— На хвост им сядешь? — догадался Илья.
— А то! Можешь соскочить, пока не поздно.
— Поздно. Морду мне уже набили.
«Ниссан» вырулил со двора, и Глеб покатил за ним. Было около семи вечера. По улицам Москвы автомобили мчались сплошным потоком. Засечь «хвост» было нелегко, но еще труднее было на «хвосте» удержаться. Глебу, однако, неплохо это удавалось: «жигуленок» его проявлял порой бесшабашность, доходящую до героизма.
— Ты не из ФСБ, часом? — прервал молчание Илья.
Выруливая из-под капота рефрижератора, Глеб пожал плечами:
— Пустой вопрос. Допустим, я отвечу «нет». Что тебе это даст?
— Логически — ничего. Любопытна твоя реакция.
— Реакцию можно симулировать. И потом… какие у тебя основания считать, будто вы с женой представляете интерес для ФСБ?
Илья потрогал фингал под глазом.
— Во-первых, интересы этой конторы непредсказуемы. А во-вторых, Дашка мне вовсе не жена. И не любовница. Ты удовлетворен?
— Меня это не касается, — буркнул Глеб, резко уходя влево за «ниссаном».
— И все же расставим все по местам, — насмешливо произнес Илья. — В школе мы с Дашкой Лосевой десять лет просидели за одной партой, и, могу спорить, я единственный, кто не был в нее влюблен.
Сделав очередной вираж, Глеб на него покосился.
— А ты вообще-то… вполне здоров?
— Могу справки представить, — в тон ему ответил Илья. — Между прочим, занятная у тебя колымага. Посмотришь, вот-вот развалится, а на деле черт знает что: движется, как на воздушной подушке, и мощь — как у локомотива.
Глянув на него поверх темных очков, Глеб вздохнул.
— Послушай, Илья… ты со своей долбаной проницательностью у меня сегодня — точно кость в горле.
— Мочить будешь? — улыбнулся Илья. — Знаешь, старик…
— Прошу пристегнуть ремни, — перебил Глеб, тормозя. — Кажется, идем на посадку.
Они остановились возле ресторана «Бочка» неподалеку от преследуемого «ниссана». Бугаи в спортивных костюмах вылезли из автомобиля и поплелись ко входу в ресторан. Один из них, жестикулируя, что-то бубнил по «сотовому» телефону. Перед входом в «Бочку» они встали и закурили. Мимо проплывала разодетая богатенькая публика — компаниями, парами и в одиночку. В дверях ресторана возник вдруг Толян в дорогом костюме и при галстуке.
— Мамочки родные! — удивился Глеб.
— Кто-то знакомый? — предположил Илья.
— Можно сказать, до боли.
Толян меж тем подошел к притихшим бугаям, с улыбкой забрал сигарету у одного из них и ткнул горящим концом в лоб другому. Тот отпрянул и, похоже, заскулил.
— Мерзость какая, — пробормотал Илья.
Глеб завел мотор и медленно отъехал задом.
— Занятно, — подытожил он, — но пока я мало что понял. Куда тебя отвезти?
— Сам доберусь, — запротестовал Илья. — Мне и так уж с тобой не расплатиться.
— Киш ин тохес,[2]— буркнул Глеб.
— О-о! — округлил глаза Илья. — Ну, если вопрос стоит так… Живу я здесь недалеко. — И он назвал адрес.
Глеб развернул машину.
— Если не секрет, — спросил он, — что ты делал за письменным столом своей школьной подруги?
— За письменным столом обычно я работаю. А ты что подумал?
— Что работать ты мог бы и дома.
— Дельная мысль, — вздохнул Илья. — Но беда в том, старик, что жена моя Алла занимается сетевым бизнесом. Слыхал о такой напасти? С утра до ночи у нас в квартире толкутся энергичные тетки с коробками шампуня, косметики и пищевых добавок. Гвалт стоит несусветный. А в пединституте на кафедре математики, где я обретаюсь… как бы помягче выразиться… гибрид супермаркета с бардаком.
— Ясно, — кивнул Глеб. — В связи с невыносимостью обстановки подруга выделила тебе стол и стул. А муж ее не возражает?
Илья хмыкнул.
— Я все ждал: когда ж ты об этом спросишь? С мужем она развелась около года назад, за месяц примерно до гибели родителей. Еще вопросы есть?
— Извини, — смутился Глеб. — Как погибли ее родители?
— Ехали в машине с вечеринки и врезались в неуправляемый трейлер. Нелепо до ужаса… А знаешь, кто был Дашкин отец?
— Ну-ка просвети, — насторожился Глеб.
— Известный журналист Николай Лосев. Слыхал про такого? Кстати, Ольга Самарская, которую в четверг прикончили, была его ученицей… — Илья вдруг осекся и замолчал.
И, не нарушая молчания, Глеб довез его до дома. Лишь притормозив у подъезда, похвастался:
— Могу в такси работать: все улицы и переулки знаю.
Илья вздохнул и сказал:
— После гибели родителей Дашка сама вручила мне ключ от квартиры и попросила работать у нее. Так ей было тошно, что… В общем, можешь догадаться.
Они молча сидели в «жигуленке». В подъезд входили и выходили люди, и дверь при этом гулко хлопала.
— Грустная история, — произнес наконец Глеб. — Но что-то в ней не так. Чего-то вы оба не договариваете.
— У тебя тоже, старик, душа не нараспашку, — парировал Илья. — Мы хоть комедии не ломаем.
Глеб взглянул на него поверх темных очков.
— Я вами горжусь. Но, старик, у меня к тебе две просьбы. Первая: не говори своей подружке об этом нашем трёпе. Пусть пока…
— Не обещаю, — перебил Илья. — От Дашки у меня секретов нет.
— Дай мне хоть немного времени, — попросил Глеб. — Чутье подсказывает, что мне лучше пока прикидываться шлангом.
— С Дашкой этот номер не пройдет.
— И все же я попробую. Не очень-то я поверил в угрозы ее отвергнутых поклонников.
— Мы тоже не развесили уши, когда ты заливал, будто служил коком на военном корабле.
Глеб вздохнул.
— Страшные вы люди. И просьба вторая: запиши мой телефон и при малейшем намеке на какую-либо опасность сейчас же звони.
— Вот это — пожалуйста, — улыбнулся Илья.
Они обменялись телефонами. Затем школьный товарищ племянницы олигарха не без опаски вошел в подъезд своего дома. На него, однако, никто не напал, и без всяких приключений он открыл дверь своей квартиры.
— Илюша, это ты? — раздался из комнаты голос жены.
— Нет, — буркнул Илья, — это отряд дистрибьюторов особого назначения.
— Давай-давай, — раздраженно произнесла жена, — ты у меня дохохмишься.
Илья поспешно разделся и юркнул в ванную, чтобы оценить ущерб, нанесенный его физиономии. При взгляде в зеркало брови его от удивления приподнялись: фингал под глазом почти рассосался, а разбитая губа вообще оказалась целехонькой.
