Конечно, ему, жителю плоских южных равнин, странно видеть подобные пейзажи.
– Пошли, – проворчал Даан. – После полюбуешься. Веди, Матурана.
Чужеземец направился вправо, где можно было без риска для жизни спуститься со скалы и подойти к воде. Спуск не занял много времени; обогнув озеро, они приблизились к первому гроту. Даан заглянул внутрь: причудливой расцветки сосульки украшали свод. Из полутьмы доносился гулкий стук падающих капель.
Матурана остановился у четвертого справа грота.
– Здесь, – сказал он и принялся снимать одежду.
Даан вопросительно поднял брови.
– Придется искупаться. Вход в тайник – под водой.
«Блестяще, – оценил Даан. – Попробуй отыщи его, если не знаешь, в чем дело…»
Он тоже стал раздеваться; Су То уже стянул куртку и почти стянул рубаху.
– Постой, – обратился к нему Матурана. – Тебе, Су, лучше остаться и покараулить, пока мы с Дааном возьмем Око.
Су рассердился.
– Что-то ты раскомандовался, чужеземец! Твое дело – выполнять наши приказы и помалкивать. Ясно? Я решил пойти и пойду, и ты меня не остановишь!
Матурана пожал плечами:
– Хорошо. Иди. А я посижу тут, – и он равнодушно опустился на горку одежды.
Су понял, что его оставили в дураках, и гневно сжал кулаки. Даан поймал его занесенную руку.
– Не глупи, Су! Он ведь дело предлагает. Сунемся туда втроем, а нас тут подкараулят. Кому хуже? Прошу тебя, делай как он говорит. Ради нашей цели.
Су То вырвал руку и одернул рубаху. Он продолжал сердиться, но сдержал себя и подчинился голосу разума.
– Ладно… Я остаюсь.
Даан благодарно сжал ему плечо. Видит Каома, монаху-северянину достался прекрасный попутчик!
Матурана тут же встал и кивнул Даану:
– Идем.
Ни одна мышца не дрогнула на его лице – Даан боялся, что насмешка на лице островитянина еще больше озлобит Су То.
Они вошли в грот. По центру его плескалась темная вода, лишь у стен оставалась узкая полоска камня. По ней-то посланники и шли.
Отыскав только ему известную примету, Матурана обернулся к Даану.
Оба были полностью обнажены. По сравнению с чужеземцем Даан выглядел богом. Значительно шире в плечах, сильный и тренированный, с мощной мускулатурой. Матурана же был тощ, как монастырский кот, хотя и подтянут. Мышцы совершенно не выделялись на его теле – ни на руках, ни на груди…
Зато Даан разглядел целых четыре татуировки; понятна была лишь одна, ритуальная, на левом плече. Кроме нее, Матурану украшали изображения змеи, кусающей свой хвост, под левым соском; летучей мыши – под правым; а на левом локте, опустив нос книзу, шел по следу палевый волк.
– Ныряем здесь, – сказал островитянин. – Я найду ход, потом прыгнешь ты. Ход узкий и довольно длинный, по нему придется плыть. Лучше спиной вниз, а рукой ощупывать камень сверху. Скоро почувствуешь пустоту – это крохотная пещерка. Станет мало воздуха, можешь там отдышаться. А сразу за ней, локтях в десяти, наш грот. Понял?
Даан кивнул.
Матурана скользнул в воду. Движения у него были ловкие и экономные, как у выдры. Нырнул раз, другой.
– Здесь, – сказал он, в очередной раз показываясь. – Готов?
Даан снова кивнул.
– Давай, – голова Матураны исчезла без малейшего всплеска.
Даан подошел к нужному месту, несколько раз глубоко вздохнул и прыгнул. Вода была до жути холодная, даже дух захватило. Точно в указанном месте в каменной стене грота нашлась круглая дыра. Перевернувшись лицом кверху, Даан заработал ногами; одновременно вытянул руку, нащупал склизкий свод похожего на трубу тоннеля.
Вокруг царила полнейшая тьма, Даан плыл и удивлялся: в жизни не предполагал, что его занесет в подобное место.
Вот и обещанная Матураной пещерка, но воздуха в легких еще достаточно. Вперед!
Спустя несколько секунд рука его вновь провалилась в пустоту, и Даан высунул голову из воды. Фыркнул. Отдышался.
С каменного уступа уже тянул ладонь Матурана.
– Выбирайся!
Вода крупными каплями стекала с обнаженных тел. Вопреки ожиданиям, в пещере доставало света, чтобы осмотреться. Даан повертел головой.
Крохотный каменный мешок. Стены покрыты изломами, трещинами. Уже знакомые сосульки, свисающие сверху, и точно такие же, но поднимающиеся с пола. Словно зубы исполинского дракона…
– Пришли, Даан. Гляди…
Матурана сунул руки в одну из трещин, змеящуюся на стене, и Даан Геш, избранник северного монастыря, впервые увидел Око Каома.
Оно слабо мерцало и пульсировало на ладонях чужеземца, похожее на небольшую морскую раковину.
«Скорее напоминает ухо, чем глаз», – растерянно подумал монах.
– Возьми, подержи его, – Матурана протянул Око Даану.
Тот принял магическую вещь и зажмурился. Все силы мира втекали ему в ладони и через ноги уходили в тело Земли. Он стал всем и ничем под солнцем и обеими лунами. Око жгло руки и доставляло неизъяснимое наслаждение, полнило Даана несказанной мощью и верой в собственные силы. Миг и вечность. Свет и тьма. Жар и холод.
Даан не помнил, сколько простоял, зажмурившись и слившись с Оком. Из транса его вывело легкое прикосновение Матураны.
– Пора! Су То заждался уже…
Даан открыл глаза. Островитянин вытащил из той же трещины истлевшие лохмотья, в которых с трудом угадывалась походная сумка.
– Гм! Сгорела. Придется нести в руках.
Даан зачем-то заглянул в трещину – камень слабо светился в месте, где ранее покоилось Око, и даже на расстоянии чувствовалось исходящее от него тепло.
– Ты хорошо плаваешь? – спросил Матурана. – Может быть, лучше я его возьму?
Даан одной рукой крепко сжал Око, другой махнул в сторону воды:
– Не волнуйся! Уж я-то его не потеряю…
Матурана серьезно кивнул и пошел к подводному тоннелю.
Назад плыть было заметно труднее, Даан с удивлением обнаружил легкое встречное течение, но справился с ним без особого труда. Даже с одной свободной рукой.
Когда он вынырнул перед самым выходом из грота, Матурана сидел на корточках прямо над головой, прижимая к губам палец.
Даан, собиравшийся громко фыркнуть, проглотил звук и притих, не вынимая Око из-под воды.
– Я гляну, как там Су, – прошептал Матурана и прокрался к выходу. Даан остался сидеть в ледяном хрустале озера. Тело покрылось крупными пупырышками, а пальцы ног совсем закоченели. Только рука, державшая святыню, ощущала приятное тепло.
Матурана быстро вернулся и помог выбраться на сушу. Глаза, успевшие отвыкнуть от яркого дневного света, резануло при выходе из грота. Су То нетерпеливо топтался у сброшенной одежды.
