство.
Что ни говорите, а постоянные раздумья о том, как человек вроде Бобы склонен реагировать на подобные монологи, может лишить сна кого угодно.
Глава 4
Все главное случилось на следующий день, когда Наталья отправила меня на склад за пресловутой охрой, которую мы никак не могли получить еще с того времени, когда я устраивалась в театр.
Склад находился в одном из закоулков того длинного подземного коридора, куда вел самый последний, нижний пролет нашей бесконечной лестницы и где, кроме склада, располагалось еще очень много самых разнообразных помещений.
По всей видимости, в числе прочего там имелась и еще одна курилка. Эта догадка осенила меня, когда, томясь в ожидании, пока медлительная, как черепаха, кладовщица все отмерит, отсыплет и оформит, я вдруг почувствовала резкий запах сигаретного дыма.
Сразу вслед за запахом до меня донеслись звуки разговора, ставшего той отправной точкой, которая придала моему расследованию новый мощный импульс.
Два женских голоса, один приятной средней тональности, а другой высокий и писклявый, обсуждали довольно интимные темы, по-видимому, в полной уверенности, что их никто не слышит.
– Ну и как вы вчера? Со Степкой-то? Как? Нормально? – нетерпеливо спрашивал писклявый.
– Да чего там нормально, – недовольно отвечал более низкий голос. – Вообще ничего не было. Напился как свинья и уснул.
– Да ну? – удивлялся писклявый. – А ты чего же смотрела? Ты бы его…
– Да чего я его? Что, он меня спрашивает, что ли?
– Да-а… дела. Между прочим, я тоже заметила, что он в последнее время как-то прям частенько стал… злоупотреблять.
– Все из-за нее, из-за сучки из-за этой!
– Да брось, – от любопытства и предчувствия некоего откровения высокий голос даже утратил писклявость. – Сколько уж времени прошло.
– Прошло, не прошло, а с Азатовым они до сих пор как кошка с собакой.
– А Азатов здесь причем?
– Здрасте! Она ведь крутила со всеми подряд. А уж с Азатовым в первую голову, даром, что он был под боком.
– Вот уж, наверное, Ирочка… перенервничала.
– Ага. А этой – хоть бы что. Конечно, о покойниках или хорошо, или ничего, но такой стервы…
– И не говори!
– Ну вот. При Ирочке заигрывала с Азатовым, а при мне – со Степкой. И ведь видно было, что только дурачится, голову морочит, а все равно. Стерва, она и есть стерва.
Послышался глубокий вздох.
– А под конец вообще выкинула номерок. Видать, надоели они ей оба, так она Степке сказала, что не может быть с ним из-за Азатова, а Азатову – что не может из-за Степки. Так они с того времени друг друга просто растерзать готовы. И ее уже нет, и время прошло, а все равно…
– Да-а… дела.
– Степка пить стал. Не знаю… Чем это все закончится?
– Ой, бежать надо, репетиция!
– Да, пошли.
Разговор смолк, и в коридоре послышались быстро удаляющиеся шаги.
Подслушанная история вызвала у меня живейшее любопытство. Я даже забыла, зачем, собственно, пришла сюда, и уже совсем собралась было уходить, когда в поле моего зрения наконец-то появилась кладовщица.
– Вот, можете забирать, – сказала она, протягивая мне бумажный кулек, наполненный желтоватым порошком. – Вот здесь распишитесь.
Поставив закорючку в указанном месте, я приняла от нее кулек, который оказался довольно увесистым, и отправилась в декораторский цех.
Я шла очень медленно, по пути обдумывая варианты своих дальнейших действий. Историйка был очень недурна, но не мешало бы разузнать обо всем этом поподробнее. Например, уточнить, насколько сильно было задето самолюбие Азатова или того актера… как там они говорили? Кажется, Степка?
В театре был только один Степка, который мог подойти под услышанное мною описание. Это был актер Степан Владимирский. Он считался перспективным, был на хорошем счету у режиссеров и часто привлекался на главные роли в спектаклях. Но если верить слухам, в последнее время Владимирский действительно стал попивать и ролей в новых постановках ему не предлагали.
Было ли его пагубное пристрастие обус-ловлено обманом Оксаны? Что ж, может быть. Но не исключено и другое. Что, если в действительности его мучили угрызения совести, связанные с гораздо более серьезными причинами?
Да и сам Азатов. Несмотря на то что он очень умело прикидывался простачком, я прекрасно понимала, что в глубинах его личности имеется немало потайных закоулков.
Например, однажды у нас с ним зашел разговор о карточной игре. Не помню, по какому поводу мы вообще об этом заговорили, но по тому, как он ориентировался во всех тонкостях предмета, с каким знанием дела говорил о суммах, которые вращаются в этой сфере деятельности, да и просто по выражению его лица я очень хорошо видела, что он знает обо всем этом не понаслышке.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
