Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Грабители лишь ускорили шаг.
Джо распахнул свой плащ, и в свете луны нападавшие разглядели пистолеты, но было уже поздно. Бакет ловким движением выхватил оружие и разрядил его в ноги грабителям:
Пока Митрич с товарищем, подвывая, прыгали на одной ноге, он подошел к краю арки и посмотрел вслед удаляющейся карете:
– Это задаток и инструкции того, чего от вас хотят! – Мэри положила письмо и кошель с деньгами на стол, глотнула из бокала и, поклонившись, двинулась к окну. Однако, ответ собеседника заставил ее обернуться:
– Но вы и не сказали «Нет»! – Мэри распахнула окно и посмотрела в сторону, откуда недавно раздались выстрелы и крики, затем села на подоконник и обернулась:
– Кстати! Когда прочтете – советую сжечь! Даже если вы не примите предложение, это может вас скомпрометировать! Она перекинула ноги через подоконник и исчезла в темноте.
Глава двенадцатая
Бен выглянул из кареты. Они переезжали через мост, ведущий к Петропавловской крепости. Доктор не выдержал и прервал молчание:
– И куда это мы?
– В тюрьму!
– В тюрьму?
– Там спокойнее!
– Я явно поторопился сесть в карету! – усмехнулся Бен, потом вгляделся в помощника начальника Тайной канцелярии и с удовольствием отметил на лице Хвостова следы от удара мичмана: Все-таки…здорово он тебя!
Хвостов заметил взгляд, набычился и отвернулся. Дальше ехали молча. Карета, наконец, подъехала к крепости и остановилась у ворот. В свете костра, разведенного караульными, к ней подошел офицер. Бен не разобрал его разговор с кучером, отчетливо лишь донеслось:
– По приказу Его сиятельства Ушакова!
Эти слова, как по волшебству, распахивали любые врата, и они двинулись дальше. Внутри крепости Хвостов вывел Бена из кареты и провел его к западному крылу. Он ввел пирата в каземат, что-то тихо сказал караульному и затем повернулся к Бену:
– Жди здесь. Утром Его сиятельство вызовет!
И ушел. Правда, почти сразу в каземат тюремщик внес нехитрое угощение: ломоть хлеба, да крынку молока.
"Ну и на том спасибо!" – кисло ухмыльнулся доктор и принялся за еду.
* * *
Прасковья сняла чугунок с горячей водой с печи, перелила в ведро и понесла в комнату у кухни, которую отвели Андрею. Тот при свете свечей сидел в кадке и мылся. Прасковья подбавила горячей водицы, но сразу не ушла, все сокрушалась:
– Баньку-то истопить не успели…Да нешто, так отмоешься! Ладно, завтра бог даст и истопим! – потом опасливо глянула в сторону кухни и доверительно склоняясь к уху Андрея добавила:
– Дашка-то наша заневестилась! Тута один сватался. Но ёйный батюшка его так застращал, тот аж вон побёг! О, как! Сам-то надолго пожаловал?
– Да какой надолго! Видно же – не ко двору я тут!
– Да ладно тебе! Ты ж знаешь, барин наш поворчать-то горазд, а сердцем добр!
– Да уж, добрей не бывает! Вон с порога: "Чумазый…да холоп!"
– Ладно охланись, да отсыпайся! Утро вечера мудренее! – перекрестила Прасковья Андрея, да и ушла. "Добрая душа, бабка Прасковья! Да и в самом деле, что он нос повесил. Утро вечера мудренее! Ах, к черту все! Если что – завтра и съедет из господского дома!" Андрей зажмурился и нырнул с головой в воду. В этот момент в комнату заглянула Дарья, но, не найдя никого, позвала:
– Андрейка!? Ты здесь?
Андрей вынырнул, да так напугал девицу, что она аж взвизгнула.
* * *
Тем временем Воронов в халате, ночной рубахе и колпаке просматривал полученные за день письма у себя в спальне, но услышав ржание и топот с улицы, подошел к окну. У его ворот стояла карета Тайной канцелярии. Раздались голоса:
– Именем государя!..
В ворота вошли солдаты с факелами. Сие событие не сулило хозяину ничего хорошего.
– Свят, свят! Это что ж такое?!! – перекрестился Воронов и, подхватив подсвечник, поспешил навстречу непрошеным гостям. Но вернемся к нашим молодым героям. Это был первый разговор, когда они остались наедине и могли поговорить без утайки. Андрей уже вылез из своей кадки и, стоя за ширмой, одевался:
– Ты чего так орешь? Вроде раньше не из пугливых была!
Дашка, отвернувшись от ширмы, дабы не смущать гостя, примерила перед зеркалом его шляпу, несомненно шедшую к ее милому личику, взяла тон кокетливый, намериваясь сгладить холодный прием отца:
– Так много воды утекло… с тех пор. Нынче барышням повадно и чувств лишаться!
Она присела на кровать и, шутя, откинулась на гору подушек. Ее игривый тон успокоил Андрея, ясно давая понять, что, несмотря на прошедшее время, он не забыт, а вот любим ли, как прежде? Андрей вышел из-за ширмы и тоже присел на край кровати, начал натягивать сапоги.
– К тебе, слышал, уж сватов засылают?
– Засылают!
– Ну а ты?..
– Дурачок, ты же помнишь, мы же друг другу клятву дали..! – Мы детьми… тогда были! И вправду говорят: Всяк сверчок знай свой шесток! Да ты батюшку своего послушай!
Она встала, взяла руками его голову и заглянула в глаза:
– А то ты батюшку моего не знаешь! Собака лает – ветер носит! Неужто из-за этого откажешься от меня?
В этот самый момент дверь за ее спиной распахнулась, и в комнату вошли Воронов с солдатами. От неожиданности Дашка отпрянула назад, оказавшись… на коленях у Андрея! От такой недвусмысленной близости "чумазого" с родной дочерью Воронов чуть не задохнулся от ярости.
– Это что ж ты, паршивец, творишь?! Не успел появиться, и… на тебе!
– Господи, батюшка! – вскочила Дарья.
Но Воронова было уже не остановить:
– Помолчи!
Андрей так же поднялся, пытаясь оправдаться:
– Да, Ваше сиятельство! – он сделал шаг к барину.
Но Воронов неверно истолковал его порыв, испуганно отступил и плюхнулся в деревянную кадку с водой, но и оттуда не перестал орать солдатам:
– Хватайте его!
Даша всплеснула руками:
– Зачем же так?! Ведь ничего ж не было!
Воронов барахтался в кадке, косясь на Андрея, и, отбиваясь от помощи слуг, продолжал голосить:
– Не было? А мне, значит, что, надо было под дверью подождать, пока будет? Да? – он грозно смотрел из своей кадки на Андрея:
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33