— Блин, да что же это такое… — сорвавшимся голоском пропищала Дашка, возвращая Наде мобильник, и всхлипнула.
— Что-то серьезное? — спросила Надежда сочувственным голосом.
Дашка всхлипнула еще горше, ее глаза налились влагой, и, вконец умученная событиями последних дней, она все выложила андрюхиной мамаше.
Вообще-то Дашка человек сдержанный, не привыкла окружающих грузить, просто навалилось все сразу. Только что она узнала, что вчера, в то самое время, когда ехала в электричке к ним дачу, а может, немножко позже, когда уже сидела в тепле, отогреваясь горячим чаем, ее брату позвонили из полиции и выразили требование, чтобы он с утречка пораньше прибыл на опознание трупа. То есть, ее трупа. Нормально, а?
А требование объяснили тем, что час назад в одной из подворотен была обнаружена мертвая девчонка, убитая острым колющим предметом. И при этом в кармане ее пальто имелось редакционное удостоверение на имя Дарьи Врублевской.
С братом случился приступ. У него вообще здоровье слабое. Часто повышается внутричерепное давление, а с сердцем вообще беда, шунтирование в прошлом году делали. Он из-за этого и Дашку постоянно изводит, говорит, уходи из своего дурацкого журнала, начинай вникать, мне свой человек рядом нужен.
А не хочет Дашка вникать в его торговые заморочки! Тупо все там, не прикольно. Ей на симпозиумы прикольно ездить, на всякие бизнес-мероприятия, интервью интересно брать, а не с дурацким ассортиментом разбираться. Игорь на нее всегда злился за это.
Вообще, он хороший, Игорь, они вместе давно живут, никогда не расставались, вернее. Просто раньше с родителями жили в Редникине, это под Москвой город, а потом родителей не стало, и Игорь Дашку в Москву увез, поменял квартиру на меньшую, и перебрались они в Москву. А потом у него бизнес пошел, он новую квартиру купил, Дашка МГУ закончила, работать в редакцию пошла.
А Игорь все долбит и долбит, займись делом да займись делом!.. Достал уже. Ну вот. А вчера, когда ему про Дашку такое сообщили, он сразу сознание потерял, хорошо, что неотложка быстро приехала. Сейчас он в больнице. И Феликс говорит, что в себя пока не пришел.
Дашка все-таки заплакала. Надя погладила ее по руке.
— Погоди, девочка, не расстраивайся. Съездишь в больницу, поговоришь с врачами. Может, заплатишь кому надо. Все будет хорошо, брат поправится. Ты с этим Феликсом связь держи. Он кто тебе? Дядя?
Дашкино лицо сквозь слезы скривила презрительная гримаска.
— Да никто мне этот Зубов. Игорь с ним дружил, когда мы еще в Редникине жили. Не знаю, зачем ему такие друзья. Г нусный тип. Каждое слово с улыбочкой, и всё с подтекстом, гадости одни. Игорь считает, что у него такой юмор, саркастический. А я вижу, что сволочь. Век бы его не видеть. Он сказал, что ключи должен вернуть, поэтому придется встречаться. Они вчера с Игорем вместе ужинали у нас дома. Хотя, хорошо, что этот Табаки возле брата оказался. А то некому было бы и неотложку вызвать.
Дашка протяжно вздохнула, а Надя подумала, что вот и успокаивается девочка, выговорилась и успокаивается.
Они довезли ее до дома и, не заезжая на охраняемую территорию огромного двора, полюбовались издали на гигантскую спираль эстакады, ведущей к трехуровневому гаражу, оценили масштабы жилого комплекса и, прежде чем ехать на остаток рабочего дня руководить вверенными им подразделениями, отправились перекусить в кафешку.
Аккуратно подъедая из фарфоровой мисочки салат «Цезарь», Киреева запоздало вспомнила, что так и не спросила свою новую знакомую, каким образом ее удостоверение попало в пальто убитой, и зачем, кстати, Андрею понадобилось везти Дашу к ним в загородный дом. А потом подумала: «Так ведь у Андрейки все и спрошу. Он мне расскажет. Наверное».
Даша знала, каким образом оказалось удостоверение в пальто убитой. Знала и кляла себя последними словами. Ведь могла же позвонить Игорю и не позвонила!.. Всего один звонок, минутный, не больше, и с братом не случилось бы беды. Позвонить и сказать, что ксиву эту долбаную где-то потеряла, да и мобильник тоже, что домой только завтра придет, как и договаривались!
Хотя, может, и права киреевская мамаша. Поправится брат, все будет хорошо. И ни к чему тогда Игорю знать, что Дашка могла ему позвонить, должна была ему позвонить после того, как наткнулись они с Андреем на мертвую Ксюху, лежащую в темном проулке. Ну пусть не сразу, пусть позже, когда, обессилев, она закончила свой панический бег. Должна была она вспомнить про удостоверение, так и оставшееся лежать в кармашке на молнии. Даже мобильник не главное, а главное — документ. Но не вспомнила вчера об этом Даша, а если бы и вспомнила, то вряд ли сообразила, какой бедой это может обернуться.
Она всегда была немножко пофигисткой. Или тот, кто не думает, как его поступок может отразиться на близких, эгоист? Ну ладно, она всегда была немножко эгоисткой. Но не циником, нет, конечно не циником. И брата она любила.
В квартире было пусто и тихо. Дашка прошла в ванную, вымыла руки, недовольно фыркнула, осмотрев себя в зеркало, потом отправилась на кухню. Кухня напоминала кулинарный цех в дорогом ресторане. Не слишком уютно, но просторно и функционально. Здесь чаще бывали не они с братом, а их экономка, которая бойко управлялась со всей этой навороченной спецтехникой и весьма прилично готовила им еду.
Даша вспомнила, что Эльвира третьего дня приболела и вместо себя прикомандировала повара из их агентства, чтобы не страдали хотя бы от голода, ну а пыли за неделю много не наберется. Интересно, есть что пожевать? У Андрюхи в его загородной резиденции кроме сушек и сахарного песка в керамической сахарнице и правда ничего не было.
Она обнаружила в холодильнике лоточки с чем-то мясным и вкусно пахнущим. Повеселела. Пивка бы… Нет, пока не до пива. Первым делом, звонок в клинику. Узнать, как там дела и не нужно ли чего срочно предпринять.
Или все-таки поехать прямо сейчас? А толку? К нему не пустят, он в реанимации, Табаки так сказал. Хотя мало ли что сказал Табаки?.. С другой стороны, Дашка что-то такое об этом слышала, в смысле о том слышала, что если кто в реанимации, то к нему не пускают. Да и врачи все уже по домам разошлись.
И Дашка, решив, что для начала она просто позвонит в справочную больницы, отправилась искать трубку «Панасоника».
Правда, у нее в комнате должен был где-то валяться простенький корпоративный сотовый. Она его частенько забывала дома и постоянно пользовалась своим собственным мобильником, поскольку такой чепухой, как деньги на счету, заморачивалась мало.
И вот этот мобильник сейчас, скорее всего, находится в полиции.
Если мертвую Ксюху не обшмонали какие-нибудь подонки-мародеры и не присвоили Дашкин аппарат.
Даше опять стало тошно. Интересно, есть у Ксюхи родственники? Дашка даже не знает, из какого города бескрайней Сибири Ксения Ульянова приехала в Москву в поисках интересной насыщенной жизни и денег — то ли из Новосибирска, то ли из Новокузнецка.
Корпоративный сотовый нашелся довольно быстро в пузе панды, которого подарили ей на прошлый день рождения девчонки с работы. Они тогда прикольнулись, что в его напузном кармане удобно припрятывать презервативы, и все ржали, но Дашка только притворялась, что ей смешно. Парня тогда у нее не было, да и сейчас тоже нету.
