Кэт сердито посмотрела на него.
– А почему? – спросила она. – Ты их не любишь?
– Да нет, я ничего против них не имею, но просто я слишком долго ухаживал за своими маленькими братьями и сестрами, с меня этого хватит. И мне совсем не хочется опять менять подгузники и читать на ночь «Алису в Стране чудес».
– Ты в этом уверен?
– На все сто.
В глазах Кэт мелькнуло сомнение, Рик же почувствовал себя немного не в своей тарелке.
– Не знаю, но мне так кажется, что ты все равно скоро изменишь свое мнение. Тебе надо только найти свою девчонку, и все быстро станет на свои места.
– Не знаю, – мрачно пробормотал Рик.
– Хотя, конечно, не мне это говорить. Я ведь тоже больше не собираюсь замуж.
Рик ничего не ответил. В первый раз за все короткое их знакомство он, общаясь с Кэт, чувствовал какое-то гнетущее напряжение.
Словно под этими невинными фразами скрывалось что-то еще, что нужно было непременно высказать, но никто из них не решался на это, никто не мог даже сделать первого шага.
Они молча прошли еще несколько комнат, и Рик наконец остановился.
– Вот и твоя резиденция. – Он указал на угловую комнату. – Правда, не очень просторная, но, пока мы не переехали, нам всем приходится ютиться. Ничего, скоро у нас появится здание побольше.
– Меня и это вполне устраивает.
Офис Кэт был чуть больше собачьей будки, в нем едва могли разместиться три человека. Но Кэт он понравился.
– Проходи и знакомься, – сказал Рик. – Это Стефан Рейван. Стеф – это Кэт Браун, наша новая сотрудница.
Сидевший в инвалидной коляске мужчина лет пятидесяти обернулся на голос Рика.
– Очень приятно. Всегда рад вас видеть, – сказал он приятным баритоном.
Стефан, несмотря на свой возраст, сохранил прежнюю красоту. Он был крепкого телосложения, волосы, некогда черные как смоль, теперь были изрядно посеребрены сединой, но это лишь придавало Стефану солидности и очарования.
– Привет, – ответила ему она, – мне тоже приятно тебя видеть. Зови меня просто Кэт или Кэти, как тебе будет удобно.
– Как скажешь, Кэт. Прошу, проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома. Надеюсь, это место скоро станет для тебя как родным.
– Надеюсь, – ответила она, а потом повернулась к Рику. – Слушай, мне надо с тобой срочно кое о чем поговорить, давай выйдем на минуту.
– Хорошо, – ответил он, – а что случилось?
А случилось то, что Кэт вдруг стало немного страшно. Нет, она не испугалась прикованного к инвалидному креслу Стефана. Напротив, он ей даже понравился. Она вспомнила, с каким уважением говорила о нем Кристина. Так что у Кэт зародилась идея, что, может быть, из них получится неплохая пара.
Но Кэт просто вдруг почувствовала, что она может не справиться с предложенной работой.
Одно дело помогать своей маме, а другое – работать здесь, в совершенно незнакомом коллективе, заниматься тем, в чем ты совсем не разбираешься.
– Ты что, собралась уже просить у меня повышения? – спросил Рик и улыбнулся.
– Да нет, брось. Дело совсем не в этом. Знаешь, я подумала… Слушай, а ты никому здесь не проболтался о моей идиотской свадьбе? Я не хочу, чтобы меня здесь все жалели.
Рик не ожидал услышать от нее ничего подобного, но спокойно покачал головой.
– Нет, кроме меня никто об этом не знает.
– Что ж, прекрасно.
Из офиса выкатил на инвалидном кресле Стефан с довольно озабоченным выражением лица.
– Хм, прошу прощения, – встрял он в разговор. – Я не люблю перебивать, но.., хм, простите, дело в этом? – Он похлопал по подлокотнику на инвалидном кресле. – Знаю, иногда мой вид смущает людей, но я сам неплохо со всем справляюсь, и мне не нужна ничья помощь…
– О Боже, прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть! – перебила его Кэт. Она никак не ожидала, что ее поступок может быть столь превратно понят. – Стеф, ради Бога, извини!
Меня это совсем не стесняет, я все прекрасно понимаю. Мой дядя тоже передвигался на таком кресле, но он был одним из самых активных парней в Сендвиле.
У Стефа от изумления раскрылись шире глаза.
– Сендвил?
– Ну да, я оттуда родом.
– Я слышал о нем. Ты из Аризоны, не так ли?
– Да, – ответила изумленная Кэт. – А как ты узнал о нем?
– Мой старый друг оттуда родом.
Рик предостерегающе покашлял немного, но Кэт этого не заметила.
– Так вот, ты, Стеф, пожалуйста, не обижайся на то, что я так быстро вышла. Я не сбежала от тебя, а просто хотела спросить Рика, не разболтал ли он всем здесь, на радиостанции, что мне прямо на свадьбе изменил жених с девчонкой, которую мы наняли раздавать пунш. Я застукала Боба – это мой бывший жених – в объятиях этой дуры. Она была полуголая, а у него из кармана торчал ее лифчик!
Рик еще раз покашлял, но и на этот раз безрезультатно.
– Так вот, – продолжила Кэт. Стеф слушал ее, раскрыв рот. – Я бросила в него мое обручальное кольцо. Оно попало ему в лицо и, наверное, разбило губу. Рик тебе об этом ничего не говорил?
– Нет! – помотал головой Стеф.
– Кэт, остановись, – попросил Рик. – Иначе об этом будут знать все.
– Послушай, мне не хочется, чтобы об этом говорил ты. Но если я решила рассказать все сама, то не перебивай меня. Это не такая уж большая тайна, в конце концов.
– Я думаю, для тебя тайн вообще не существует.
Кэт недовольно посмотрела на него. Стеф, не произнося ни слова, следил за происходящим.
Кэт любила поговорить. Иногда она была даже излишне словоохотлива. Но это не означает, что она вообще не в состоянии держать язык за зубами. Боб остался в прошлом, их отношений уже не восстановить, а потому нет смысла молчать, и вполне можно хорошим людям кое-что и доверить.
– Ты следи за собой, иначе я расскажу, как ты меня поцеловал, спутав с Мери.
Стефан невольно хихикнул, не боясь хмурого взгляда Рика.
– По-моему, ты здесь уживешься, – сказал Стефан ей. – Я думаю, мы с тобой неплохо поработаем.
– Я.., я просто поцеловал ее в щеку. Просто принял ее за Мери, вот и все! – попытался оправдаться Рик. Он чувствовал, что его щеки предательски покраснели.
– Я разве что-то не так сказала?
– Нет, но ты…
Рик недоговорил. Он остановился, перевел дыхание и сосчитал до десяти. Господи, находиться рядом с Кэт Браун – это почти то же самое, что стоять под тонной кирпичей, которые могут свалиться на тебя в любую минуту.
– Рик, не переживай так из-за пустяка. Подумаешь, поцеловал красивую девушку! Это ничто по сравнению с тем, что ты вытворял в молодости.
