Несмотря на его шутливый тон, Энди поняла, что он сказал чистую правду, и от осознания этого слезы навернулись на ее глаза.
Пошарив в сумочке, она достала солнечные очки и надела их, пытаясь скрыть эмоции за стеклами.
«Что еще тебе нужно от жизни, — подумала она печально, — и как ты собираешься получить это, если не позволяешь себе ничего?»
Маленький голубой колпак лежал в ее номере в отеле «Сэнди-Ридж». Керк сказал, что у него никогда не было таких вещей. Она знала, что он говорит правду, но это звучало настолько неправдоподобно… Чтобы ребенок рос без игрушек? Такое трудно себе представить.
Получается, что в то время, когда большинство мальчишек мечтали о моделях самолетов и ракет или механических роботах, Керк был лишен даже этой мечты.
Сколько же еще было и будет таких мальчишек, думала она. Когда-нибудь она обязательно спросит, пытался ли он изменить жизнь таких же детей, каким был сам. Ведь никто лучше его самого не сможет понять таких детей.
Она почувствовала толчок, побуждающий ее немедленно поговорить с ним. Подняв телефонную трубку, она набрала номер его комнаты.
После душа Керк лег в постель. Он знал, что очень устал, но заснуть тем не менее не мог. Время, которое он провел с Энди, было самым лучшим и приятным за очень долгий период его жизни. Очень-очень долгий, поправил себя Керк.
Он вовсе не остерегался женского общества, просто все его свидания проходили под эгидой логики и разума, а не чувств и эмоций. И по большей части все они были скучными.
Улыбка тронула кончики его губ, когда его взгляд упал на колпак, который Энди дала ему. Эта глупая вещь растрогала его до глубины души. Он даже на время потерял контроль над собой и своими эмоциями, но сейчас…
Телефон на ночном столике резко зазвонил, прервав его размышления.
— Алло.
— Керк, это вы?
— Разумеется, я.
— Ваш голос звучит немного странно…
— Я в порядке, — прикрыв трубку и прокашлявшись, ответил он, — просто на складе было очень пыльно. У меня от этого кашель.
— А…
— Вы что-то хотели?
Энди почувствовала себя неловко. Она поддалась импульсу и позвонила, а теперь не могла ничего придумать, чтобы исправить ситуацию, кроме того, чтобы закончить диалог, вежливо попрощавшись…
— Да, — сказала она, — я забыла спросить, когда вы собираетесь завтра поехать на склад?
— Рабочие придут в семь утра, а я немного задержусь.
«Было бы хорошо увидеть вас снова», — хотел добавить он, осознавая, что он предпочел бы, чтобы она была сейчас здесь, а не в своей комнате…
— Понятно. Помните, вы обещали мне дать ключи? — спросила Энди.
— Помню. И сдержу свое слово при условии, что вы пообещаете мне не работать день и ночь.
— Я люблю свою работу. И я люблю эту карусель.
«И я люблю вас», — чуть было не сказала она, но вовремя остановилась. Ей казалось, что он по телефону может услышать, как бьется ее сердце. Что-то неудержимо влекло ее к Керку, и она была бессильна бороться с этим. Может быть, это и было тем, о чем ее предупреждал дед, когда говорил, что она узнает того человека, когда встретится с ним.
И тут Энди поняла, что ждет, что ей скажет Керк.
— И еще вы любите блондинов с фигурой Аполлона. Вы забыли добавить… Вы хотели именно такого в свою команду рабочих.
— Можно подумать, у меня был выбор! Это же вы его привели.
— Но вам не стоило так увлекаться.
— Мне? Увлекаться? Все, что мне нужно, — это семеро сильных рабочих на несколько часов в день. Если будут ваши обычные рабочие, это поможет вам сберечь деньги.
— Хорошо. Если это все, что вам нужно, то вы это получите. Я скажу, чтобы они делали все, что потребуется. И, Энди…
— Да…
Она перестала дышать. Может, Керк хочет сказать что-то личное… например, как замечательно он провел время этим вечером и как он хочет увидеть ее снова, и не только по вопросам работы…
— У меня на примете есть один красавчик. Серьезно. Если вы и он понравитесь друг другу… Не волнуйтесь. Я не буду против.
Слова сорвались с его языка прежде, чем он понял, что сказал. На самом деле он думал об Энди и себе самом…
— Благодарю вас, Хьюберт! Вы просто душка!
— Я чувствую недовольство, мисс Йохансен. Что я такого сказал?
— Вы тупица, Хьюберт. Неужели вы думаете, что, если бы я захотела встречаться с рабочим, я бы ждала вашего одобрения? Господи, да вы прямо как мой дед! — Первым побуждением Энди было бросить трубку на рычаг.
— Да неужели? — Керк почувствовал, что его дыхание и пульс участились. — Насколько я помню, вы его очень любили, получается, что вы поместили меня в очень хорошую компанию!
Попытавшись справиться со своими эмоциями, Энди поняла, что не может. Не может дать ему достойный ответ. Он был прав, о чем она ему и сказала:
— Да, вы правы. Вы в очень хорошей компании. Увидимся завтра, Керк.
— Я больше не Хьюберт?
— Нет. Вы больше не Хьюберт, я достаточно дразнила вас сегодня. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Энди. Приятных снов.
Энди еще долго держала трубку после того, как услышала гудки. Он сказал: «Приятных снов», — но она сомневалась, что сможет заснуть…
Глава 5
Вытерев капли пота со лба, Энди встала, чтобы посмотреть, как натянут центр. Все получалось идеально.
Примерно после недели работы к карусели стало возвращаться прежнее изящество, и Энди обнаружила, что ее все больше и больше завораживает волшебное очарование искусства резьбы по дереву.
Она усмехнулась и обратилась к рабочим:
— Отличная работа, парни. Вы все заслуживаете самых высоких слов благодарности за сегодняшнюю работу. У нас большой прогресс.
— Я бы не отказался от холодного пива, — откликнулся один из них.
Его предложение с энтузиазмом было поддержано всеми остальными.
— Вы получите свое пиво. Без проблем! — ответила Энди. — Никуда не уходите. Я скоро буду.
Две упаковки пива, которые она через некоторое время привезла рабочим, исчезли моментально. Энди еще раз поблагодарила их.
— Не знаю, что бы я делала без вас.
Джо, светловолосый бригадир, ответил за всех:
— Спасибо. Нам приятно слышать ваши слова. Ну и сами вы работаете… Вы же могли погибнуть в первый день, когда пытались передвинуть эти самые вырезанные штуки… а мы… нам очень хорошо платят за работу.
— Верно. Я это знаю, — ответила Энди. — Но вы же много работаете и соблюдаете все меры безопасности. Я благодарю вас за все и, кстати, думаю, что вы считаете меня немного сумасшедшей.
