Перед дверью нужного номера Аннабель ненадолго остановилась, чтобы надеть атласную полумаску в тон платью. Такими же масками закрывали лица все ее «девочки», когда отправлялись к клиентам. Аннабель, правда, почти не тревожило то, что ее узнают — в отличие от большинства своих подопечных, она не была знаменитостью. Просто Аннабель давно поняла, что тайна возбуждает мужчин больше, чем «Виагра», и умело этим пользовалась.
Когда невесомая атласная маска легла ей на лицо, Аннабель словно перенеслась в другой мир, в волшебную страну, где она была таинственной и загадочной Белль Светлановой, женщиной без прошлого, на световые годы удаленной от Аннабель Маэстро — дочери «звездных» родителей. В воображении Аннабель уже представляла себя этакой сказочной феей, которая накануне совершеннолетия является робкому и стыдливому восточному принцу, чтобы посвятить юношу в главную тайну взрослой жизни.
Дверь пентхауса ей открыло существо — иначе и не скажешь — лет двадцати с лишним: слюнявое, заплывшее жиром, жующее на ходу гамбургер с луком. Парень — она все-таки поняла, что существо принадлежит к мужскому полу, — был одет в рэперские джинсы, висевшие мешком, в бесформенную и испещренную пятнами кетчупа толстовку и растоптанные кроссовки «Найк» на босу ногу. С шеи свисало несколько толстых золотых цепей, глаза скрывали модные солнечные очки-консервы, в ушах блестели бриллиантовые «гвоздики», а на предплечье красовалась затейливая татуировка в виде бескрылого кельтского дракона.
— Чего надо? — развязно спросил парень.
Аннабель отпрянула. Насколько ей было известно, в номере не должно было быть никого, кроме клиента. Она специально оговорила это с Шарифом Рани и была неприятно удивлена, когда перед ней вдруг возник этот… возникло это чучело.
— Мне нужен Омар, — сказала она, решив, что перед ней, возможно, телохранитель парня.
— Я Омар. — Парень хихикнул. — Заходи, красотка.
— Н-но… это невозможно… — Аннабель окончательно растерялась. — Неужели ты и есть… Неужели тебе всего пятнадцать?!
Парень, назвавшийся Омаром, еще раз хрипло рассмеялся и, схватив ее за запястье, рывком втащил в номер.
— Мне пятнадцать, детка. Не веришь?.. Вот погоди, я тебе свое удостоверение покажу! Будешь довольна, ха-ха! — Изловчившись, толстяк пинком закрыл дверь. Аннабель услышала, как щелкнул автоматический замок, и сердце ее упало.
— Давай, пошевеливайся, тварь, я тебя с самого утра жду!
* * *
Фрэнки хорошо знал, что Аннабель терпеть не может телефоны, особенно мобильные. Это была самая настоящая фобия. Аннабель казалось, что, если она будет носить с собой мобильник, ей в любое время могут позвонить и сообщить какие-нибудь неприятные новости. Фрэнки, который никогда не выходил из дома без ай-пода и «Блэкберри»[2], подобная странность раздражала, но переубедить Аннабель ему не удалось. Единственное, чем она изредка пользовалась, это автоответчиком на стационарном телефоне у себя дома, да и то по крайней необходимости. Чаще всего поступившие сообщения приходилось проверять все-таки Фрэнки.
«Ну а вдруг ты кому-то срочно понадобишься по важному делу?» — не раз спрашивал ее Фрэнки.
«С важными делами лучше разбираться сидя дома, а не на ходу», — парировала Аннабель и продолжала игнорировать мобильник.
Вот почему Фрэнки даже не подумал звонить Аннабель, когда, зарегистрировавшись в отеле в Атлантик-Сити, увидел по телевизору сообщение об убийстве Джеммы Саммер. Что-то в этом роде он и имел в виду, когда предупреждал Аннабель о необходимости иметь мобильник под рукой. Будь она дома, Фрэнки мог бы связаться с ней через консьержа, но, насколько ему было известно, как раз сейчас его подружка обучала премудростям секса какого-то несовершеннолетнего бедуина. Ее мобильник наверняка валялся дома и наверняка был выключен, следовательно, он был бессилен.
Черт бы побрал эту упрямую идиотку, в сердцах подумал Фрэнки. Всегда-то ей нужно все делать по-своему! А ведь он ей сто раз говорил!
Самое досадное заключалось в том, что Фрэнки никак не мог вспомнить, где именно Аннабель встречается с сыном нефтяного магната. Она ему говорила, но они столько шутили по этому поводу, что название отеля совершенно вылетело у него из головы. Единственное, что Фрэнки отчетливо помнил, это то, что свидание, которое вряд ли продлится больше пятнадцати минут, уже принесло им тридцать тысяч долларов чистоганом.
«Ты спроси паренька — вдруг у него есть сестренка, — сказал тогда он. — Я готов обработать ее за половину этой суммы».
«Перебьешься!» — отрезала Аннабель, частенько ревновавшая своего блудливого дружка. Сама она всегда была готова обслужить клиента, способного заплатить достаточно много, но чтобы Фрэнки?.. С другой женщиной?!. Никогда!
Фрэнки хорошо знал эту особенность ее характера, поэтому старался не нарушать правила в открытую. Он был достаточно умен, чтобы беречь курицу, которая вдобавок к золотым яйцам принесла ему новенький красный «Феррари» — предмет его давних мечтаний.
— Черт! — снова пробормотал Фрэнки. — Что же делать-то?..
На сей раз он, однако, думал не о том, как сообщить Аннабель о смерти ее матери, а о том, что будет, если ему каким-то образом удастся это сделать. Он, Бобби и Эм-Джей приехали в Атлантик-Сити с намерением развлечься по полной программе, но теперь все его планы рушились. Фрэнки не сомневался: как только Аннабель узнает, что случилось с ее матерью, она тут же потребует, чтобы он вернулся домой.
А ему этого очень не хотелось.
Нет, он по-своему любил Аннабель. Любил и даже уважал. Во многих отношениях она действительно была неповторимой, единственной в своем роде. К примеру, какая другая женщина сумела бы так умно и ловко организовать бизнес, приносивший им столько денег? И даже сама стала бы участвовать в «производственном процессе», если цена была значительной?
С другой стороны, Фрэнки давно мечтал об уик-энде в Атлантик-Сити, да и Аннабель, насколько он знал, была не особенно близка с матерью. Она редко вспоминала родителей, а если и делала это, то в ее голосе и словах не было и намека на тепло и благодарность.
Потом Фрэнки пришло в голову, что раз новости об убийстве Джеммы Саммер-Маэстро передают по телевизору, ему вовсе не обязательно самому сообщать Аннабель о несчастье. Она и сама скоро все узнает и позвонит ему, а он… он может сделать вид, что не слышал звонка.
Пожалуй, решил Фрэнки, так будет лучше всего. Он выключит телефон, чтобы насладиться хотя бы несколькими часами свободы.
И, радуясь тому, что выход нашелся, Фрэнки покинул номер и спустился в казино, где присоединился к Бобби и Эм-Джею.
— Где ты был, приятель? — спросил Эм-Джей, махнув рукой на свободный стул за столиком для блек-джека.
Многие женщины находили Эм-Джея неотразимым. Он и в самом деле был хорош собой, особенно обворожительной была его ослепительная белозубая улыбка, а вот ростом Эм-Джей подкачал. Должно быть, именно это обстоятельство и вызывало у женщин подсознательное желание опекать «малыша». Впрочем, как только они оказывались с ним в постели, они сразу же забывали о своих материнских чувствах: Эм-Джей был живым доказательством того, что мужские достоинства с ростом никак не связаны.
