Итак, опасность первая: обманчивая легкость в завоевании мужнин.
Они ведь все у твоих ног! Все – значит никто, это точно! Нужен один-единственный, который станет твоим спутником жизни, разделит тяготы и лишения, поддержит и успокоит, короче, будет настоящим мужчиной, а со временем мужем.
Теперь о подругах. Естественно, каждой из них есть что сказать тебе в такой трудный момент. И они наперебой стараются сказать тебе что-нибудь ободряющее, поддержать тебя. Каким же образом? Да понятно каким. Как можно больше хорошего о тебе, как можно больше плохого о нем и еще больше плохого о ней – о том ангеле, которая рядом с ним сейчас. Поначалу это греет, легче вроде становится. Но потом… Потом все эти страшилки о бывшем муже обрастают все новыми и новыми подробностями, леденящими кровь, а посиделки на кухне за разговорами о том, какой он на самом деле оказался подлец и негодяй, постепенно становятся просто необходимыми для тебя. И еще. Заметь, по прошествии определенного времени вокруг тебя остались лишь незамужние подружки. Замужние ведь постоянно чем-то заняты, у них свои проблемы, своя жизнь, да и на первое место они всегда ставят семью. Зато одинокие! Они по первому зову готовы приехать к тебе в любое время суток, выслушать тебя, посоветовать плюнуть на него. Еще бы! Ты что, на помойке себя нашла, что ли? Обойдемся как-нибудь без него! Гордость надо иметь, не хватало еще унижаться перед ним! И вот уже тебе неудобно даже подумать о нем с теплотой и нежностью, не то что сказать.
Опасность вторая: круг общения постепенно замыкается на таких же одиноких, незамужних подружках.
И ты ничего страшного в этом не видишь. Но все хорошо в меру, не забывай об этом.
А вот теперь давай поговорим о кажущейся свободе. Свободна от чего? Можно так: от утомительных домашних обязанностей, которые никогда никем не замечаются и не оцениваются по достоинству, но занимают столько времени и отнимают столько сил. От ежедневных походов по магазинам, от вечеров перед экраном телевизора (какой там театр, он ведь так устает!), от общений с его родственниками, да мало ли, что раньше воспринималось тобой как «нагрузка» к семейному счастью. Зато теперь ты можешь все! Ты свободна! Давай-ка еще раз, от чего? Ты свободна от семьи. Да-да, все эти обязанности и компромиссы и есть семья. Иначе не бывает. В чем-то уступаешь ты, в чем-то уступают тебе. Первое время ты еще с упоением ринешься навещать друзей-подружек, посещать всевозможные премьеры, сходишь на любимого Митяева, а дальше? Вот как раз дальше-то и захочется и обязанностей, и компромиссов, и близкого человека рядом.
Опасность третья: есть вероятность того, что ты разучишься спать на одной половине супружеской кровати и начнешь занимать всю кровать полностью.
Если такое случится, рядом с тобой в лучшем случае всегда будут супермужчины на ночь и никогда не будет мужа. Можно уподобиться знаменитой и любимой всеми Тосе Кислициной из кинофильма «Девчата». То есть незаметненько так поставить свои ежеминутные желания или нежелания на первое место, во главу угла. Помнишь: «А я вообще замуж не выйду. Одной так хорошо. Хочу халву ем, хочу – пряники». Халва и пряники дело хорошее, но не настолько, чтобы на другую чашу весов положить семью. Твою семью. Согласна? Ты ведь всегда смеялась, когда слышала эту фразу маленькой и глупенькой Тоси? Смеялась, потому что понимала, насколько это несопоставимые вещи: твои личные желания и семейное счастье. Кстати, даже Тося Кислицина в конце концов сделала выбор в пользу второго, то есть семейного счастья, и научилась спать на одной половине кровати.
А время идет, бежит, летит, и вот уже тебе любопытно, как он там? И если раньше, когда сердобольные подружки пытались выдать тебе какую-нибудь информацию о нем, ты резко обрывала их, объясняя, что тебя это не волнует, то теперь… Теперь ты уже обдумываешь, как бы ненавязчиво подтолкнуть их, бестолковых, к интересующей тебя теме – разговоры о нем.
Почему он ушел
Мужья принимают главный удар. Им, родимым, достается гораздо больше, чем всем этим любовникам, друзьям, коллегам и прочим особям мужского пола, вместе взятым. Еще бы! Ведь, пока мужчина еще не стал законным супругом, мы как-то держимся в тонусе, а уж как вожделенный штамп в паспорте поставлен… Мужчины, конечно, тоже меняются после заключения законного брака, но как меняются женщины! Вот очень точное наблюдение одного моего знакомого: «До женитьбы я думал, что у моей любимой девушки не бывает плохого настроения. Если же такое иногда случалось, она объясняла это пресловутыми „критическими днями“. Когда же мы поженились, примерно через год совместной жизни, я стал задумываться не над тем, почему у Валентины плохое настроение. Нет! Я стал задумываться, почему это вдруг сегодня настроение хорошее!»
Итак, почему же они от нас уходят? Михаил, менеджер. 37 лет:
– Со временем она абсолютно перестала интересоваться мной. Как робот. Приготовлено, убрано, постирано, поглажено, какое может быть недовольство?
Пробовал говорить с ней – слезы, упреки, скандалы. На разных планетах живем, на разных языках разговариваем, надоело!
Александр, системный администратор. 31 год:
– Работа у меня суматошная. Вызвать в офис могут в любое время. Но зарплата более чем устраивала всех, и ее в том числе. А потом началось: Где был? Почему поздно пришел? Тебе звонят женщины по ночам! А у меня хозяйка фирмы действительно женщина. Да еще какая!!! Когда тебя в чем-то обвиняют, хочется уже это сделать, чтобы хоть обидно не было.
Владимир, хозяин фирмы. 42 года:
– Была у нее подружка лучшая. Одинокая, кстати. Зудела ей целыми днями о том, что у меня на фирме работают молоденькие, хорошенькие, не тебе, мол, чета! Вот у нее крышу и снесло. Такое говорила, что и произнести не могу! А вообще-то, она хорошая. Если бы не слушала «добрых» людей…
Павел, повар. 28 лет:
– Нет, главное, мы когда только встречаться начали, она меня буквально сразила тем, как здорово она выглядела, следила за собой. Вот, подумал я, женщина настоящая! А через год: халат, бигуди, макияж только по праздникам. А у меня на работе – одни женщины. Молоденькие такие поварихи, хорошенькие – глаз не оторвать. Ну и понятно…
Никита, врач-реаниматолог. 43 года:
– Мы институт вместе закончили. Прожили вместе 17 лет. Где-то лет пять назад она стала «лепить себе карьеру» – это ее слова. И у нее здорово это получилось. Все бы ничего, но появилось у нее в отношении ко мне какое-то презрительное снисхождение, как к убогому. А я, между прочим, реаниматолог классный, работу свою люблю, меня ценят, но это уже в расчет не берется. Вам бы это приятно было?
Павел Петрович, преподаватель вуза. 57 лет:
Приходишь с работы – она сериалы смотрит. И серьезно так мне их потом пересказывает. Никаких интересов больше не осталось: мои рубашки и сериалы. Дети выросли, разбежались. Жалко ее, конечно, да и привык я к ней. Ей бы хорошего психотерапевта или… любовника молоденького, может, встрепенулась бы?
