Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Об этом писал и сам Иоанн в своем послании нареченному тестю. Однако царя это не утешило. Он пока ничего не говорил дочери, не желая расстраивать ее раньше времени.
Теперь процессия ехала почти без остановок, невзирая на непогоду. По прибытии в столицу Борис собрал на совет лучших лекарей, в том числе и прибывших с дружиной жениха. Те в один голос клятвенно заверяли: есть средства, способные вернуть герцогу пошатнувшееся здоровье.
Вопреки надеждам, Иоанну становилось все хуже. Болезнь без видимых причин «принимала более и более зловещий характер», и когда царь, взяв с собою патриарха и ближайших бояр, решился проведать будущего зятя, тот уже никого не узнавал и не мог говорить. «С ним сделалась сильнейшая горячка».
Напрасно царь давал обеты и сулил за спасение королевича «великия милости». Напрасно молились царица Марья и царевна Ксения. Высокородный жених скончался, несмотря на все усилия врачей и аптекарского приказа. Царю донесли об этом ночью, сразу как свершилось прискорбное событие. Ксения, услышав горькую весть, лишилась чувств…
– Сглазили мою ягодку, – причитала мамка. – Сие порча и колдовское заклятие! Наговор!
По Москве поползли слухи, что королевича отравили. Некоторые указывали на князя Белосельского, который не скрывал своей страсти к дочери царя Бориса. Иные подозревали самого Годунова, который-де возревновал будущего зятя, быстро снискавшего народную любовь, и поспешил избавиться от него.
Ксения была безутешна. Бояре тишком прозвали ее «вдовствующей невестой», переглядывались, шушукались. Она заперлась в кремлевских палатах и никого к себе не допускала, кроме мамки.
Однажды старуха сообщила царевне, что ее желает видеть придворный из свиты почившего герцога Иоанна. У него, мол, поручение от господина.
Ксения тотчас же накинула шубу и, никем не замеченная, выскользнула из дворца. Каблучки сафьяновых сапожек с хрустом проламывали лед. В ночном воздухе летали белые мухи. Темноту освещал смоляной факел, прикрепленный к стене…
– Царевна, – на ломаном русском произнес мужской голос. – Ты ли это?
– Я…
Она показала кольцо, подаренное Иоанном, с его вензелем.
Человек, укутанный в теплый плащ, вытащил из-под полы шитый серебром кожаный мешочек.
– Возьми. Велено тебе передать от королевича. Он когда слег, но был еще в памяти, попросил…
Ксения, затаив дыхание, подошла ближе. Она, презрев приличия, осмелилась без ведома родителей и охраны покинуть дворец, встретиться с иноземцем, говорить с ним! Ее поведение неслыханно. Батюшка будет недоволен.
Человек в плаще прошептал ей на ухо несколько слов. Мешочек перекочевал из его обветренной руки в нежную белую ручку царской дочери. Ксения половину из услышанного не поняла – посланец плохо изъяснялся на языке московитов. Она с трудом уловила смысл. В мешочке – военный трофей Иоанна, который был отозван королем Дании прямо с поля боя. Покинув баталию, принц направился к невесте, трофей захватил с собой. Чувствуя приближение смерти, Иоанн не нашел, кому доверить мешочек, и поручил передать его Ксении. Она одна в чужой Московии стала ему роднее всех…
– Сохрани это, царевна, – добавил датчанин. – Спрячь подальше. Так, чтобы никто не нашел. Герцог вернется за трофеем…
– Вернется?
Из глаз Ксении покатились слезы. Она укрыла мешочек под меховой шубой. А посланец растворился в ночи, словно бестелесный призрак…
Москва. Наше время
Венецианское зеркало было овальным, в раме из бронзового багета, украшенной завитками. От этих завитков рябило в глазах.
– Все, не могу больше…
Астра встала и прошлась по комнате, разминая затекшее тело. Десяток свечей догорали на столе, в воздухе стоял сизоватый туман и запах крашеного парафина.
– Фу! Хоть топор вешай, – ворчал Матвей. – Неужели у тебя голова не болит от этого чада?
– Болит… только по другой причине. Два часа прошло, а она молчит.
Астра имела в виду женщину-двойника, которая жила в зеркале.
– Что ты хочешь у нее узнать? С чего начинать расследование?
– Я его уже начала…
Было около десяти вечера. Матвей приехал с тренировки и с порога почувствовал запах дыма. Бросив в кухне пакеты с едой, он ринулся в гостиную открывать окно. Если в квартире Астры горят свечи, значит, она проводит сеанс с зеркалом. Такой особый вид гадания, при котором она задает вопросы собственному отражению, принимая его за мифического двойника.
Зеркало, бесспорно, интересное – сделанное неизвестно кем и когда, с золотистой амальгамой, с надписью латинскими буквами на обратной стороне: ALRUNA, что означает сокровенное, тайное. Если долго вглядываться, поверхность мутнела, в ее глубине словно клубился желтоватый туман. А дальше вступала в игру фантазия Астры…
– Мы с Улей почти ровесницы, – выпалила она. – Я должна понимать ее. Вот я и решила пройтись по ее улице, посидеть во дворе – представить себе ее жизнь, день за днем, год за годом…
– Почему ты не позвонила? Ты же обещала, что без меня туда ни ногой! Мало ли что за птица эта Ульяна Бояринова? Ее бывший одноклассник произвел на меня двойственное впечатление. Я бы ему не доверял…
– В жизни все имеет две стороны. Если я смотрю в зеркало, то и оттуда смотрят на меня.
Астра любую тему могла свести к парадоксу.
– К чему ты приплела зеркало, скажи на милость? – вспылил Матвей.
– А к тому, что не только я разглядывала двор и дом Ульяны, но и меня разглядывали…
У Карелина пересохло в горле.
– Кто?
– Испугался? – усмехнулась она. – Правильно. Нам предстоит очень опасное и запутанное дело. Все в нем наполовину реальное, наполовину придуманное… И люди, и слова, и события…
Он подумал, что их с Астрой отношения тоже какие-то нереальные… с двойным дном. Любовными не назовешь, дружескими – тем более.
– Не морочь мне голову! Ты звонила Борисову?
– Конечно.
Борисов много лет работал у ее отца начальником службы безопасности. Астра, можно сказать, выросла у него на глазах, и он по-отечески опекал ее. У Борисова были связи в правоохранительных органах, в криминальной среде, в деловых кругах – он мог добыть любую информацию. В одном случае он покупал необходимые сведения, в другом – налаживал равноценный обмен.
– Ну, что он сказал? – нетерпеливо спросил Матвей. – Эта Ульяна Бояринова та, за кого себя выдает?
– Никаких подтверждений обратному Николай Семенович не нашел. Она действительно родилась и выросла в Москве, живет по месту регистрации, то бишь в квартире, которая после смерти матери перешла в ее собственность. Действительно окончила факультет журналистики МГУ, замужем не была, ни в чем подозрительном не замечена, ни по каким гражданским или уголовным делам не привлекалась… Официально нигде не работает, пишет статьи и самостоятельно рассылает их по Интернету в газеты и журналы. Тем и кормится. Других средств к существованию у нее вроде бы нет…
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
