— Кто знает? — повторил Клинт. — Ты знаешь.
Она сердито посмотрела на него, пожала плечами и нахмурилась.
— Адреналин, — сказала Бренда. — Жизнь или смерть. Он заставляет почувствовать ценность жизни. И я чувствую, что живу.
Что она чувствует в остальное время?
В ответе Бренды было больше, чем Клинт хотел узнать. Она молода и привлекательна; она может поехать туда, куда пожелает, и иметь все, что захочет. Но в душе у нее — пустота и одиночество. Она ищет себя, а не приключений.
Клинт всегда это чувствовал.
— Отбеливатель? — спросила она, стремясь уйти от продолжения разговора.
— Этот подходит только для белого белья. И потом, пятна исчезли, и мы можем обойтись без него.
— Клинт, кто бы мог подумать, что тебя ждет такая судьба!
Действительно, никто не мог знать этого; даже такой человек, как он.
— Итак, теперь это твоя жизнь? Ребенок? Стирка? Приготовление еды, уборка…
— Не забудь цветы и рыбную ловлю, — сухо подсказал Клинт. — Ассоциацию родителей и учителей, церковный хор, общество любителей орхидей…
Бренда не обратила внимания на его юмор.
— Тебе не скучно?
Он мог бы сказать, что все еще работает у ее отца, но ему не хотелось, чтобы Бренда проникала в тайны его жизни.
«Что я испытываю — скуку или удовлетворение? Или просто, просыпаясь каждое утро, пытаюсь выжить в трудной ситуации? Я воин без войны, и, как у Бренды, поле битвы находится во мне самом.»
Ребекка погибла в ужасной автокатастрофе спустя несколько дней после крещения ребенка, и Клинт внезапно оказался в мире, к которому не был подготовлен. Беспомощный маленький человечек полностью зависел от него, и это подорвало его уверенность в себе, в своих силах и собственной непогрешимости.
Смерть Ребекки и младенец, оказавшийся у него на руках, сделали Клинта более смиренным.
Но, слава богу, что у него есть дочь, о которой надо заботиться. Иначе он бы погиб. Но не от разбитого сердца, как всем хочется думать.
«Нет. От чувства вины, что мое сердце не разбито.
Я совершил страшную ошибку, женившись на Ребекке».
— Ну, ладно, — сказал Клинт, закрывая машину. — Когда белье…
— Я знаю. Его нужно положить в сушилку, предварительно ознакомившись с инструкцией. Мы пропылесосили детскую, освоили микроволновую печь, стиральную машину, сушилку, заводное креслице-качалку для Бекки, памперсы и научное приготовление детского питания. Может быть, достаточно для одного дня?
Бренда устремила на Клинта взгляд, который встревожил его.
Словно ей хочется узнать, какой он на самом деле. Словно она намеревается жадно завладеть его губами.
Так было между ними с тех пор, как ей исполнилось девятнадцать лет, — неодолимое влечение, вспыхнувшее неожиданно, словно электрический разряд.
Но Бренда Кинг для него по-прежнему табу.
Она моложе его на тринадцать лет. Более того, ее отец доверяет ему. Несмотря на происхождение Клинта, Джейк считает его своим другом, благонравным, порядочным, благородным человеком.
Соблазнить дочь своего босса — один из смертных грехов. Сама эта мысль вызывала у Клинта отвращение к самому себе.
Он родом из хаоса. Его главная любовь в жизни — самоконтроль. Почему из-за этой девушки с непокорными волосами и озорными глазами ему угрожает опасность полностью утратить его?
С другой стороны, разве этот самоконтроль и все его позитивное мышление не привели к результату, которого он не ожидал, во всяком случае, не в своей личной жизни?
Клинт выбрал жену так, как выбирают надежного делового партнера. Он знал статистику: почти пятьдесят процентов браков распадаются. В его словаре не было слова неудача.
Они встречались около года. Ребекка была умной, сдержанной, собранной, элегантной и к тому же красивой.
Она сама завела речь о браке, имея в виду лишь биологические часы, а не любовь. У них были общие интересы и цели, но они никогда не бегали друг за другом вокруг кухонного стола, задыхаясь от смеха.
Между ними не было сильного сексуального влечения, но Клинт всегда с подозрением относился к этому непостоянному ингредиенту отношений. Спокойствие куда лучше, чем страсть, затуманивающая рассудок, — примером тому служили его родители. Их страсть давно превратилась в безобразную, нескончаемую ярость. Но, оглядываясь назад, Клинт видел, что его рассудочное и бесстрастное планирование ни к чему хорошему не привело. Его супружеская жизнь была адом, только без огня.
Он не понимал, как сильно тосковал по близости, до тех пор, пока не осознал, что не найдет ее в браке. Казалось, Ребекке нравится отчужденность. Ее возмущали попытки навести мосты через зияющую эмоциональную пропасть. Он не хотел винить Ребекку, потому что сам не соответствовал требованиям их брачного союза.
После мучительного одиночества трагически закончившейся супружеской жизни, Клинт поклялся, что никогда больше не женится. Первая неудача предвещает последующую.
Теперь он думал лишь о том, как воспитать дочь, чтобы у нее было больше шансов на эмоциональный успех, чем у него. Но если она не будет видеть хороших отношений, то как сможет обрести их в дальнейшей жизни? Став отцом, он начал бояться, что каждое его решение может отразиться на будущем дочери.
— Клинт?
Он тряхнул головой, возвращаясь к реальности.
— Прости. Я задумался. — Мне нужно поскорее уйти отсюда, подумал он. — Теперь я могу спокойно отправиться на рыбалку. Если ты готова.
— Конечно. — Бренда кивнула. — Ни о чем не беспокойся. Я даже намереваюсь приготовить ужин.
Вспомнив, что Бренда сделала с детской, Клинт забеспокоился, но, увидев ее радостное лицо, решил воздержаться от комментариев.
— Там есть замороженная еда. Повариха прислала ее по просьбе твоего отца.
— Слава богу, что ты не гурман! Я уже начала думать, что ты супергерой!
— Мы оба знаем, что в этом нет ни крупицы правды.
— Неужели? — тихо спросила Бренда, и в ее голосе прозвучала кокетливая нотка. Она слегка наклонилась к нему.
— Должны знать, — сказал Клинт, быстро отвернувшись от нее.
— Пожалуйста…
Он ожидал, что она добавит «не уходи». Остался ли бы он, даже зная, что уподобится мотыльку, подлетающему к смертельно опасному огню?
— …поймай хотя бы одну рыбку.
Какое невероятное облегчение!
— Твой опыт познания реального мира не будет полным без чистки свежей рыбы, — шутливо сказал Клинт, пытаясь убедить себя, что не почувствовал ни малейшего сожаления.
— Уф!
— После смены грязных подгузников потрошение рыбы — истинное удовольствие.
