Иногда попадались неудачные тропы. Дочь тетки Селимы лишилась на такой обеих ног. Она прошла по неплохо сохранившейся дороге и набрела на минное поле времен самого начала войны Затонувших городов. Взрыв услышали издали, но к тому моменту как Маля и доктор Мафуз пробрались через мины, девочка успела истечь кровью.
Мыш посмотрел Мале через плечо, изучая тропу вместе с ней.
– Выглядит вроде нормально?
Грязь была плотно убита. Этим путем ходило множество людей, свиней и койволков.
– Да, на вид безопасно.
Маля протянула ему мачете и вытерла покрытое потом лицо. Рыжий мальчик взял клинок и пошел вперед.
– Ну, так что? – еще раз спросила Маля.
– Что «что»?
Он упорно не хотел отвечать.
– Ладно, это было глупо, – сказала она, – ведь ты просто встал и начал швырять камни в целый взвод солдатиков с ружьями. Совершенная бессмыслица. Ты мог просто уползти прочь, а вместо этого швырял камни.
– Да, ты права. Глупость какая-то, – рассмеялся Мыш.
– И все-таки зачем?
Мыш лениво пнул кудзу, проходя мимо, но лицо его стало серьезным.
– Да не знаю я! Какая тебе разница! Нашу ферму только что сожгли. Они забрали все. Убили маму и папу. И Симона. Шейна забрали в солдаты. Я сам видел. Застрелили Симона, потому что он был слишком маленький, а Шейна забрали с собой, – он пнул другое кудзу, – может быть, я надеялся, меня тоже пристрелят, и это все кончится. Я ужасно устал прятаться и копаться в мусоре. Наверное, я ждал пули, – он пожал плечами, – а они все промахивались и промахивались. Кучу пуль в меня выпустили и ни разу не попали, как будто Норны отводили их своей ладонью. А потом оказалось, ты тоже убралась оттуда… Ты истекала кровью, так что пришлось что-то делать. Еще ты была голодная, а я знал, где взять еды. Поэтому у меня появилось, о чем думать, кроме… сама понимаешь, – он снова пожал плечами, – может быть, ты меня спасла?
– Ну да, – пошутила Маля. – Теперь ты мне должен.
Она закрыла тему, потому что понимала – от Мыша больше ничего не добиться, но на самом деле ответ ее не устроил. Они шли дальше по тропе.
Она выжила в Затонувших городах, потому что совсем не походила на Мыша. Когда вокруг засвистели пули, а вожди принялись казнить пособников миротворцев одного за другим, Маля держалась тише воды, ниже травы, не пытаясь сопротивляться, как Мыш. Она заботилась о себе в первую очередь. И именно поэтому выжила.
Все остальные ошметки давно погибли. Дети, ходившие в школы миротворцев, дети с миндалевидными глазами… Эми Ма, Луи Ху, Пин Ли и другие… Они были слишком цивилизованными, чтобы выжить, оказавшись между молотом и наковальней. Маля осталась, потому что совсем не походила на Мыша, а потом выжила снова, поскольку Мыш совсем не походил на нее.
Маля была совершенно уверена, что доктор Мафуз объяснил бы – Мыш прав, а она нет. Нужно вставать и сопротивляться, а не прятаться. Еще Маля была уверена – если бы она вела себя так же, как Мыш, то ее голову давно насадили бы на шест.
Не было тут никакой причины или смысла. Никакого равновесия и никаких весов. Никакой награды – разве что после смерти, как рассказывают Глубоководные христиане.
Мыш поднял руку, предупреждая ее о чем-то.
Маля замерла на месте, потом бросилась на землю.
– Что такое? – прошептала она.
– Не знаю.
Впереди болото расступалось, открывая небольшую полянку, но за ней снова тянулось болото, заросшее рогозом и лилиями. Маля прислушалась, пытаясь понять, что насторожило Мыша. Жужжали насекомые. Ничего странного. Мыш ткнул пальцем куда-то вперед, и Маля вытянула шею, пытаясь разглядеть…
Вот оно.
В болоте среди рогоза плавало что-то. Плавало и не двигалось.
Подождав еще немного, Мыш, наконец, сказал:
– Все чисто.
Они скользнули вперед и разделились, обследуя джунгли и болото и не забывая при этом поглядывать на гору меха и кожи, лежащую в воде.
Земля у края болота была истоптана, трава помята, кочки выворочены. Пятна крови потемнели, наполовину засохнув.
– Койволк? – прошептал Мыш.
– Слишком мелкий, нет? – покачала головой Маля.
– Да, наверное, – он присел на корточки, – но это точно собака, не кошка. Видишь царапины? Это от когтей.
Мыш задумчиво присвистнул сквозь зубы, встал, потоптался по жидкой грязи.
– Угу, – он кивнул, – точно собаки. Боевые собаки. Гончие.
– Откуда ты знаешь, черт возьми?
Он указал рукой. На земле перед ним в грязи красовался еще один след, след другого хищника. Отпечаток ботинка. Хорошего тяжелого ботинка с рифленым протектором.
Толстые подошвы производят много шума, зато гарантируют, что ты сможешь бегать где угодно. Например, по битому стеклу и ржавой проволоке, которых полно в Затонувших городах, и не замедлять при этом шага.
– Солдаты, – сказал Мыш, – такие ботинки не у всех есть.
– Значит, тут были богатые солдаты и их собаки? – Маля задрожала. – Солдаты. Здесь, в джунглях. Так близко к городу, – патриотический фронт, да?
– Не знаю, но у них есть ботинки. И если уж они такие богатые, то и ружья, наверное, тоже есть. Это тебе не жалкие солдатики с кислотой и мачете.
– Но тут ничего нет. Ни мусора, ни врагов.
– Может быть, они ищут новобранцев.
Если это правда, им всем придется бежать. Всей деревне. Если ты нужен солдатикам, они забирают тебя, и Маля еще не слышала ни об одном человеке, который вернулся бы из армии.
– И что там за хрень плавает? – спросил Мыш.
Маля проследила его взгляд и увидела огромное непонятное создание, плавающее в болоте.
– Да хрен его знает. Похоже на аллигатора.
– С мехом?
Мале не хотелось больше бродить по джунглям. Она боялась.
– Давай вернемся к доку и расскажем про солдат. Пусть все узнают, что они рядом.
– Через минуту.
– Мыш…
Он уже шел вперед, сумасшедший упрямый ублюдок.
– Мыш! – прошептала Маля, – вернись!
Мыш не слушал ее и заходил все глубже, раздвигая рогоз. Потыкал плавающую кучу мачете. С трупа поднялись и недовольно зажужжали мухи. Тусклые волосы, грязь, сгустки почерневшей крови, жесткая кожа.
В свете дня на теле виднелись копошащиеся раки, и жуки обгрызали гниющую плоть. Маля увидела какую-то многоножку, которая вылезла из раны, шлепнулась в воду и заскользила по ней, как щитомордник.
Мыш снова поковырял тело мачете.
– Черт, – выругался он, – большой какой.
Скорее огромный. Метры и метры мяса, меха и грубой прочной кожи. Он лишь слегка покачнулся, хотя Мыш налег на тело изо всех сил. Зеленоватая вонючая вода зарябила вокруг. Крошечные лилии закачались, а жуки разбежались во все стороны.
