В половине одиннадцатого дверь распахнулась, и вошла Рита, держа в руках охапку платьев. Отложив бумагу и перо в сторону. Эмма сцепила пальцы, попытавшись хотя бы на секунду забыть о головной боли и улыбнуться.
— Доброе утро, Рита. Что это у тебя?
— Платья, разумеется. Мне просто необходимо твое мнение, Эм. Сегодня должен приехать маркиз с визитом. Какое из них, по-твоему, мне больше к лицу? — Она швырнула несколько платьев на кресло, затем приложила одно к себе и повертелась перед Эммой.
— Как ты считаешь, лорду Ламберту это понравится?
— Уверена, что да, если только он не слеп.
Платье улетело в сторону, и Рита примерила другое.
— А как насчет этого? Желтые рюши и вышивка вдоль декольте — сейчас высший шик сезона в Париже.
Встав со стула, Эмма подошла к разбросанной одежде и стала подбирать ее.
— Я просто убеждена, что маркиз Ламберт будет говорить сегодня с отцом, — сказала Рита. — С чего бы еще ему приезжать в эту отвратительную погоду? Эм, дорогая, что ты делаешь?
Эмма приложила к себе одно из платьев, сшитое в Италии. Она встретилась с изумленным взглядом сестры и почувствовала, что краснеет.
— Не глупи, — фыркнула Рита и выхватила платье у нее из рук. — Ты слишком стара для такого цвета, к тому же он не идет к твоему оливковому оттенку кожи. Да и потом, куда ты можешь его надеть? Будешь заигрывать в нем с отцовскими гроссбухами? Или, может, — она снизила голос до шепота, глаза стали холодными, как стекло, — отправишься на свидание с Аланом Шериданом? О чем ты вообще думала, отправляясь в Шеридан-холл? Тебе мало было знать, что папа пытается подкупить этого негодяя и женить на тебе? Ты можешь представить Алана Шеридана членом нашей семьи?
Эмма вернулась к столу и снова занялась бумагами.
— Учитывая тот факт, что он отверг папино предложение, Рита, не думаю, что у нас с тобой есть повод для беспокойства.
Послышался стук в дверь, и вошел Джон. Он кивнул Рите и улыбнулся Эмме:
— Мисс, юный Хьюго готов для прогулки.
Обрадовавшись возможности уйти, Эмма отложила перо и откинулась на спинку стула.
— Спасибо, Джон. Распорядитесь, чтобы Бриггс подал карету. И вас не затруднит принести мою накидку?
Джон кашлянул, не двинувшись с места.
— Что-нибудь еще? — спросила Эмма.
— Да, мисс. У нас гость.
— О?
— Алан Шеридан.
— Э… понятно. Ну что ж, скажи ему, что отец…
— Он не к отцу, мисс.
Эмма взглянула на Риту. Голубые глаза сестры удивленно округлились. Тряхнув белокурыми локонами, она заявила:
— Я отказываюсь видеть его. Скажи ему, чтоб убирался, Джон…
— Прошу прощения, мисс Рита, но он не к вам. Он желает поговорить с мисс Эммой.
Ощущение, подозрительно сходное с радостным волнением, охватило Эмму. Расправив плечи, она сделала глубокий вдох.
— Скажи ему, что я не могу его принять. Хью ждет, в конце концов, и… ну… просто скажи ему это, и все.
Джон кивнул и вышел.
Перешагнув через груду платьев, Рита встала перед столом и, наклонившись к Эмме, возмущенно спросила:
— Что он здесь делает?
— Привез Дорис, я думаю. Успокойся, Рита, у тебя такое лицо, словно ты увидела призрак.
— У тебя не лучше, — отрезала сестра. — Или, может, этот румянец на твоих щеках — от возбуждения?
— Не болтай чепухи.
Заламывая руки, Рита бросила отчаянный взгляд на дверь:
— О боже! Скоро должен приехать маркиз! Избавься от Шеридана, Эмма, пока он не разрушил мое будущее!
Эмма направилась к двери как раз в тот момент, когда смех Хью зазвенел по коридору. Ребенок бросился в ее объятия, весь светясь от радости.
— Мамочка, — закричал он, — кухарка приготовила мне пудинг!
Эмма опустилась на одно колено и крепко обняла мальчика. От него пахло мармеладом. Она засмеялась и стала целовать его, сразу же позабыв о Шеридане, пока не услышала голос Джона:
— Милостивый государь, мисс Эмму нельзя беспокоить!
Она повернула голову. Он уже стоял тут, слегка расставив ноги, в плаще, свободно свисающем с плеч. Эмма кивком отпустила слугу и медленно поднялась.
— Полагаю, вы привезли Дорис?
Он кивнул, и черный локон небрежно упал ему на лоб.
— Что ж… Пожалуйста, примите мою благодарность, мистер Шеридан. Вместе с извинениями за причиненные неудобства. Теперь, с вашего позволения, мы…
— Я бы хотел поговорить с вами, — прервал он.
— Увы, это невозможно. Я собираюсь уходить, как видите. С сыном.
Она увидела, как взгляд Шеридана опустился на ребенка, прижимающегося к ее ноге и прячущего свое маленькое личико в юбках.
— У нас так заведено, — поспешила добавить Эмма, отвлекая внимание Алана. — Мы выходим на прогулку каждое утро.
— Как трогательно. — Слова Алана прозвучали шутливо, но лицо не изменилось. Глаза оставались колючими, выражая непреклонность и создавая у Эммы впечатление, что, несмотря ни на что, он все равно скажет, что хотел.
Видя, что от него так легко не избавиться, она сказала:
— Можете присоединиться к нам, если желаете.
Рита, которая оставалась в кабинете, тихо ахнула. Эмма и сама была немало ошеломлена своим предложением.
Молчание длилось, казалось, бесконечно. Взгляд Шеридана перемещался от нее к мальчику, затем опять к ней.
— Хорошо, — наконец ответил он.
…Алан собирался только проводить Дорис. У него и в мыслях не было встречаться с Эммой. Особенно после прошедшей ночи, когда он выставил себя полнейшим идиотом. Вначале здорово перебрал, а потом еще и расплакался о своем горе.
И вдобавок этот поцелуй.
Алан никак не мог отделаться от мысли, что ему это понравилось.
Даже очень.
Карета подпрыгнула на кочке, возвращая смятенные мысли Алана к настоящему моменту. Он сидел напротив Эммы, которая закуталась в накидку с лисьим воротником. Рядом сидел ее сын. Широко распахнутые зеленые глаза мальчугана глядели прямо на него.
— Итак? — послышался голос Эммы, снова привлекая к себе внимание Алана. В полумраке кареты лицо ее, частично скрытое капюшоном, казалось, приобрело оттенок бархатистого крема, а большие глаза были очерчены густой каймой черных длинных ресниц.
— Что вы хотели сказать, мистер Шеридан?
Он на мгновение задумался, потом полез в карман, доставая очки. Постучав ими по колену, снова взглянул на мальчика, затем протянул их Эмме.
