— Вели ему отдать носок Павлику и похвали песика.
— Отдай носок Павлику! — крикнула Хабру Яночка. — Вот он Павлик! Павлик! Отдай ему носок! Пес засомневался. Положив носок на землю, он сел рядом и вопросительно смотрел на свою хозяйку. Та была неумолима.
— Нет! — крикнула Яночка. И немного тише, но твердо добавила:
— Отдай Павлику. Вот ему. Быстро! И девочка жестом указала на брата. Хабр повернул голову в сторону Павлика, немного подумал, поднял с земли носок зубами и подбежал с ним к Павлику. Подбежав к нему, он снова тщательно обнюхал его ботинки, обернулся к Яночке, но услышал тот же приказ и неохотно отдал носок Павлику.
— Фантастический пес! — восхитился пан Роман.
Напоминать Яночке о том, что собаку следует похвалить, не требовалось. Хабр был просто осыпан похвалами и даже поцелован в нос. Собака с явной радостью принимала похвалу, довольная, счастливая, готовая выполнять новые приказы. Пан Хабрович решительным жестом сорвал с шеи галстук...
Стемнело. Пани Кристина не находила себе места от волнения. Давно было пора вернуться мужу с детьми и собакой, а их все не было. Не случилось ли чего? Приехали наконец! Все четверо были радостно оживлены. Еще с порога муж и дети наперебой принялись делиться своими впечатлениями. Естественно, довольно бессвязные восклицания и восторги относились к Хабру. Такой умный! Все понимает! Как слушается! На лету схватывает все приказы! А какой красавец, правда? Наконец папе удалось пробиться сквозь общий галдеж. Весь сияя от радости, пан Роман сказал жене:
— Мы очень умно поступили, решив взять эту собаку. Назвали Хабром. Знала бы ты, какой он умный, что-то потрясающее! И за две недели, проведенные в приюте, ни капельки не одичал. Понимает абсолютно все команды и охотно их выполняет, сам просит, заставлять не надо. Слушается в основном Яночку, она будет его хозяйкой. Тебе придется очень постараться, чтобы заслужить его благосклонность.
— Думаю, это будет не так уж трудно, — заметила пани Кристина. — У меня припасено несколько аппетитных косточек и две котлетки.
— Мамуля, Хабр — потрясающий пес! — кричал Павлик. — Найдет все, что ни спрятано. Уж на что папа старался, прятал свой галстук, специально, чтобы ввести в заблуждение Хабра, носился по полю туда-сюда, а тот моментально нашел и принес в зубах. И отдал отцу, потому что Яночка велела. А мои носки мне возвратил! И все носовые платки, которые мы запрятали, сразу же находил! И в зубах приносил! И машину тоже!
— Сынок, у тебя жар? — встревожилась мама. — Машину принес в зубах?
— Нет, не принес, но нашел! Папа знаешь как здорово придумал! Сел в машину, уехал в лесок, там неподалеку спрятал машину, облил ее колеса твоим одеколоном, который ты держишь в машине, нам принес флакончик, так Хабр по запаху одеколона как пошёл, как пошел! Видела бы ты, ни разуне свернул, прямехонько к машине вывел нас.
— Чем-чем облил колеса? — перебила мама.
Папа сделал попытку перевести разговор:
— Не мешало бы вымыть собаку, — сказал он. — И оборудовать ему свой угол. Павлик, поищи кусок какого-нибудь старого одеяла, быстренько...
— Место для собаки я уже приготовила, — сухо сказала мама. — Выкупаем ее после того, как накормим. Пока же пусть ознакомится с домом. А одеколон, будь любезен, не забудь мне купить новый. Хабр добросовестно обнюхал весь дом, обежал все утолки. Он обнюхал обе комнаты внизу, кухню и ванную, затем, вопросительно оглядываясь, нерешительно двинулся по лестнице вверх. Поскольку его не остановили, он изучил и верхний этаж. Там тоже обнюхал старательно все комнаты, бабушку с дедушкой, а на бабушкину кошку сделал стойку, как на куропатку, по ошибке приняв ее за дичь, но быстро понял, что она — животное домашнее, и оставил ее в покое, ибо домашние животные охотничью собаку не интересовали. Ознакомившись затем с тетей Моникой и ее сыном Рафалом, пес направился еще выше, на чердак. Яночка с Павликом пошли и туда вслед за собакой. Поднимаясь по скрипучим ступенькам, Яночка ворчала:
— И стоило так стараться целых две недели! Ведь это такая собака, что они взяли бы ее и без всяких наших особых заслуг. Взяли бы, будь мы даже круглыми двоечниками!
Павлик целиком и полностью согласился с сестрой и не упустил случая ее упрекнуть:
— А все ты! «Заслуги, заслуги»! Уж таким я стал примерным, самому противно! Знаешь, какой клевый прогул из-за тебя пропустил! А мы сразу поняли, что пес — потрясающий!
— Мы-то поняли, а вот они могли и не разобраться, так что стоило немного помучиться. Да ладно, чего теперь вспоминать об этом.
Потрясающая собака, оглядываясь то и дело на хозяйку, обежала предбанник чердака, обнюхав все углы и постоянно чихая от пыли, и добралась до железной двери. Там она вдруг застыла, прижав нос к узкой щели над полом, и вдруг первый раз подала голос. Дети явственно услышали глухое угрожающее рычанье. От этого зловещего звука мороз у них пробежал по спине. Они тоже замерли, не в силах произнести ни слова.
Первым пришел в себя Павлик.
— Надо же! — прошептал он. — Там и в самом деле что-то есть!
Яночка с трудом пошевелилась и ответила хриплым от волнения голосом:
— Конечно есть! Теперь мы это знаем наверняка. Хабр, к ноге!
Оглянувшись на хозяйку, собака отошла на шаг от двери и застыла в своей характерной стойке: вытянутая как струна, подняв переднюю лапу и уткнувшись носом в железную дверь. Застыла как статуя, не издавая ни звука.
— Отец объяснил нам, что так охотничьи собаки делают стойку на куропатку, — прошептал Павлик, недоуменно поглядывая то на Хабра, то на железную дверь. — Выходит, там куропатка?
— Хабр, дорогой песик, — прошептала Яночка на ухо собаке, — ты чего? Откуда на нашем чердаке взяться куропатке?
— А может, он делает стойку на голубей? — предположил Павлик. — Или на мышей?
— Пошли отсюда! — решила девочка. — Не надо, чтобы узнали, что наша собака что-то учуяла на чердаке. Хабр, пошли! Хороший песик, умный песик, к ноге! Пошли! Вниз!
Неохотно, то и дело оглядываясь, собака отошла от железной двери и спустилась с чердака. Внизу она вдруг забеспокоилась, подбежала к входной двери и заскулила тихонько. Яночка распахнула дверь, Павлик включил лампочку на крыльце, и все трое сбежали в темный садик.
Оглядываясь, чтобы убедиться, что Яночка следует за ним, Хабр обежал вокруг дома и подбежал к гаражу. Там было совсем темно, лишь кое-где пробивался свет из окон. Поднявшись по развалинам гаража на его крышу, собака тщательно обнюхала примыкающую к нему террасу с обрушившейся крышей, образовавшей поросшую мхом наклонную плоскость, и дети опять услышали уже знакомое глухое, зловещее рычанье... Их охватила тревога. Темный сад, тишина и только это угрожающее рычанье.
— Все ясно, — прошептала Яночка. — Ты был прав. Смотри, Хабр совершенно однозначно дал нам понять, что то самое, что было и на чердаке, залезло через гараж. Золото, а не собака!
