Анна подавила нервный смешок. Лариска насупила брови и явно ждала, что с ней начнут спорить.
— Ну что ты молчишь? — не выдержала она в конце концов. — Считаешь, я не права? Ну и правильно считаешь. Лажа полная! Но ход моих мыслей мне же самой нравится: деньгами усыпляется бдительность! Оригинальная, кстати, идея: обычно мошенники своими бабками не рискуют. — Лариска замолчала и неожиданно резко стукнула ладонью по краю стола. — Нет! Не сходится! Не станут они деньги выкладывать, если не уверены, что назад их получат. У меня Лешка с приятелем одно время хотели такую компашку открыть — типа «МММ». Так у них все мозги распухли — все думали, как бы в это дело ни копейки не вкладывать.
— И что у них? Не получилось? — осторожно осведомилась Анна, стараясь, чтобы в голосе звучал лишь вежливый интерес и никаких оценок.
— Почему? Получилось. Не так, конечно, как планировали. У него вечно планы наполеоновские, а на деле если на колбасу заработает — уже счастье. Да черт с ним, с Лешкой! Давай сначала с тобой разберемся. Ты им адрес свой, конечно, указала в анкете?
— Конечно. Там графа специальная была.
— Ну да! — Лариска удовлетворенно хмыкнула. — Я, кажется, поняла, по какой они схеме работают. Человек получает деньги, радуется, что получит работу, и, естественно, начинает эти деньги тратить. Приезжает в Москву, на радостях подписывает какие-нибудь бумаги. А потом ему заявляют: мол, ошибочка вышла, не ваши это денежки — надо бы их вернуть.
— А бумаги он какие подписывает? О том, что он у них деньги взял?
— Молодец! Соображаешь! Человек отдать деньги уже не может, ему включают какие-нибудь дикие проценты. В конце концов забирают дачу, квартиру, короче, все, что у него есть!
— Дикость какая-то! — Анне стало жутко от мысли, в какую ловушку она чуть было не влезла.
— Ты что улыбаешься? — удивилась Лариска. — По-моему, все логично!
— Нет-нет, я о своем. Логично! Очень все логично! — заверила она.
— Ты, кстати, сколько потратила?
— Нисколько.
Лариска недоверчиво прищурилась:
— Ну хоть что-то же потратила? На билет хотя бы?
— Меня Юрины друзья на рефрижераторе довезли. Я предполагала, что здесь какая-то ошибка.
Лариска широким, театральным жестом развела руки, изобразила на лице почтительное выражение:
— Уважаю умных, предусмотрительных женщин! Завтра же пойдем в эту контору, швырнем им эти деньги — пусть подавятся. Или, может, скандал закатим, а? Может, с них за моральный ущерб сдерем?
— Не надо никакого морального ущерба. И в фирму эту я одна съезжу. Тебе-то зачем со мной тащиться?
— Нет, вместе поедем! — настаивала та. — Эти деятели так тебе зубы заговорят — сама не заметишь, как все их бумажки подпишешь. А я знаю, как с такими общаться!
Потом они перешли в комнату: смотрели фотографии, вспоминали жизнь в общежитии. Лариска достала из тумбочки несколько тонких книжечек в мягких обложках.
— Вот! Все мое творчество, — усмехнулась она и небрежно швырнула книги на стол. — Данна Ричардсон, Стелла Конти. Обтошниться можно!
— Так ты переводами занимаешься? — удивилась Анна.
— Занималась! Сейчас все, в завязке!
— Почему? Это же интересно должно быть?
— Должно, да не обязано. Это ж с утра до вечера — у компьютера! Работы много, а денег мало. Нет, Анют, это не по мне — лучше наоборот!
Анна не понимала, когда Лариска шутит, когда говорит всерьез. Почувствовав, что пауза затягивается, спросила:
— А сейчас ты где работаешь?
Та неопределенно пожала плечами:
— Да так, по мелочи. Можно сказать, сейчас я нахожусь в творческом поиске.
— В поиске работы?
— В поиске денег! А если для этого поработать придется — ну что ж, тогда… Придется поработать.
Вскоре Наташка опять тихонько заканючила о том, что ей скучно и что Винни Пух уже надоел. Лариска предложила сбегать в магазин за какими-нибудь мультиками. Брать деньги у Анны она наотрез отказалась. Когда та стала настаивать, подняла глаза к потолку:
— Да за сигаретами я, святая простота! Сейчас назад буду!
Накинула на плечи кремовый пиджак и выскочила из квартиры.
Буквально через две минуты в замке заворочался ключ. Анна перегнулась, заглядывая в переднюю, и увидела высокого, чуть полноватого мужчину лет тридцати. Вероятно, это и был тот самый «Леша». В его широкоскулом лице с чуть узковатыми глазами было что-то восточное. Впечатление усиливала трехдневная щетина и черный ежик волос.
Анна испуганно подскочила, стукнувшись плечом о край тумбочки, подобрала пакет с расческой и зубными щетками да так и остановилась.
Присутствие в квартире незнакомой женщины с ребенком мужчину не удивило. Видимо, он встретил на улице Ларису, которая ввела его в курс дел. Впрочем, поздоровался он довольно сухо.
— И надолго к нам? — Вопрос был задан таким тоном, что на него подразумевался только один ответ.
— Нет-нет, не надолго! — Анне захотелось схватить Наташку и бежать из квартиры. — Мы завтра уезжаем.
— Да нет, вы живите, если нужно. Но сами понимаете — у нас тут не хоромы пятикомнатные. — Алексей прошел в комнату и уселся в кресло.
Девочка подошла к маме, села рядом на кровать и прижалась к ней, испуганно таращась на незнакомца. Увидела на тумбочке «надоевшего» Винни Пуха, торопливо схватила книжку и снова села на кровать.
— Да, кстати, и кровать у нас всего одна. А девочке, я думаю, вредно на полу спать. Вон какая она у вас красавица. — Алексей натянуто улыбнулся.
Анна, как ни пыталась, так и не смогла выдавить из себя ответную улыбку.
К счастью, скоро вернулась с пачкой сигарет и диснеевской «Золушкой» в руках Лариска.
— Познакомились уже? — улыбнулась она. Алексей встал с кресла:
— Конечно. Познакомились, поговорили. Анна говорит, они уже завтра собираются домой.
— Еще чего! — фыркнула Лариска. — Из Москвы уезжать? Мы ей здесь работу нормальную найдем. Правда, Ань?
— Перестань, Лариса! Какую работу? Мне домой надо.
— А зачем тебе домой? Раз уж в Москву приехала — надо за нее зубами цепляться. Не боись — прорвемся!
Анна мельком взглянула на Алексея — тот стал еще мрачнее. Лариска тоже это заметила. Однако вопреки опасениям Анны ничуть не смутилась.
— А ты чего стоишь, как статуя? Лешенька, я не поняла: ты недоволен чем-то?
— Да нет в принципе… — начал было Алексей, но договорить не успел.
— Вот и отлично! — перебила его Лариска. — Тогда живенько переоделся — и на кухню. Ужин будем готовить.
