– Рита, – обратился Гомес к девушке, – попробуйте подняться!
Девушка приподнялась.
– Обопритесь на мою руку!
Рита послушалась, и Гомеса внезапно охватила сумасшедшая радость – он понял, что безволие девушки носит тотальный характер и она подчиняется не только старухе, но и любому другому человеку. Он мог делать с ней все, что хотел. Девушка, которой он долго, но безуспешно добивался, была теперь полностью в его власти. Он мог легко овладеть ею прямо сейчас! И эта мысль была невероятно возбуждающей!
Однако жажда богатства возобладала над физическим влечением. Чтобы добиться своего, ему нужно было предстать перед Ритой великодушным и бескорыстным рыцарем!
– Здесь есть ваши личные вещи?
Рита кивнула:
– Моя сумка.
– Вот эта, кожаная?
– Да.
– Возьмем ее с собой. Я понесу. Вы можете идти, опершись на меня?
– Если вы хотите, я пойду.
– Я хочу.
– Мне нужно выпить коричневый напиток?
– Пусть лучше он останется здесь. Надеюсь, его действие скоро закончится. Ну, пошли! Мне вовсе не улыбается встретиться со старухой.
Им предстоял тяжелый путь через лес. Но теперь Рита опиралась на мужчину, который расчищал дорогу, и обратный путь показался ей значительно менее трудным, несмотря на крайнюю слабость из-за наркотического зелья и скудного питания.
Когда вдалеке показалась башня Сан-Фелипе, испанец остановился, взял Риту за плечи, повернул лицом к себе и при ясном свете послеполуденного солнца оглядел ее не влюбленным, а весьма критическим взглядом.
– Вам нельзя появляться в гостинице в таком ужасном виде. Вы когда в последний раз смотрелись в зеркало?
Рита пожала плечами:
– У Бланки нет зеркала.
– А в вашей сумке? Пора уже освободиться от магии старухи. Вам надо выспаться. Если это не поможет, я отведу вас к врачу. Но лучше обойтись без этого – никто не должен знать, что с вами произошло. Вы поняли?
– Да, – ответила Рита еле слышно.
Гомес плотоядно усмехнулся. Он легко может овладеть этой женщиной, стоит только захотеть. Но, увы, эта возможность уже упущена: во-первых, они уже около гостиницы, а во-вторых, нельзя отклоняться от главной цели!
Испанец открыл сумку Риты и сразу наткнулся на старинный молитвенник в кожаном переплете, но, не обратив на него никакого внимания, начал шарить в поисках носового платка, расчески, губной помады и духов. Разумеется, он все это нашел.
– Сядьте, Рита, – приказал он.
Девушка послушно опустилась на большой валун.
Мужчина смочил носовой платок в ближайшем роднике и тщательно обтер ее лицо.
– У вас крайне изможденный вид, – сказал Гомес. – Но никто не должен этого заметить. Не говорите портье, где вы были, и не упоминайте имя Бланки.
Гомес расчесал длинные шелковистые волосы девушки и протянул ей губную помаду, держа перед ней пудреницу с зеркалом. Затем тщательно отряхнул юбку.
– Не шикарно, – проговорил он, критически оглядев Риту, – но уже можно пройти по холлу гостиницы, не вызывая ажиотажа. Идите сразу в свой номер и ложитесь в постель. Я принесу вам что-нибудь поесть. И вам надо хорошенько выспаться. А я приду завтра.
Рита безропотно сделала все, как велел Гомес. Но, когда он принес горячую еду, она уже крепко спала. После недолгого колебания испанец решил не будить девушку, поставил поднос с едой на стол и вышел из номера.
* * *
Рита проспала всю ночь и половину следующего дня. Проснувшись и вспомнив все, что с ней произошло, она почувствовала ужасное смущение. Все случившееся с ней за последние дни казалось ей дурным сном. А может быть, все это привиделось ей в ночном кошмаре?
Но взгляд Риты упал на грязную рваную юбку, в которой она была в хижине и пробиралась сквозь чащу леса. Значит, все произошло наяву…
Девушка быстро спрятала испорченную одежду в пластиковый пакет и опустила его в корзину для мусора, словно желая избавиться от тягостных воспоминаний. Она прошла в ванную комнату, открыла воду и, пока ванна наполнялась водой, позвонила портье и заказала в номер кофе, апельсиновый сок, яйца, мед и горячие тосты. Рита была голодна как волк, но не притронулась к стоявшей на столе еде, выглядевшей уже крайне неаппетитно.
Свежую еду принесли очень быстро, и Рита взяла поднос с собой в ванную комнату. Погрузившись в душистую воду, приятно ласкавшую кожу, девушка принялась за еду.
Когда все было съедено, она тщательно вымыла голову ароматным шампунем и снова погрузилась в пенистую воду. Потом вытерлась пушистым махровым полотенцем, высушила волосы феном и почувствовала себя заново родившейся.
Рита надела элегантное платье из тонкой шерстяной ткани и вышла из номера. Она чувствовала себя отдохнувшей и свежей, считая, что наконец-то все плохое осталось позади.
Девушка прошла на террасу гостиницы, остановилась у каменной балюстрады и вдруг осознала с потрясающей ясностью, что если бы сейчас каким-то чудом Гаспаро Альварес оказался рядом, то она тут же, не рассуждая, бросилась бы в его объятия…
Так все и произошло!
Гаспаро раскрыл ей объятия, и она, дрожа, прижалась к нему всем телом.
– Рита! – прошептал Гаспаро, и от счастья земля ушла у него из-под ног.
Они еще долго стояли, не произнося ни слова, и это молчаливое любовное объятие глухой стеной отгораживало их от всего окружающего мира.
– Я так счастлив, дорогая! – сказал, наконец, Гаспаро внезапно охрипшим голосом, отводя Риту к столику у каменной балюстрады, за которым он сидел в надежде увидеть Риту.
– Как ты здесь очутился?
– Когда ты уехала со съемочной группой, я не находил себе места. Я понимал, что совершил непоправимую ошибку, позволив тебе уехать. Меня оправдывает только одно: я полагал, что у меня нет шансов. Но потом, по пути в Париж – я поехал туда по делам – я внезапно понял, что не могу больше сопротивляться своему чувству. В Барселоне, где надо было сделать пересадку, я сошел с поезда, взял напрокат автомобиль – и вот я здесь!
– Ты знал, где я?
– Да, я знал.
Почему Рита не поинтересовалась откуда? Безумие счастья охватило ее. Он рядом, и все другое не имело никакого значения!
Влюбленные не сводили глаз друг с друга.
– Я больше никогда не отпущу тебя от себя, – твердо произнес Гаспаро.
– Я согласна, – ответила Рита.
– Ты поедешь со мной в Альварес?
– Полечу!
– Я люблю тебя! Какое счастье, что судьба дала нам второй шанс! Теперь мы будем вместе навсегда. Нам надо поскорее пожениться, Рита!
