— Пойдемте, осмотрите Херст со мной, хотите?
— Но, я уже обещала Тео…
— Тогда отправляйтесь с Тео. — Колин резко поднялся и усмехнулся мне, подбоченясь. — Готов спорить на гинею, что вы вернетесь в Лондон не позже, чем через две недели!
— Это вызов?
— Почему? Вы готовы страдать здесь за гинею?
— Пембертон Херст не кажется мне местом, где страдают.
Он запрокинул голову и засмеялся.
— Ты слышал это, Тео? Как мало она о нас знает!
Но другой кузен, по моим наблюдениям, не находил это смешным.
— Ты испортил нам завтрак, — все, что он сказал.
— Последний шанс, кузина Лейла. Вы можете осмотреть Херст на мой манер, и вы можете пойти с Тео. Будьте внимательны в своем выборе.
— Она собирается пойти со мной, Колин, ничего не поделаешь. Не лучше ли тебе пойти подраться с помощником конюха? — Теодор прикоснулся к губам кружевной салфеткой и на мгновение напомнил мне Эдварда.
Колин проигнорировал то, что сказал ему Тео, и продолжал разглядывать меня своими зелеными глазами.
— Все еще следуете мудрым советам и избегаете полоумного Колина, да? Я догадываюсь, что с тех пор, как вы получили такие строгие предупреждения против моей компании…
— Тео предложил мне первым, Колин, в противном случае я бы поехала с вами. Я прошу прощения за вчерашний вечер. Что я могу сделать, чтобы доказать, как я раскаиваюсь?
Его глаза авантюрно вспыхнули.
— Пойдемте в рощу со мной.
— Нет! — внезапно вмешался Тео. Он вскочил на ноги и уставился на Колина. — Ты с ума сошел?
— О, но мне так хочется взглянуть на нее, Тео. Возможно, это вернет мне память.
— Нет, Лейла. Руины не безопасны. Мне придется запретить вам ходить туда.
Должно быть, я смотрела на него с некоторым удивлением, поскольку он отвел глаза. Возможно, этот мой агрессивный кузен и привык отдавать приказы, но я не привыкла их исполнять. С ответом, готовым уже сорваться с моих губ, я вспомнила, что я здесь все еще чужая, что я гость, и ничего хорошего не будет, если я вызову враждебность этого человека. Вместо того чтобы возразить ему, я просто промолчала.
Колин, казалось, был разочарован.
— Что ж, милая кузина, догадываюсь, приказ Тео — закон для вас. Но не для меня. Я буду разъезжать там, где захочу. Я надеюсь, для вас двоих поездка окажется приятной. — С этими словами он повернулся и с гордым видом вышел из комнаты.
— Извините, — сказала я, хотя не чувствовала, что это моя вина.
Тео снова занял свое место.
— Вы привыкнете к Колину. Иногда мне кажется, что он рос среди цыган, а не среди Пембертонов.
Мой взгляд упал на дверь, в которую удалился Колин.
— А как умер его отец?
— Дядя Ричард? Это был несчастный случай с экипажем. Лошади испугались или что-то в этом роде. Так мне кажется.
— Вы не знаете? Вас там не было?
— Нет, моя семья была в отъезде. Это было… ох… кажется, теперь много лет, как это случилось. Колину тогда было двадцать два. Он очень тяжело воспринял смерть отца. Впал в неистовство и месяцами только об этом и говорил, когда мы вернулись.
— А его мать?
Тео все еще помешивал свой остывший чай.
— Она погибла в то же самое время. Они были вместе в экипаже.
— Боже мой!.. — Я уставилась на дверь. — Где же это случилось?
— На дороге.
Я обернулась.
— Здесь, в Херсте? Этого не может быть!
— Почему же?
— Но его отец! И… мой отец. Это просто невероятно. — Впервые я почувствовала, что у меня есть что-то общее с одним из Пембертонов. — Я не думала…
— Да, семья большая, Лейла, и несчастья случаются, — сказал он, словно этим все объяснялось.
Я пристально смотрела на кузена, и в моем сознании вспыхнула другая мысль.
— А где были вы, когда это случилось?
— Мой отец, мать и я сам тогда жили в Манчестере, занимаясь там фабриками.
— Так, значит, вы не жили в Херсте непрерывно, всю свою жизнь?
— Нет.
Его ответы становились все более и более краткими. Не знаю, что заставляло меня спрашивать, но вопросы возникали у меня в мозгу, и я озвучивала их.
— Когда вы покинули Херст?
Последовала непродолжительная пауза, прежде чем он ответил, словно взвешивая свои слова.
— Дайте подумать, фабрика начала работать в тысяча восемьсот тридцать восьмом. Отец, должно быть, отправился туда первым, чтобы пересмотреть планы и все подготовить. Это было очень давно, но, мне кажется, мы оставили Херст в том же году, когда уехали вы со своей матерью. Стечение обстоятельств, так я думаю.
— В том же самом году?
— Ммм… — Он сделал привычное движение, чтобы взглянуть на часы над камином. — Кажется, мы уехали в Манчестер вскоре после того, как уехали вы, но, думаю, не больше, чем месяцем позже.
Я продолжала безмолвно смотреть на Тео.
— Ну что, вы уже закончили свой чай? Вам надо захватить с собой плащ. Этот ветер просто адский.
— Действительно.
Мы встали одновременно. Я не могла определить точно, что это, но что-то сильно беспокоило меня. Мой мозг свербила какая-то мысль, не давая мне покоя. Медленно она начала проявляться, и, когда была сформулирована, даже я была поражена тем, о чем спросила потом.
— Кузен Тео, а в этом доме еще кто-нибудь пострадал от эпидемии холеры?
— От эпидемии холеры?
— От той самой, которая убила моего отца и брата двадцать лет назад.
Его лицо внезапно побледнело.
— Что вы имеете в виду, Лейла? Ваши отец и брат умерли не от холеры.
Глава 4
Я стояла, не двигаясь, оглушенная. Потрясенная услышанным, я все же сохранила ясность мысли, чтобы заметить реакцию Тео, последовавшую непосредственно за этим заявлением. Он был недоволен собой. Так же, как и мой вопрос внезапно слетел у меня с языка, так и язык Тео развязался прежде, чем он осознал, что говорит. И он сразу прикусил его, но было слишком поздно. Ящик Пандоры открылся.
По тем простым словам, которые он произнес, и по внезапной досаде на его лице мне стало ясно что действительно в Пембертон Херсте было нечто, что еще предстояло узнать. И за эти несколько секунд я поняла, что за молчанием моей матери скрывалась ложь.
Я села, и после мгновенного колебания Теодор присоединился ко мне. Вид его был достоин жалости. Мой кузен раскаивался, но ничего уже нельзя было изменить.
