Несмотря на все ее ухищрения, день был на удивление неудачным. Единственная разница заключалась в том, что сегодня ей было труднее общаться со своими гостями, так как они то и дело шарили глазами по ее ногам. Она вовсе не поверила этому Тарди, что все мужчины одинаковы, но сегодня ее уверенность несколько пошатнулась.
Люси подмигнула Кристоферу и игриво послала ему воздушный поцелуй.
— Превосходный ужин. Счастливо, благородный спаситель.
Он дружелюбно с ней распрощался, улыбаясь во весь рот. Но как только она ушла, он стер улыбку с лица.
— Сегодня вы выглядите почти как настоящая женщина.
Неожиданно ее сердце бешено забилось. Она надеялась, что это произошло вовсе не потому, что она стояла напротив удивительно привлекательного мужчины, который считал ее почти женщиной. Со времен своего романа с Дэвидом она выкорчевывала все игривые мысли о мужчинах из своего сердца и была вполне успешна в этом.
Что же это за мужчина, который имеет наглость оскорблять ее, но даже при этом ее сердце откликается на его близость…
— Это называется — похвалить так, что не поздоровится? — вызывающе спросила она у него.
Сам же Кристофер продолжал преспокойно сидеть в своем кресле, сложив руки на голой груди. Кстати, у него вообще есть рубашка?
— Вам виднее, я же ваших университетов не заканчивал… Что вы там стоите, как столб? Приземляйтесь, а то у вас усталый вид.
Как бы она хотела сейчас круто повернуться и уйти, гордо подняв голову! Но у нее сводило желудок при виде всей этой роскоши, которой был уставлен стол. Плевать на него… Она решительно села в кресло.
— Ну что ж, я слишком устала, чтобы спорить, и слишком голодна, чтобы быть гордой.
Он взял со стола блюдо с курицей и пододвинул его к ней поближе.
— Вам какой кусочек?
Не раздумывая, она схватила первую попавшуюся ножку, а затем, прежде чем он успел поставить блюдо на место, еще одну. Ничего не говоря, он по очереди предлагал ей все блюда, стоящие на столе. И она приступила к еде. За столом царила напряженная тишина. Не в состоянии больше выносить это напряжение, Глория подняла на него глаза.
Его поза не изменилась. Он так и сидел, скрестив руки на груди, внимательно наблюдая за ней.
— Очень вкусно… — пролепетала она.
Курятина была на удивление сочной и ароматной. Нужно было отдать Кристоферу должное. Хотя он и сует свой нос, куда его не просят, но повар он удивительный.
Он кивком поблагодарил за комплимент, но сам ничего не ответил, все еще продолжая серьезно разглядывать ее. У Глории тревожно засосало под ложечкой. Интересно, что он там думает про нее?
Она доела печеную картошку, наполовину съела салат и затем прикончила куриную ножку, а он все еще не спускал с нее глаз. Глорию бросило в жар, и даже легкий бриз, налетающий с моря, не мог освежить ее. Становилось все труднее и труднее дышать, каждый глоток давался с трудом, кусок не лез в горло…
Наконец она со стуком бросила вилку на стол и заявила:
— Я не могу есть из-за того что вы так уставились на меня. Лучше сразу выкладывайте, о чем вы там думаете.
Он еще секунду смотрел на нее, не мигая, а затем недоуменно покачал головой.
— Я все никак не могу понять… Какая же работа заставила вас так поспешно искать мужа? И почему вы решили, что без этого вам не получить желаемого поста? Неужели вы настолько не верите в ваши собственные достоинства?
Господи, у нее был сегодня такой тяжелый день, а это уже последняя капля, переполнившая чашу терпения. Глория резко встала, и от ее порывистого движения стул опрокинулся с тупым звуком.
— Я-то верю в свои силы. Проблема вовсе не в моих профессиональных качествах.
На секунду у нее от гнева появилась пелена перед глазами. Она встряхнула головой, чтобы явственно видеть обидчика.
— Я работаю в весьма консервативной компании, и у нас твердолобый босс. Чтобы получить повышение, я должна соответствовать его требованиям.
— Ну и что? Какое это имеет отношение к замужеству?
Его лицо выражало изумление.
— Самое прямое! — Глория так давно держала в себе это чувство обиды, что ее горечь прорвалась теперь наружу. Наконец у нее есть возможность выговориться. — Этот допотопный тупица, до сих пор пребывающий в средних веках, назначает на пост президента только тех, у кого есть семья!
— Пост президента?
Он удивленно поднял бровь, и его недоверие разозлило ее еще больше.
— Да, пост президента! А чему вы так удивляетесь? Хоть я женщина, но при этом я один из лучших специалистов в своей области и как никто другой заслуживаю этого повышения!
Она смотрела ему прямо в глаза, она была откровенна и полна страсти.
— Когда я ставлю перед собой цель, я умею добиваться своего. Да, то, что я делаю сейчас, может быть и несколько рискованно, но в жизни ничего не достается просто так!
Она неожиданно почувствовала облегчение, выложив ему все, что наболело на душе.
— Вы уже не раз называли меня пустоголовой, но один умный человек сказал однажды — если ты хочешь стать лучше, не бойся того, что тебя будут считать глупцом. — Она с непоколебимой решимостью посмотрела на него. — Чтобы получить то, что должно принадлежать мне по праву, я пойду на все.
На его лице застыло скептическое выражение, но ей было на него наплевать. Ну и пусть думает, что она сумасшедшая, Глории это абсолютно все равно… Она знает, что ей нужно. И ей абсолютно безразлично мнение окружающих.
Он встал, чтобы поднять упавший стул.
— Еще один вопрос. Как зовут этого отсталого и твердолобого босса?
— Какой-то старый идиот по имени К.О. Тайлер.
Кристофер замер на секунду, в его глазах мелькнуло странное выражение, которое не на шутку встревожило Глорию. Она не могла бы ничем объяснить этого, но ее сердце наполнилось дурными предчувствиями.
4
Кристофер так и замер со стулом в руке, как будто в воздухе разорвалась бомба. Но не прошло и доли секунды, как он пришел в себя и пододвинул ей стул.
— Успокойтесь, мисс Хенфорд. Не стоит нервничать во время еды. Это плохо действует на пищеварение.
Она все еще стояла, и ее щеки горели. Шарфик сдвинулся, обнажая идеальную линию шеи. Дивное зрелище, уже не скрываемое бьющейся на ветру шелковой косынкой, было слишком волнующим для человека, который недавно пережил смерть отца. Крис откашлялся, отводя взор от ее груди.
Глория прикоснулась ко лбу, стараясь успокоиться и справиться со своим гневом. И зря. Она была просто прекрасна в своем пламенном порыве. Страсть была ей к лицу. Если она так пылает из-за работы, то какова же она в любви? Его мысли сразу же сменили свое направление, и перед его внутренним взором предстала ее нежная кожа, покрытая капельками пота, смятые простыни, зеленые глаза, полные огня… Ее влажные губы, ласкающие его тело, каштановые пряди, раскинутые по подушке…
