— Завтра мы… гм… об этом поговорим — его ответ можно было расценить как готовность к компромиссу, но вряд ли Лайза не понимает, что о ее возвращении на Сардинию и речи быть не может. Наверняка она отдает себе отчет, что он не пошел бы на такие ухищрения только ради того, чтобы провести с ней одну ночь.
Лайза опустила ресницы, сбросила полотенце, шагнула к Керку и позволила ему надеть на нее шелковый халат.
Керк ощутил укол совести. Лайза сделала ему уступку, которую он не заслужил. Ему захотелось отблагодарить Лайзу таким поцелуем, после которого чувства берут вверх над разумом. Но он только развернул Лайзу лицом к себе, разгладил ткань халата на ее хрупких плечах, на секунду положил руки на ее талию, потом взял концы пояса и завязал его.
Губы Лайзы тронула грустная улыбка.
— Затишье перед бурей?
— Уж лучше это, чем, то что мне на самом деле хочется сделать, — неохотно признался Керк.
— Серьезно?
Лайза подняла на него глаза, встала на цыпочки и, поцеловав Керка в губы, отстранилась с насмешливой улыбкой. Но, прежде чем отстраниться, Лайза ухитрилась как бы случайно коснуться рукой той части тела Керка, которая стала настолько твердой, что в этом было даже что-то неприличное. Керк хмыкнул. Может, Лайза и выглядит подавленной, но ей еще хватает силы духа его дразнить.
На ужин им подали салат из авокадо с крабами, тунца, запеченного в тонких ломтях окорока и листьях молодой капусты, и тарталетки с бананами. Керк то и дело подливал Лайзе ее любимое сухое белое вино. Вкусная еда и алкоголь смягчили Лайзу, и она в конце концов убедила себя, что одна удивительная ночь — это все, что ей нужно. И, когда после ужина Керк предложил ей выйти на палубу, Лайза охотно согласилась.
Стояла теплая безлунная ночь, на небе, похожем на черный бархат, сияли крупные звезды. Море было спокойным, слышался лишь слабый плеск воды о борта яхты. Лайза и Керк, оба босиком и в одних халатах, прошли по палубе, никого не встретив. Казалось, они на яхте одни. Лайза спросила, где все остальные. Керк показал на три светящихся иллюминатора верхней палубы.
— Дензил развлекает Майкла.
— Может, пойдем к ним?
— Не думаю, что наше появление их обрадует, — протянул Керк. — Они вместе с несколькими членами команды играют в покер, ты их только отвлечешь.
— У тебя на все готов ответ, — прошептала Лайза, догадавшись, что в действительности Керк просто не хочет ни с кем делить ее общество.
Керк улыбнулся.
— Не на все, но я над этим работаю.
От его улыбки Лайза затрепетала. Она поспешно отвернулась, не желая, чтобы Керк заметил, как она реагирует всего лишь на улыбку. Она облокотилась на перила и стала смотреть прямо перед собой. Яхта почти бесшумно рассекала темную гладь моря. Лайза не могла— не задаваться вопросом, как далеко они ушли от Сардинии, но спросить об этом вслух означало бы начать очередной раунд схватки, и она промолчала.
— Очень впечатляющая игрушка, даже для такого большого богатого мальчика, как ты.
Керк встал рядом с ней, повернувшись к перилам спиной.
— Сто девяносто футов в длину. — Он обнял Лайзу за талию и развернул так, чтобы она могла посмотреть, куда он показывает. — На верхней палубе заправляет очень опытный капитан, там находится рубка. Ниже расположены солнечная палуба и главный салон. Место, где мы сейчас стоим, называется теневой палубой, потому что оно в основном затенено верхней палубой. В одной половине кроме моей каюты находится мой рабочий кабинет и еще несколько свободных кают. Другая половина поделена поровну между солнечной и теневой палубами, там же находятся каюты для гостей.
— Господи, — Лайза вздохнула, — как же хорошо быть богачом!
Она знала, что Керк относится к окружающей его роскоши с легким пренебрежением.
— А ведь я еще не закончил экскурсию! Под нами, на нижней палубе, находятся каюты, в которых не стыдно поселить и королевскую семью. Ниже расположено моторное отделение.
— Скажи-ка, а у этого плавучего дворца есть имя?
— Угу. «Роковая ирландка».
Керк наклонил голову, притворяясь, будто собирается укусить Лайзу в шею. Лайза бросила на него быстрый взгляд.
— Ты шутишь!
— Ладно. — Керк пожал плечами. — Я пошутил.
— Так как она называется на самом деле?
Стоять рядом с Керком, когда он непринужденно улыбался, когда его лицо — впервые за последние несколько часов — казалось спокойным, даже расслабленным, было так невероятно приятно, что у Лайзы замирало сердце. Как же она его любит!
Проследив направление взгляда Керка, Лайза прочла название яхты на спасательном круге: «Лайза».
— Не может быть!
— Почему нет? — мягко спросил он.
У Лайзы защипало в глазах, и она испугалась, что может в любую секунду расплакаться.
— Называть яхту в честь любимой — это традиция. Не пойму, почему я перед тобой оправдываюсь, ведь я сделал тебе самый лучший комплимент, какой только мог.
— Потому что…
— Тебе это не нравится, — закончил за нее Керк.
— Не нравится, — подтвердила Лайза, но тут же поправилась: — Вернее нравится, но ты не должен был так поступать. Ты…
Керк заглушил ее протесты поцелуем, что было к лучшему, потому что Лайза сама не знала, что говорит. Ее затопила жаркая волна любви, и это было так соблазнительно, так опасно, что… Лайза перестала бороться и отдалась во власть стихии, которая была сильнее ее.
— В кровать? — прошептал Керк.
— Да, — хрипло согласилась она.
Лайза погрузила пальцы в его волосы, снова притянула его голову к себе, и ее язык скользнул между его приоткрытыми губами. Рука Керка легла на ее бедро и прижала Лайзу к его бедрам, давая почувствовать силу его желания. Пожалуй, они могли бы заняться любовью прямо здесь, на палубе, но кто знает, сколько пар глаз могли наблюдать за ними.
Очевидно, мысли Керка текли в том же направлении, потому что он внезапно отстранился от Лайзы.
— В кровать. — В его глазах загорелся лихорадочный огонь. — Можешь идти? Или мне тебя отнести?
Лайза взяла Керка за руку и пошла вперед, потянув его за собой.
Каюта словно по мановению волшебной палочки преобразилась, ничто не напоминало о том, что здесь недавно ужинали. Возле кровати они ненадолго разошлись, Керк остановился по одну сторону, Лайза — по другую. Не сводя друг с друга жадных глаз, оба скинули халаты, легли на кровать каждый со своей стороны и снова соединились.
Они занимались любовью всю ночь, то неистово и страстно, то медленно и нежно. Они не волновались о том, чем заполнить паузы, потому что один акт любви плавно переходил в другой, пока в конце концов они не задремали в объятиях друг друга. Их руки и ноги были переплетены, а лица находились так близко, что сам сон был подобен долгому поцелую.
