Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
Поход в налоговую полицию Чередков определил как пустую трату времени. Начальник налоговой полиции полковник Стриженов Игорь Павлович, с виду добродушный, приветливый тип, в действительности же, прячущий за маской добродушия настороженность, сделал всё, чтобы отвязаться от майора. Никто другой, ни напарник капитана Бычковой по проверке фирмы «ТАХО» майор Каюмов Видади, он же напарник её по двум предыдущим проверкам, ни коллеги из отдела, где работает Клара Юрьевна, ничего в этом запутанном деле не прояснили. Никто не помнил случая, чтоб кому-то из инспекторов сильно угрожали, а уж тем более не знает случая убийства.
* * *
Майор Чередков пришел в институт, не договариваясь с профессором, и случилось так, что профессор был занят – он читал курс лекций. Александра Ивановича встретил коллега профессора Федин Егор Власович. Помещение кафедры, куда Егор Власович привел майора, произвело на гостя неприятное впечатление: полуподвальная комната с грязными стенами, окрашенными в грязно-зеленый цвет, посеревшие потолки с осыпающейся штукатуркой и с пятнами протеков в нескольких местах, зарешечённые грязные окна. Мебель, заполнявшая помещение, была пущена в эксплуатацию лет двадцать назад, а то и больше. Единственное, что как-то радовало глаз – это наличие четырех компьютеров и свежих научных плакатов, развешенных по стенам. Чередкову сразу вспомнился просторный офис фирмы «ТАХО» с видеотехникой, полами, устланными ковролином, оргтехникой, дорогой офисной мебелью, живыми пальмами.
«Топчут суки науку», – с болью отозвалось в сознании майора.
Доцент Федин оказался находкой, он шёл на поводу у майора, живо подхватывая любой уклон в разговоре. За двадцать минут общения, сидя за чашкой чая, Александр Иванович узнал, что профессор Измайлов – гений, человек, умеющий заглянуть в глубины мироздания.
– Ну, а как человек, как он? У таких людей, как правило, свои закидоны.
Доцент осуждающе посмотрел на майора.
– Закидоны у других, а у людей, отмеченных богом, нет времени на закидоны, и вообще, – доцент поморщился, – мелко это. Леонид Алексеевич – необыкновенный человек. Вы видели его улыбку? Детская. Это святость.
– Себя вы тоже считаете святым? – с иронией спросил Александр Иванович.
– Нет, – взгляд Егора Власовича потух. На иронию майора он просто не обратил внимания. – Я другой. Я просто учёный. О таких как я говорят, они талантливы.
«Во, загнул, – насмешливо подумал майор. – Да уж, скромностью он не страдает».
– Скажите, Егор Власович, а чем вы занимаетесь?
– Я?
– Ну, вы, профессор.
– Леонид Алексеевич занимается разработкой принципиально новых методов обработки информации.
«Конечно, – подумал Чередков. – У них не бывает новых методов, у них все принципиально новые».
– Это – оригинальный подход, – как бы в подтверждении мыслей майора продолжил доцент, – который соединяет абстрактные цифровые модели с чувственной образностью природы. Он разрабатывает компьютер, который сможет не только мыслить, но и чувствовать.
– А вы?
– Я почти тем же. Я пытаюсь перевести на язык формул информационное поле. Понимаете, любой из нас имеет, как это сейчас принято называть, ауру – это совокупность множества различных полей, в том числе и информационное. Если научиться правильно читать это поле, можно будет, например, безошибочно диагностировать заболевания.
– Да ведь надо сначала получить это поле, увидеть, что ли.
– Это уже есть в науке. В нашем институте группой учёных во главе с профессором создан биоинформатор, позволяющий видеть и читать биополе человека.
– Что-то я не слышал о таком.
– Я не удивлюсь, если вы услышите, что такой прибор создан американцами. Как вы думаете, где наш прибор? Валяется в подвале. Минобороны перестало финансировать наши проекты, государство и вовсе считает нас нахлебниками. Вот, пожалуйста, – доцент указал на стол профессора, – пришла депеша. Специальности, которым мы обучаем студентов, сокращены в два раза. Не нужны мы никому. Вы знаете, какая у профессора зарплата?
– Нет, но думаю, примерно такая же, как у майора.
– Правильно думаете, примерно такая же.
«А вы хотели бы получать раз в десять больше нас, – с сарказмом подумал майор. Вы, видите ли, наукой занимаетесь, а мы – репы чешим». – Но, чтобы не отвлекаться от дела, майор не стал озвучивать свои мысли, а задал доценту вопрос:
– Скажите, а Леонид Алексеевич умеет метать ножи?
– Ножи? А почему вы спрашиваете, ведь вы же не думаете, что это он?
– Вы не знаете?
– Знаю. Он неплохо стреляет. Мы недавно с ним были в тире, он сразу попал в яблочко, а стреляет, говорит, почти впервые.
– Что значит почти?
– Ну, знаете, стрелял, как все мы, в детских тирах, в институте на сборах.
– А ножи?
– Не думаю. Я когда-то хорошо метал.
– Да, а зачем?
– Да так, баловался.
– И что, можете попасть в мишень?
– Могу, но замечу, в неживую, – лукаво улыбнулся Егор Власович и даже покачал в воздухе указательным пальцем.
– А профессор, думаете, не умеет?
– Думаю, нет. Этому надо много учиться, тренироваться.
– А стрелять у него без тренировок получилось.
– Если вы подозреваете Леонида в покушении на Клару Юрьевну – это чушь!
– По долгу службы я обязан подозревать всех.
Доцент как-то сразу сник.
– Ещё чаю? – спросил он.
– Нет, спасибо. А скажите, каковы отношения Леонида Алексеевича с Кларой Юрьевной?
Егор Власович заговорил, но в его интонации и даже в выражении лица уже отсутствовала незримая нотка доброго расположения к майору.
– Думаю, хорошие. Похоже, Леня обожает Клару, да и она его любит.
– Давно они познакомились?
– Не скажу точно, но, кажется, в прошлую зиму.
– А до этого, ну до встречи с Кларой Юрьевной, у него были женщины?
– Думаю, вам об этом лучше спросить его самого.
– А вы не знаете?
Доцент немного помялся и заговорил виноватым голосом, неопределённо качнув немного головой и дёрнув левым плечом:
– Ему как-то всё не везло. Были у него до Клары Юрьевны две девушки, но обе погибли.
– Погибли? Умерли что ли?
– Да. Ещё в студенчестве у него была девушка, они учились на одном факультете, девушка была альпинисткой и Лёню увлекла. А однажды, когда они были вместе в походе, она сорвалась со скалы. С тех пор Леонид Алексеевич бросил заниматься альпинизмом, замкнулся, вот только наука его и спасала, – доцент, упёршись взглядом в чашку с остывающим чаем, углубился в свои мысли, замолчал.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
