Боже милостивый! На дереве привязан человек! Его голова безжизненно висела, руки были привязаны сзади, рот забит кляпом. Она замерла в ужасе. Индейцы тем временем потащили к дереву и того человека, который принес воду, и стали его привязывать. Мегги чуть было не лишилась чувств, потеряла бдительность, ветка, за которую она держалась, обломилась, раздался треск… В тот же миг она пустилась бежать, забыв обо всем. Натыкалась на деревья, падала и снова бежала. Но индейцы, бросившиеся вдогонку, не дали ей далеко уйти… Они схватили девушку за руки, зажали ладонью рот. Оказать сопротивление двум здоровенным мужчинам, вооруженным ножами, она не могла. Ей засунули в рот мокрую тряпку и потащили на стоянку. Похитители издавали победные крики, гоготали и давали ей увесистые подзатыльники. Обезумевшая от боли и издевательств, девушка сникла и едва переставляла ноги. Ее потащили волоком. На поляне они поступили с ней так же, как и с мужчинами, – повесили на дерево. Индейцы не сразу успокоились; они смеялись, лапали девушку, дергали за волосы, показывая, что снимут с нее скальп, приставляли нож к горлу, задирали ей юбки… От них сильно воняло, и девушку стошнило… Но, видно, голод был сильнее развлечения, индейцы стали жарить на костре какую-то дичь, но не дождавшись, пока она приготовится, стали поедать ужасную пищу и запивать каким-то напитком, от которого разило даже на расстоянии. В горле у девушки пересохло, она хотела попросить воды, но боялась привлечь к себе внимание.
Насытившись, индейцы стали осматривать своих пленников, тыкая в них острыми ножами, размахивая кулаками. Затем проверили, хорошо ли связаны ноги у пленников. Девушке дали глотнуть воды из мешка, а джентльмен, висящий неподвижно, сделать этого не смог, поэтому ему плеснули водой в лицо, другому тоже дали сделать несколько глотков. Закутавшись в одеяла, захватчики улеглись вокруг костра. Ночи уже становились прохладными.
«Боже мой! Всего несколько недель отделяют меня от беспечного существования! А сколько пришлось увидеть мерзости, сколько пережить! Что меня ждет впереди?» – думала девушка, сдерживая подступившие слезы. Чем больше она вспоминала события последних дней, тем отчетливее росло желание выжить, несмотря ни на что…
«Неужели никто мне не придет на помощь? – работали мысли девушки. – Как выпутаться из плена? Меня ждет рабство?» – Пытаться заснуть в таком положении не имело смысла. Она чутко прислушивалась к шорохам леса. Где-то в душе теплилась надежда…
– Мегги! Девочка наша! – вдруг сзади нее послышался шепот. – Тсс… тсс… Это я – Джарвис…
Быстрыми движениями он разрезал кожаные ремни и принял девушку на руки… Обессиленная, она не издала ни звука, молча молясь за своего спасителя. Их тоже надо спасать, указала она рукой на привязанных мужчин… При освобождении рук первого мужчины произошла заминка… Индеец, лежащий напротив, всполошился и выхватил нож. В тот же миг прогремел выстрел, он упал, издав истошный крик. Второй индеец кинулся убегать, но и он был сражен Джарвисом. Верный слуга пристально посмотрел на спасенных – они просто лишились дара речи. Мегги всхлипывала, потрясенная перенесенным ужасом… Тут заговорил освобожденный мужчина:
– Мартин, меня зовут Мартин. Я не успел представиться леди, они не разрешали нам разговаривать, – указал он на лежащих индейцев. – Надо осторожно снять его, он указал пальцем на подвешенного второго мужчину. – Он пострадал больше меня, так как не хотел носить воду и дрова и вел себя дерзко. Они сильно над ним издевались, не знаю, жив ли он еще.
Они бросились к дереву и стали осторожно отвязывать пленника. Как только освободили его плечи, голова безжизненно упала на грудь. Костер уже догорал, спутники едва различали лица друг друга. Второпях они уложили тело пострадавшего на шаль, которая чудом осталась у Мегги на плечах, и понесли вниз к ручью. По дороге им попалась посудина, с которой девушка отправилась за водой.
– Это она помогла мне отыскать тебя, наша девочка, – сказал Джарвис, показывая на находку.
Возле ручья они остановились, немного отмыли лицо молодого темноволосого джентльмена, приложили мокрую тряпку к его лбу и быстрыми шагами вскоре достигли место стоянки. Миссис Синтия, встревоженная долгим отсутствием Мегги и Джарвиса, не сдержала слез.
– О, это вы! Живые и невредимые. Все время я поддерживала огонь, боясь нападения и готовясь принять и согреть вас! – говорила она. – Но кого вы привели с собой? Что произошло с этим джентльменом? – В ее глазах промелькнули жалость, сострадание. – Что привело вас в этот лес? – спросила она, повернув голову к спасенному.
– Я Мартин, мы выполняли поручение, – он кивнул на своего спутника.
– Миссис Синтия, давайте пить чай. Нам надо немного передохнуть, завтра мы должны преодолеть последний участок пути, а с нашим больным это будет нелегко – ведь мы не бросим этих несчастных? – Возражений не последовало.
– Будем по очереди дежурить с джентльменом, – сказал Джарвис.
– Нет, нет! – возразил Мартин. – Я сам.
ГЛАВА 8
Оставшийся путь проделали быстро и без приключений, хотя нести на самодельном пологе тяжелого мужчину было совсем не легко. Наконец их взору открылось небольшое селение Хадсон с бревенчатыми постройками, глиняными трубами, с маленькими окнами, у большинства домов затянутыми промасленной кожей.
У Мегги сжалось сердце при виде места, где предстояло жить, настолько оно показалось ей убогим. Мать просто расплакалась, но взяла себя в руки, утешаясь тем, что это лучше, чем очутиться на улице, но в большом городе.
Дядя Малком, так звали брата отца, был очень удивлен их появлению, но встретил радушно.
– Как я рад! Просто не могу выразить! Видно, вас привело сюда какое-то несчастье? Поверьте, вам всегда окажет помощь ваш родственник! Правда, у меня не апартаменты, но и не самые плохие условия. Рад оказать помощь вам и вашим спутникам, – говорил рыжеволосый мужчина без устали. В его словах чувствовалась искренность. – В дом! Все в дом! Всем найдется место.
В комнате появилась жена Малкома, худенькая светловолосая женщина, которую звали Алина. Она тоже гостеприимно улыбалась.
Женщин поместили в одной комнате, Джарвис расположился вместе с работником, а двух спасенных джентльменов разместили на чердаке. Как только все разместились, Мегги поднялась к пострадавшему… Несмотря на то что его лицо было сильно избито, глаз затек от побоев, а одежда испорчена, что-то в его облике было ей знакомо. Она попросила Мартина спуститься к дяде и принести горячей воды и чистых тряпок, чтобы вымыть больного. У него, кроме всего, был сильный жар, его тошнило, живот страдальчески сжимался. Изредка он издавал стоны, хрипло кашлял, но потом затихал, словно в нем останавливалась жизнь. Мартин суетился, помогая Мегги, приносил и уносил воду, отжимал тряпки, снимал одежду. Вскоре вечер вступил в свои права, в комнате быстро темнело. Попытались дать больному бульон, но он не мог его принять. Малком принес бутылку бренди, с ложечки влил ему в рот несколько глотков. Девушка попросила менять почаще холодные повязки на голове больного и ушла вниз, чтобы подкрепиться и выспаться. Но ей не суждено было отдохнуть. Больному ночью стало хуже.
