К заправке мы ехали молча. Я думал о том, что… как бы это сказать… В общем, тысяча триста пятьдесят, конечно, лучше, чем сто, но пять лучше делить на троих, чем на четверых.
Вот как-то так.
Ростик рулил. Жила глазел в окно, выискивая взглядом какой-нибудь фастфуд, который мог бы утолить его голод. Даша изучала правила. И когда машина остановилась на заправке, она громко сказала:
— Тут написано, что о начале и задачах нового этапа будет сообщаться по телефону.
— А по какому но… — Я осекся, понимая, что дальше лучше не продолжать.
Дело в том, что при регистрации спрашивали номер, и я указал чужой… Ну то есть не совсем чужой, а просто наугад постучал по цифрам. Кто ж будет оставлять свой телефон на левых сайтах? Указать свой номер телефона при регистрации — это показатель доверия, которого у меня одним баннером не купить.
Что же делать? Вернуться в магазин, сообщить Костюму (если он еще не ушел, а если ушел, то надо срочно писать письмо)… А пока молчать. Чтобы меня не начали обвинять во всех грехах. Но неловкая пауза все-таки повисла.
— Второй, полный, — сказал Ростик в окно. — Саня, ты им давал номер телефона?
— Д-да, — хрипло ответил я.
— У тебя трубка нормально заряжена? А то, может, твою симку ко мне переставим? Я от прикуривателя заряжаю.
Я подумал, что телефон, на который поступит сообщение об этапе, играет сейчас роль скипетра в руках императора. И если Ростик будет с машиной, да еще и с телефоном, то… Как-то автоматически моя рука нащупала Стек и пододвинула поближе.
— Все нормально, телефон заряжен, — сказал я как можно бодрее. — Если что, переподключим.
Вот это вот «если что», на мой взгляд, и закончило диалог с телефоном. Но тут возникла новая проблема, которая толкнула меня в бок и довольно заявила:
— Супер, значит, мы едем жрать! — После этого Жила перегнулся через сиденья. — Ростик, я там видел кафе, в котором можно затрепать кусок мяса.
— Мне на работу надо вернуться, — сказал я.
— Зачем? — уставился на меня Жила. — Как все начнется, нам позвонят. А сейчас мы нормально покушаем, наберемся сил на следующий этап…
— Жила, мне на пять минут надо заехать на работу.
— Зачем?
Когда Жила хочет есть, ему очень трудно, практически невозможно, объяснить, почему с едой придется потерпеть.
— Надо забрать трудовую книжку, пока бухгалтер в офисе. Ростик, заедем ко мне?
— У нас этап скоро начнется, — сказал Ростик, рассчитываясь за бензин. — Перекусим, а когда стартует следующий раунд, тогда по пути заедем и заберем.
Ростик не мог знать, что второй этап не начнется, пока я не сообщу организаторам игры свой настоящий номер телефона. Если он уже не начался…
— Нам еще обменник найти надо, — сказал Жила. — Завтра заберешь свою трудовую.
Мне надо было уговорить их заехать в магазин. Причем сразу, а не после еды и обменника. Потому что в противном случае мы могли потерять пять тысяч долларов, из которых тысяча с четвертью — моя.
Я уже собрался было рассказать, что облажался и во время регистрации не указал настоящий номер, как мой телефон зазвонил. Я вытащил трубку, уверенный в том, что это не тот звонок, которого все ждут. Номер на дисплее не определился, а в телефоне раздался хриплый мужской голос:
— Второй этап. Город Маковск, улица Академическая, дом шесть, квартира двадцать два. Номер телефона…
Это были организаторы игры. И как только я понял это, так заорал в трубку:
— Эй, не так быстро! Я ж не робот!
Возникла секундная пауза. А потом в трубке продолжили чуть ли не в два раза медленнее:
— Второй этап. Город Маковск…
— Город Маковск! — Я стал громко повторять все, что слышал.
— Улица Академическая, дом шесть…
— Улица Академическая, дом… Эй, мы же там были, разве нет?
Меня на той стороне никто не слушал. Монотонная диктовка продолжилась:
— Квартира двадцать два. Номер телефона — дата рождения Петра. Первые две цифры — месяц. Следующие четыре цифры — год. Следопыты вступят в игру через двадцать минут.
Я повторил все слово в слово и хотел узнать лишь одну деталь:
— А скажите…
Связь оборвалась.
— Что, снова в Маковск? — с тоской протянул Жила. — У них один актер на все пять этапов будет?
Ростик вместо ответа развернулся и погнал к выезду из города.
— Снова к этому придурку идти. — Жила поднял голову, посмотрел на вмятину и усмехнулся: — Слышь, Ростик! А мы ему водку будем покупать?
— Я машину там ставить больше не буду, — мрачно предупредил Ростик. — Пешком пойдете.
— Я туда больше не пойду, — заявила Даша. — Он на нас с топором кидался…
— Значит, Жила с Саней пойдут. Я отъеду, а вы, как все сделаете, наберете меня, и я подтянусь.
Мы въехали в Маковск королями, уже четко зная дорогу. Я чувствовал запах краски на пяти тысячах долларов.
Logged Псих
Судя по всему, точки первого и второго этапа совпадали. Такое случалось иногда, и Курьерам в такие моменты становилось не до смеха. Но не на первом же этапе.
В любом случае Психа это уже мало интересовало. Забрать машину, убедиться в победе Бутчера и свалить из этого города — вот ближайшие цели.
Мастер только что клятвенно пообещал по телефону, что машина должна быть готова через два часа. Псих никуда не спешил, но желание убраться из города уже потихоньку начало компостировать мозг. Он сказал, что подъедет через полтора.
Чтобы скоротать время, Псих включил телевизор. По «Новостям» говорили о какой-то жестокой пьяной драке в баре. Да уж, этот город вряд ли достоин чего-то большего, чем пьяная драка в полдень.
Псих был одним из первых Следопытов, кто начал играть в «Матрицу». Тогда еще не было рейтингов, но и без них драйва хватало. Чего стоит хотя бы этап в краеведческом музее. Курьеры полезли туда ночью, сработала сигнализация, и их арестовали приехавшие вохровцы. Псих салил Курьеров на выходе, когда их вели в наручниках, а Саша Черно-Белый с Давыдом стояли в сторонке и нервно курили. Саша Черно-Белый уже не играет. Давыд тоже. Мало кто из старичков остался. Сейчас приходят новые Следопыты, которым плевать на традиции. Их традиции — это «Гугл», джи-пи-эс-навигатор и деньги.
Псих слышал, что один из таких Следопытов умудрился купить Курьера. Договорился по телефону, перевел деньги на счет, а потом спокойно встретился с Курьером и забрал Стек. Вместо того чтобы гоняться по всему городу, просто взял и заплатил деньги. Может, это было враньем, но Псих готов был в него поверить.
