Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
– Благодарю вас.
– Не стоит, – отрывисто бросил он. – Итак, если ее кошмары имели склонность воплотиться в реальность, то воплотились бы во время сегодняшнего инцидента.
– Абсолютно верно, – сказала доктор Рао, взглянув на показания приборов. – Но ничего подобного не произошло. Никаких психокинетических явлений. Ее, так сказать, бензобак пуст. Все возможные научные методы наблюдений подтверждают: она избавлена от этого.
Доктор Рао сделала паузу, чтобы осмыслить этот факт, закрыла глаза, глубоко вдохнула, выдохнула… Уголки глаз обожгли слезы. Совершенно нехарактерная эмоциональная реакция на интерпретацию научных данных…
– Она избавлена от этого, – повторила она.
– В таком случае, доктор, – откликнулся «коллега», я полагаю, пора оповестить об этом мир. Пусть все узнают, что у них, наконец, появилась надежда.
– Да. Надежда. Совершенно верно. Я приготовлю все, что нужно, – она умолкла и неуверенно взглянула на него. – Вы собираетесь присутствовать? Объявить о себе? Без вас мне не удалось бы добиться результата.
– Не забывайте о нашем уговоре, доктор. Мир должен считать, что это ваше и только ваше достижение. Иное для меня неприемлемо. И, кроме того… – по его губам скользнуло нечто вроде улыбки. – Кроме того, во время вашей пресс-конференции я планирую быть… в другом месте.
– Думаю, разумнее не сообщать вам об этом.
Оставалось только верить ему на слово.
6
Ласковые лучи утреннего солнца падали внутрь сквозь окно спальни. Эмма только-только начала просыпаться и еще не открывала глаз. Жизнь научила ее: обычно в тот момент, когда открываешь глаза, день начинает катиться под уклон. Поэтому она продолжала лежать, как лежала, и рука ее покоилась на обнаженной груди спящего Скотта Саммерса.
Простыни были скомканы. Это значило, что Скотт провел беспокойную ночь, и не предвещало ничего хорошего. Это значило, что Скотту снилось множество снов, а он был не из тех, кто забывает о них, стряхивает их с себя с наступлением утра. Как правило, сновидения не отпускали Скотта весь следующий день, делая его еще задумчивее, чем обычно.
«Пожалуйста, только не сны о ней…»
Это был самый худший из страхов Эммы. Она прекрасно знала, что вчера была пятая годовщина со дня гибели Джины Грей. Великая утраченная любовь Скотта, рыжая девка-телепатка, которой он посвятил себя едва ли не с того дня, когда она, желторотый птенец, впервые переступила порог школы. Женщина, которую он любил, на которой женился, которую потерял…
Правда, Скотт ничего не говорил об этом. Не разглагольствовал о тоске по покойной жене, не стоял в печали перед ее портретом, висевшим здесь, в его кабинете, постоянным напоминанием о ее отсутствии. Порой Эмма даже думала, что Скотт, возможно, забыл о Джине. Это было бы прекрасно. Это значило бы, что он наконец – наконец-то! – осознал, что жизнь продолжается. Не прекратив цепляться за прошлое, ни Скотту ни Эмме не стоило и надеяться на будущее.
Что ж, по крайней мере, он не просыпался по ночам, выкрикивая имя Джины или еще что-нибудь, столь же безнадежно мелодраматическое. Может, ему просто снилось, как он приступил к испытанию, не подготовившись, или оказался голым на сцене посреди пьесы, которой не репетировал, и не знает ни одной своей реплики. Такие милые обыденные пустяки никак не могут повлиять на его настроение.
Хорошо бы этот день, для разнообразия, выдался добрым…
Но тут грубый рык разрушил все надежды на это:
– Вот скажи мне…
Эмма немедленно села. Скотт тут же встрепенулся, и красноватый свет вспыхнул за его визором, как лампочка в холодильнике. Смертоносная, всеразрушающая лампочка.
Росомаха устроился на спинке кровати, будто на насесте, а солнце заглядывало в комнату из-за его спины – как будто стараясь лучше рассмотреть, что происходит. Пальцами босых ног он помогал себе сохранять равновесие. Из-под распахнутой рубашки выглядывала волосатая грудь. С каждым его выдохом комнату накрывало волной перегара. Пахло так, будто он вылакал запасы целого спиртзавода.
– …это у тебя какая стадия печали? – закончил Росомаха. – Отречение?
«Убью его», – подумала Эмма.
Но вышло так, что Скотт ее опередил. Щелкнул поднятый на лоб визор, и из глаз Скотта вырвался багровый луч чистой энергии. Луч ударил в грудь Логана прежде, чем тот успел шевельнуться…
«Нет, – подумала Эмма. – Прежде, чем он успеет шевельнуться, ничего не случится. Он хочет, чтобы в него попали. Хочет драки… или просто казнит себя за то, что не сумел спасти ее…»
…и Логан кувырком полетел назад. Оконное стекло будто взорвалось под ударом его тела. Вылетев наружу, Логан тяжело рухнул на траву.
– Скотт! – закричала Эмма.
Но Циклоп уже был за дверью спальни. Через несколько секунд его шаги прогремели вниз по лестнице. Чертовски хорошо, что на нем оказались штаны от пижамы. Если бы он спал нагишом, то-то вышло бы представление для учеников!
«Ученики…»
Эмма прикрыла глаза и болезненно поморщилась. Ужасно. Нечего сказать, замечательное начало дня.
Она взглянула за окно. Росомаха вскочил на ноги, а от крыльца к нему спешил Скотт. Не нужно было даже подслушивать их мысли – их голоса звучали на весь двор.
– Что, Саммерс, зацепило за живое? – с привычным, ни на что больше не похожим «сникт!» кулаки Росомахи ощетинились когтями. – Что с тобой? Эмма Фрост сделала тебе ампутацию совести?
– Вот это здорово, – отпарировал Скотт. – Тот самый тип, что с первого же дня знакомства пытался увести у меня жену, учит меня морали.
Росомаха криво ухмыльнулся.
– Джина оставалась с тобой по одной-единственной причине. Она была слишком сильна, чтобы поддаться собственным желаниям… а ты был слишком напуган.
Рука Скотта потянулась к визору.
– Эй, Логан, похоже, тебе сейчас пригодится твоя целительная сила.
Зная, что сейчас последует атака, Росомаха прыгнул вверх, но Скотт знал его ухватки слишком хорошо. Он целился не туда, где стоял Росомаха, а туда, где разозленный мутант должен был оказаться. Багровый луч ударил Логана в грудь и отправил его в полет на целых полмили, прямо в густые заросли огромных дубов.
Довольно долго среди деревьев не было видно ни малейшего движения, затем над рощей во все стороны полетели листья. Росомаха прорубал себе путь в путанице ветвей, чтобы добраться до Скотта.
«К чертям их обоих, – подумала Эмма. – Надеюсь, они прикончат друг друга».
Это было шуткой лишь отчасти.
Хэнк Маккой, чьи комнаты располагались прямо напротив, бесцеремонно ворвался в спальню Скотта и Эммы посмотреть, что происходит, одетый только в трусы да майку. Увидев разбитое окно и Эмму в белом пеньюаре, под которым не было больше ничего, он резко затормозил и поспешил тактично отвести взгляд.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
