Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
— Чему улыбаешься, спрашиваю? — Меня его улыбка почему-то раздражала. Была в ней какая-то напряженность. Или я придираюсь?..
— Рад тебя видеть, — последовал его предсказуемый ответ.
— Мог бы давно порадоваться, коли так.
Зачем сказала?! Зачем же так вот сразу обнажать свои чувства?! Он же сразу поймет, что думала о нем, ждала…
— Значит, не мог, — развел он руками. В одной мне удалось рассмотреть крохотный букетик фиалок, другая сжимала ручки туго набитого пакета. — Так я войду?
— Ага… Входи…
Конечно же, я была возмущена. И мне очень хотелось устроить ему сцену, наговорив кучу гадостей о его необязательности и чудовищном самомнении. Но желание мое так желанием и осталось. Уткнувшись носом в протянутый мне букетик, я поспешила на кухню. Пока доставала вазу, пока наливала в нее воду и пристраивала на кухонном столе, успела проглядеть тот момент, когда Аракелян отыскал в шкафу мою дорожную сумку.
— Куда-то собралась? — Улыбка его стала еще более напряженной. Или я снова придираюсь?..
— С чего ты решил? — Все мое внимание было сейчас сосредоточено на хрупких цветках, которые никак не хотели красиво устраиваться в узком горлышке вазы.
— Сумка твоя? — Сергей потряс в воздухе моей сумкой. — Твоя. Вещи в ней твои. К тому же ты долго не открывала, громыхала дверцами шкафа.
— И что с того? — Я и не думала сдавать позиций, вознамерившись к тому же возмутиться по поводу несанкционированного обыска.
— Решила сбежать? — Сумку Аракелян отшвырнул к кухонной двери, шагнул ко мне и взял за руки, прерывая мое самозабвенное занятие по составлению икебаны. — От кого, если не секрет?
Мне стоило огромных трудов не сказать ему правду. Хвала господу, хоть на это у меня хватило ума. А то совсем уже было собралась уткнуться в сильную грудь и расплакаться слезами облегчения от того, что и милый рядом, и постылый далеко. Но нет, не уткнулась и не расплакалась. Вместо этого с вызовом посмотрела в его удивительные темные глаза и нагло заявила:
— Секрет, знаешь! Еще вопросы имеются?
— Уйма. И ты мне на все должна непременно ответить.
По наглости он дал бы мне фору в сотню очков, потому что, невзирая на мой протест, обнял и поцеловал. Поцеловал со знанием дела, незаметно притиснув к кухонному столу и смело забравшись под широкую тунику.
— Прекрати, Аракелян! — возмутилась я, пытаясь убрать его руки со своей поясницы. — Считаешь нормой не звонить, не объявляться, а потом вот так по-хозяйски лезть мне под кофту?
— Ты же не против, Даш, чего выделываешься? Не поверю, что не скучала…
Звук его голоса кружил у самого уха, обволакивая, уговаривая, заставляя забывать обо всех моих обидах. Да и не хотелось мне вспоминать об этом, если честно. Значимость его присутствия рядом с собой не оценить могла только дура, а ею я уж точно не была. Поэтому и отвечала на его вопросы все больше утвердительно и противиться его смелости тоже перестала.
Где-то в глубине квартиры надрывался телефон, ему вторил мобильник, который я сунула во внутренний кармашек дорожной сумки. Надо полагать, кому-то я срочно понадобилась. И дело могло быть весьма важным, просто безотлагательным. Но разве это имело значение сейчас?
Аракелян с его чудовищным магнетизмом, завораживающим шепотом и гиперсексуальностью — вот что было главным сейчас.
Что-то падало со стола. Его фиалки, должно быть. Падало и разбивалось. Уже, наверное, моя ваза. Брызги воды на голые ступни, прохладная жесткость поверхности стола, отчаянный треск рвущейся по швам одежды… Единственное, о чем я успела ему напомнить, прежде чем окончательно потеряться во времени и пространстве, так это о том, что в этом доме, кажется, где-то должна быть кровать. Но все мое благоразумие было прервано его жестким: молчи.
На кровати мы все же очутились, но много позже.
Моя голова покоилась на его руке, согнутой в локте. Мой блуждающий взгляд скользил по его лицу, груди, устремлялся ниже и, достигнув высокого подъема совершенных по форме ступней, снова возвращался обратно.
«Все же я влипла», — родился неутешительный вывод много позже. Влипла так, как мне и не снилось. Может быть, на нормальном языке это принято называть любовью, но то, что происходило со мной, в это понятие не вписывалось. Это чувство было каким-то сокрушительным. Оно пугало силой и глубиной своей неудержимости.
Разве смотреть на спящего мужика и ловить его дыхание, замирая от счастья, это норма?! Или считать родинки на его теле, находя каждую из них венцом творения всевышнего, норма?! Нет, отвечала я себе. Это больше похоже на сдвиг. И сдвиг прогрессирующий.
Аракелян спал, ни о чем таком не догадываясь. Кажется, он выглядел вполне довольным собой и жизнью. Чего нельзя было сказать обо мне. И самое главное, что меня расстроило еще больше, — как следует поразмыслив, я не нашла виновных моего сумасшествия. Подруги выразили протест в весьма категоричной форме, навязав мне Александра…
Я мысленно ахнула, вспомнив о несчастном. Что я ему скажу?! Извините, Саша, я люблю другого? Пошли бы вы, Саша, и поискали другую, более достойную женщину? Или что-то в этом роде?.. Непорядочно! Более того, подло!
Я обеспокоенно заворочалась, встревоженная запоздалыми угрызениями совести, и, видимо, неосторожные телодвижения потревожили предмет моего обожания. Он приоткрыл сначала один, потом другой глаз, вопросительно уставился на меня, забормотал что-то нечленораздельное и тут же с заметным неудовольствием в голосе отчетливо произнес:
— Без этого ты никак не можешь?
— Без чего? — Мне пришлось приподнять голову, чтобы он повернулся ко мне.
— Без разбора полетов! Все бы тебе предать анализу. Ох, Дашка, беда с тобой. — Сергей широко зевнул, вытянул руку и, ухватив меня за затылок, привлек к себе, заурчав сытым довольным котом. — Ну, Дашка, ну перестань терзаться. Все же хорошо. Так?
— Да, наверное.
Его уверенности можно позавидовать. Уверенности и безмятежности. Попробуй догадайся, что этот довольный всем парень, раскатывающий по городу на дорогой машине и с легкостью рвущий на себе одежду в клочья (тут мне совсем некстати вспомнился аккуратный бережливый Саша), обитает едва ли не в сточной канаве. Что не так давно он был лишен всего: привычного уклада жизни, доходного дела и жены. Кстати, о жене…
— Что тебя конкретно интересует?
Между бровей у Сергея мгновенно обозначилась складка, которая мне совсем не понравилась. Ревную? Может быть…
— Ты любил ее?
— Не любил, не женился бы. — Он вдруг напружинился и рывком поднялся с кровати. — Слушай, Дашка… Давай с тобой договоримся… Если ты намерена продолжать отношения со мной, то никогда!.. Слышишь, никогда больше не спрашивай меня ни о чем таком, что я пытаюсь забыть и вычеркнуть из памяти. Договорились?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
