— Тогда почему ты собираешься на ней жениться?
— Кто тебе сказал?
— Дуглас.
Рэйф выругался про себя.
— Что, так и сказал?
— В тот день в гостинице он заявил, что ваша помолвка не за горами.
— Ты что-нибудь говорила об этом Фионе?
— Нет!
— Благодари Бога за это.
— Ну да, пусть она ничего не знает, — вспылила Карин. — Ведь речь идет всего-навсего о ее счастье.
Рэйф решил все ей объяснить:
— Дуглас во что бы то ни стало хочет породниться с нашей семьей. Но он не на того напал. Я не позволю ему собой помыкать.
— Значит, ты не собираешься жениться на Фионе?
— Я сказал, что подумаю.
— Если тебе нужно время, значит, сгореть от страсти тебе не грозит.
— С каких пор ты стала экспертом в этой области?
Карин вздрогнула. Разве ее брак не показал, что до эксперта ей далеко?
— Я задала тебе прямой вопрос о женитьбе на Фионе. Отвечай: да или нет.
— А ты бы могла не лезть в чужие дела?
Ей нет места в его жизни. Вот что означали его слова. В ней боролись ярость и боль.
— Я бы рада не вмешиваться в твои дела, но ты не боишься ранить Фиону?
— Меньше всего на свете я хотел бы причинить ей боль.
Поняв, что тема исчерпана, Карин спросила:
— Зачем ты шел наверх?
— Чтобы сказать тебе, что Тэлботы на следующей неделе устраивают званый обед в твою честь.
От удивления Карин открыла рот.
— Только не спрашивай, как мне это удалось.
Просто приди.
Чтобы весь вечер видеть Рэйфа и Фиону вместе?
Чтобы Кларисса и Дуглас следили за каждым ее движением?
— Если ты думаешь, что я после того разговора с Дугласом пойду в Виллоубенд, то заблуждаешься.
— Тебе протянули оливковую ветвь. Так возьми ее. Кроме того, ты должна познакомиться с моими родителями.
Ее глаза сузились.
— Я не люблю, когда мной командуют.
— Тебе нужно вечернее платье. Вы с Фионой можете вместе сходить за покупками.
— Боюсь, не получится. Ты не понял? Там, в Канаде, у меня своя жизнь, работа, к которой я должна вернуться. Я не могу остаться до следующей недели.
— Продли свой отпуск. Три-четыре дня ничего не изменят.
— Клиника мне не принадлежит, — язвительно сказала Карин.
— Тогда я…
Он не договорил. Из двери спальни послышался голос Фионы:
— Карин! Ты идешь пить чай?
— Я еще не приняла душ, дай мне десять минут, — отозвалась Карин.
Понизив голос, она снова обратилась к Рэйфу:
— И не думай сообщить Фионе о званом обеде. Я не приду.
И направилась в свою комнату. Услышав ее шаги, Фиона снова открыла дверь и сказала:
— Карин, Рэйф вернулся. Иди поздоровайся с ним.
Карин лишь рассеянно улыбнулась в ответ и пошла в ванную.
Рэйф и Фиона сидели во внутреннем дворике прямо под окном Карин. Фиона расчесывала мокрые волосы.
— Рэйф, мы с Карин замечательно провели время.
Мы многое узнали друг о друге. Я не знаю, как и благодарить тебя за нашу встречу.
С распущенными волосами Фиона была очень красива в лучах заходящего солнца, но Рэйф остался равнодушен.
— Я знаю о ней все, кроме одного. Стоило мне только упомянуть о ее муже, как она испугалась, словно дикий зверек.
— Неудивительно, ведь прошел всего год с тех пор, как она овдовела.
Но это не мешало ей целовать меня, подумал Рэйф. Мысль о том, что Карин была в постели с другим мужчиной, приводила его в бешенство.
— Я думаю, он так глубоко ранил ее, что ей тяжело говорить о нем.
— Вот увидишь, узнав тебя получше, она все тебе расскажет.
— Может быть, — неуверенно произнесла Фиона. Давай, пока она в душе, сходим на кухню за ее любимым шоколадным печеньем.
Вытерев запотевшее окно ванной, Карин увидела их идущими по саду. Твердо решив выполнить задуманное, она завернулась в полотенце и позвонила в свою клинику.
Голос секретарши звучал так отчетливо, будто она находилась в соседней комнате. Она соединила Карин с начальником.
— Дэннис, это Карин. Я предполагаю вернуться пораньше. Это согласуется с графиком?
— Карин, это было бы настоящим спасением.
Джим и Рита слегли с гриппом, остальные еле справляются. Приезжай сразу, как только сможешь.
Кстати, ты нашла сестру?
Карин вкратце рассказала ему обо всем, затем позвонила в аэропорт. Ей повезло: кто-то из пассажиров отменил свой заказ на завтрашний рейс. Она забронировала билет на поезд до Лондона, оделась и спустилась в гостиную, где ее ждали Рэйф и Фиона. Сестра протянула ей тарелку с миндальным печеньем, покрытым толстым слоем шоколада.
— Это тебе, — сказала она. — Если ты не против, я возьму парочку.
Чувствуя себя виноватой, Карин взяла одно.
— Мне придется забрать его домой, — беспечным тоном сказала она. — Я позвонила в клинику. У них там эпидемия гриппа. Так что завтра я уезжаю.
На мгновение лицо Рэйфа вспыхнуло, но он сдержался. Фиона искренне расстроилась:
— Так скоро?
— Ты можешь навещать меня, когда пожелаешь.
— Непременно. Но обещай, что ты приедешь на Рождество. Мои родители будут рады видеть тебя.
Уж на это Карин никак не рассчитывала, но вслух сказала:
— Было бы замечательно.
— Мама всегда украшает дом ветками падуба и свечами, а Рэйф в канун Рождества устраивает в Стонериггсе большую вечеринку. Ты должна быть здесь.
Может, она сломает ногу за неделю до Рождества. Упадет с лошади, или ее растопчет больная корова.
— У меня нет праздничной одежды.
— Если бы ты завтра не уезжала, мы бы отправились в Лондон за покупками, — грустно сказала сестра. — Почему так скоро?
— Я должна. Мой босс был всегда очень добр ко мне, и я должна помочь ему сейчас.
— Тогда мы с тобой сегодня не будем спать. Я не хочу терять ни минуты.
— Рано утром я улетаю в Осло и должен перед этим просмотреть кое-какие документы, — отрывисто бросил Рэйф. — Значит, Карин, мы больше не увидимся. Желаю хорошего полета.
У нее разрывалось сердце. Когда она увидит его в следующий раз, он, возможно, уже будет женат на Фионе.
