— Они и теперь мне нравятся, — отрезал Дайнекен. — Но я не могу выкупать весь тираж дисков и дарить их друзьям и родственникам на Рождество. Надо, чтобы твои сценарии нравились более широкому кругу зрителей!
— Наши фильмы покупают!
— Все меньше и меньше! — парировал Джеймс. — Еще пару месяцев мы, может быть, и продержимся на плаву, но потом — все. От нашей продукции уже уходят к тем, кто «дает погорячее».
— К тем, кто рассказывает о гомосексуалистах?
— Мартин, — слегка смягчился Дайнекен, — я прекрасно знаю, что тебе сложно сразу перестроиться. Поверь, я уже перепробовал все — мне и самому не очень-то нравится более суровый формат. Но бизнес есть бизнес, и если мы не успеем вовремя измениться, то потеряем все.
— Я не буду писать про жесткое садо-мазо и «голубых»!
— Будешь! — отрезал Джим. — Сейчас не время миндальничать. Когда-то ты уже пытался сыграть в избыточную порядочность, но, к счастью, вовремя отказался от этой маски. Теперь опять пора взять себя в руки и сделать «как надо». И это не так страшно, как тебе кажется. Ты просто никогда не пробовал. Твои любовные романы великолепны, и я считаю, что никто лучше тебя не сможет живописать чувства столь не любимых тобой представителей сексуального меньшинства. «Розовая» любовь у тебя уже была — пора переходить от душевных страданий к телесным удовольствиям. В общем, или ты начинаешь писать другие сценарии, или…
— Или что? — вклинился в повисшую паузу Мартин.
— Или мы будем вынуждены нанять еще одного сценариста, — буркнул Джеймс. — Ты продолжишь писать свои увлекательные «розовые сопли», которые будут выходить малыми тиражами, а кто-то другой встанет «на кассе». Твои доходы практически не уменьшатся, ведь ты получаешь процент от всей прибыли. Мартин, это совершенно не значит, что твои сценарии никуда не годятся — просто публике нравится разнообразие. В конце концов, мы двенадцать лет экранизировали произведения только одного сценариста. Пора впустить в бизнес новую кровь.
— Прекрасно, — ледяным тоном отрезал Шеффилд и поднялся со стула. — Желаю всяческой удачи и успеха в привлечении новой крови. Надеюсь, вы прекрасно сработаетесь!
Джеймс проводил его взглядом смертельно раненного василиска. Напоследок Мартин хлопнул дверью кабинета с такой силой, что с потолка в коридоре посыпалась штукатурка. Две девушки, стоявшие у кофе-машины, испуганно метнулись прочь от взбешенного сценариста, который буквально рванул в сторону собственного кабинета. Впустить в бизнес новую кровь? Пожалуйста! Но только без него! Он не собирается сам писать гнусную порнографию и не желает никаким боком быть замешанным в этой гадости. На полпути к себе он вдруг развернулся и направился в павильон.
— Чего замерли? — рявкнул он на отдыхающих актеров, режиссера и операторов. — Работать кто будет?!
Повинуясь его злым командам, съемочная группа забегала, готовясь к очередному дублю. Мартин уселся в кресло рядом с режиссером и сердито уставился в одну точку. Пока он работает в этой студии, здесь все будет в порядке. А если его и выкинут отсюда, то, по крайней мере, не за неспособность наладить рабочий процесс.
— Мотор! — скомандовал режиссер, и Мартин, загнав клокочущую злость поглубже, перевел взгляд на актеров.
Глава 4
— …И говорят, что этот новичок пишет гораздо круче нашего злого гения, — беззаботно щебетала девушка из группы озвучки, флиртуя в коридоре студии с новым гримером — долговязым молодым человеком, который уже за испытательный срок умудрился получить несколько выговоров.
Шеффилд невольно вжался спиной в кресло, в котором сидел. Увлеченная сплетнями парочка не заметила его в полукруглом зале и остановилась поболтать прямо за спиной «злого гения», даже не подозревая, что он их слышит.
— Вы что, и в самом деле до сих пор экранизировали только жалкие потуги этого стареющего ловеласа? — невозмутимо поинтересовался гример.
— Ну, мистер Шеффилд у нас местная звезда и фаворит руководства, — захихикала девушка. — Но теперь, похоже, его время уходит. Если все получится так, как надеются наши, то он вскоре вылетит отсюда так же быстро, как влетит новый. И, надеюсь, новенький не станет проявлять столько же рвения в том, чтобы поиметь все, что движется.
— Это что, все правда? — заинтересованно отозвался гример. — О вашем нынешнем сценаристе по студии прямо мифы и легенды ходят — якобы его внимания не избежала ни одна женщина.
— Не волнуйся, избежала, — хвастливо заявила девушка. — Если бы мистер Шеффилд посмел подкатиться ко мне, я живо не только объяснила бы ему, что порядочные девушки в его притязаниях не нуждаются, но и засудила бы его за сексуальные домогательства…
Мартин с трудом подавил желание встать и посмотреть, что же там за красавица такая угрожает ему страшными карами. Все его любовные игры на рабочем месте происходили только по обоюдному согласию, и женщины, как правило, сами выражали готовность оказаться в его объятиях. Встретить этакую «неприступную» роковую любовницу было бы забавно, вот только вряд ли столь высоко ценящая себя девушка стала бы тратить время на флирт с гримером.
Девица снова глупо захихикала, и ее кавалер перевел разговор на другую тему. Через несколько минут они ушли, так и не заметив, что при их откровениях присутствовал третий.
Мартин невольно поежился в своем «смотровом» кресле. За несколько недель оно превратилось из «зрительного» в «слушательный» пункт. В последнее время он приходил сюда все чаще и чаще, но не находил желанного успокоения. Поскольку прямо напротив приемного зала стояла кофе-машина, по-прежнему популярная в студии, а его любимое высокое кресло было повернуто к ней спинкой, Шеффилд неожиданно узнал о себе много нового. Например, что у него уже несколько лет есть прозвище «злой гений» — этакое сочетание признания его таланта и неприязни по поводу его непомерной требовательности в работе.
Шеффилд даже не понимал, как должен к этому относиться — то ли как к оскорблению, то ли как к комплименту. Да ему вообще было бы наплевать на это, если бы не грядущее «пришествие второго сценариста», которого вся студия ожидала с огромным любопытством. Любители перемен пророчили новую эру в их жанре кинематографии, а консерваторы втихомолку побаивались, что незнакомец, каким бы талантливым он ни был, нарушит спокойную и сытую жизнь студии. Мартин несколько раз краем уха ловил суждения в духе «своего-то мы, по крайней мере, уже знаем достаточно, а чужак еще неизвестно какие порядки наведет». Привыкнув к присутствию на съемочной площадке придирчивого сценариста, режиссеры опасались, что и новый сотрудник окажется не меньшей «занозой».
В студии официально назревали перемены. Джеймс Дайнекен наконец во всеуслышание объявил, что параллельно будут сниматься два фильма. Один из них — по сценарию Мартина, а идея второго принадлежала перу другого человека. Новый сценарист еще ни разу не появился у них, но Шеффилд уже слышал ряд весьма лестных отзывов по его поводу. Еще двое продюсеров, которым посчастливилось читать его произведения, в один голос уверяли, что этот новичок пишет поразительно — захватывающе, легко и очень «смотрибельно».
