Кристина замолчала, тревожно и вопросительно взглянув на Роберта. Он на секунду оторвал руку от руля и утешительным жестом коснулся ее плеча.
— Не беспокойтесь, — мягко сказал он. И, взглянув на ее виноватое лицо, вдруг лукаво добавил: — Я не проговорюсь об этом на завтрашнем совещании. А вы поговорите с этой Фридой. Пусть она навестит бедолагу в больнице. А вдруг, в результате, ее дочурка обретет папашу. Чем черт не шутит... Дети не должны страдать из-за глупостей взрослых. — И добавил, помолчав: — Я ведь тоже пережил развод. Вы, наверное, слышали об этом. И сейчас рад, что у нас с Норой не было детей. А вы были замужем?
— Нет, — тихо ответила Кристина, ошеломленная его откровенностью.
Эта короткая исповедь была неожиданной даже для самого Роберта. Он не мог и представить еще минуту назад, что вдруг раскроется перед этой, в общем-то, малознакомой женщиной, да еще и сотрудницей его компании. Интересно, что в ней так на него воздействует?
Просто мистика какая-то. Может быть, это неосознанное, глубинное чувство того, что ей можно доверять? Что эта женщина умеет понимать и сопереживать? К тому же любому человеку иногда требуется исповедаться или хотя бы просто выговориться. Не может же он постоянно хранить все свои проблемы под замком. Но, начав говорить, Роберт тут же пожалел о своем поступке. Как руководитель. О временной потере контроля. Стоит ли показывать подчиненным, что ты тоже человек и что у тебя есть человеческие слабости?
— А почему развелись вы? — робко спросила Кристина. - Ушла любовь?
— Боюсь, что она и не приходила... — Он пожал плечами и предложил: — Ладно, давайте оставим эту болезненную тему. Обсудим лучше, куда бы нам направиться. Я же пригласил вас на ужин. Найдем какую-нибудь уютную итальянскую тратторию, закажем телятину с луком и перцем и побольше спагетти с пармезаном и помидорами. Я сейчас готов в одиночку съесть целую кастрюлю.
Кристина внезапно чихнула, шмыгнула носом и полезла в сумочку за носовым платком.
— Извините, мистер Эштон, — смущенно сказала она. — Я вынуждена вас разочаровать. Вы так аппетитно рассказываете, и я вполне разделяю ваши гастрономические вкусы. Однако уже поздно и мне хотелось бы отправиться домой. Я вам говорила о больной матери. К тому же мне самой немного нездоровится, и я хочу срочно заняться собственным лечением. Не хочу вас завтра подводить.
— Насколько я понимаю, настаивать не имеет смысла?
— Если вы хотите увидеть меня завтра на утреннем совещании, то не стоит.
— Ага, понятно. Ладно, я принимаю вашу отговорку. Но при условии, что вы все же принимаете мое приглашение в ресторан. Просто его посещение мы перенесем по срокам. Договорились? И прекратите называть меня так официально, когда мы вдвоем, без посторонних.
— Хорошо, Роберт. — Кристина попробовала это имя на вкус. Звучало неплохо. Было в нем что-то романтичное и притягательное.
— Вот видите, вполне справились. Не так уж это сложно. У меня простое имя и легко запоминающееся. Ну что ж. Хотя вы и не можете сопроводить меня в ресторан, однако, как джентльмен, я все же обязан доставить вас домой.
— Но в этом нет никакой необходимости. Я могу взять такси.
- Можете, конечно. Но не стоит. Для меня будет удовольствием оказать вам эту услугу. Вы в каком районе живете?
— На Сомерсет-стрит. Эта улица идет параллельно Веллингтон-стрит, к югу от нее. Достаточно близко от места работы. Всего около мили. Удобно для меня. Можно добраться пешком. Я часто это делаю, когда погода позволяет.
— Тогда не будем терять времени. Поскачем галопом на всех лошадиных силах, впряженных в этот «крайслер». Держитесь крепче. Я вас мигом домчу.
5
Было уже совсем темно, но белый плащ Кристины, перехваченный на талии широким поясом, делал ее силуэт различимым в ночи. Роберт наблюдал, не выходя из машины, как девушка, с которой он провел весь этот необычный день, открывает дверь в свой подъезд и исчезает за ней, так и не обернувшись на прощание. Даже не помахав ему рукой. Жаль. Он даже немного расстроился. Хорошо еще, что он не стал загадывать желание и делать ставки в этой игре с самим собой. Конечно, все выглядело бы иначе, если бы он открыл ей дверь сам и сопроводил до двери квартиры. А еще бы лучше проникнуть в саму квартиру, напросившись на чашечку кофе. Хотя, впрочем, не стоит. Она же говорила о том, что живет не одна. Вместе с больной матерью. А преждевременное общение с близкими родственниками кандидатки на скоростное соблазнение не входило в его планы.
К сожалению, стоянка возле дома оказалась забита, а колесить вокруг квартала в поисках свободного места не имело смысла. Так что демонстрировать галантность не пришлось. Поэтому он просто суховато попрощался с ней, притормозив на некоторое время и не выходя из-за руля, заодно еще раз обговорив напоследок технические детали предстоящего на завтра совещания.
Да, крепкий орешек ему попался, но тем приятнее его будет раскусить, подумал он. Ему нравилось в ней все. И ее умение сострадать. И ее ершистость. Его всегда привлекали самостоятельные, умные женщины, знающие себя и то, чего они хотят. Умеющие ориентироваться в окружающей жизни и разбираться в людях. Способные найти в этом сложном мире себя и свое место. Умеющие постоять за себя и своих близких. Кристина была именно такой. И это только то, что он успел разглядеть за один день. Сколько всего в ней еще предстоит открыть...
В общем, ему есть за что бороться. И чем труднее окажется достижение поставленной цели, тем слаще будет полная и окончательная победа. Это даже хорошо, что она теперь исполняет обязанности Питера. И не только потому, что девочка оказалась весьма компетентной. Она станет его помощницей на все время пребывания Роберта в Канаде. Само постоянное нахождение рядом уже будет способствовать их сближению. Да и вообще, столько сразу возможностей открывается. У него однажды уже был опыт интимного общения прямо в кабинете. Да, Питера, пожалуй, можно и понять, и оправдать. В этом, безусловно, есть что-то романтическое и очень сексуальное.
Кстати, не похоже, чтобы она осуждала своего бывшего босса за его пристрастия. Может, она ничего не имеет против подобных развлечений... Он живо представил себе эту сцену. Он и она рядом, вплотную. Она стоит, с расстегнутой блузкой, почти прижатая к краю стола, упираясь ему в грудь руками, задыхаясь от возбуждения, на подгибающихся ногах, уже готовая сдаться. Но из последних сил пытается еще сопротивляться и, уже опускаясь спиной на стол, чувствуя его нетерпеливые пальцы, избавляющиеся от последней преграды под юбкой, шепчет: «Пожалуйста, Роберт, не надо», «Пожалуйста, не надо». Черт, это сопротивление так возбуждает...
Боже, как приятно будет все это испытать наяву. Так хочется показать этой гордой красавице все то, на что он способен, услышать ее сладостные стоны и крики, вырывающиеся после каждого яростного движения его бедер, в сплетении двух агонизирующих в экстазе тел. Но это потом. А вначале он осторожно прикоснется к ее чувственным губам, потом поцелуи станут все более жадными и требовательными. Затем осторожно расстегнет ее бюстгальтер, освобождая тугие, полные груди с уже набухшими, затвердевшими сосками. Они сами лягут к нему в ладони, и он будет по очереди целовать их вершинки, ритмично сжимая пальцами спелую мякоть.
