Я задумался. Просто так смириться с мыслью, что все мне только приснилось, я не мог. Да и не хотел. Уж слишком реальными были картины, раз за разом оживающие в моем сознании. Я попытался поточнее вспомнить то, что видел, прежде чем отключился. Перед внутренним взором встало лицо старика. И весь я мгновенно покрылся гусиной кожей. Неужели я вправду стал свидетелем появления мертвеца? Да и был ли тот высокий старик колдуном? Ведь Вариного деда я никогда не видел. Может, это был просто какой-то старик, с чего я взял, что он покойник?
Я откинулся на подушке и стал размышлять. В мои рассуждения потихоньку закрадывалось сомнение, уж не разыграли ли меня мои новые товарищи. Ведь после крика «Идет!» Галкин со Стрижом быстро ретировались. И с тех пор я никого из нашей группы больше не видел. Неужели и вправду разыграли? Однако и это предположение я тут же поставил под сомнение. Я просто не мог себе представить, чтобы группа военных, во главе с майором, планирует такую крупномасштабную операцию с привлечением гражданского населения и самой современной техники только для того, чтобы покуражиться над новичком. Над простым солдатом, роль которого в их группе, скорее всего, даже не заслуживает упоминания о ней. К тому же, чем можно было бы объяснить то, что я в течение определенного времени был попросту обездвижен? Я ведь определенно испытал на себе воздействие какой-то силы. Не знаю, потусторонней или нет, но уж посторонней точно. И этот отвратительный трупный запах. Мне даже показалось, что я его снова почувствовал. Я поднялся с кровати и подошел к окну. За стеклом кружили снежинки. Я прислонился лбом к холодной прозрачной поверхности и закрыл глаза. Где-то на уровне моей шеи в оконной раме находилась щель. Я отчетливо ощущал пробивающийся снаружи холодок. В дверь постучали. Я быстро вернулся к кровати. Из-за приоткрывшейся двери показалось Варино лицо.
— Можно? — улыбнулась девушка.
Я кивнул.
Варя замерла в нескольких шагах от кровати и сообщила:
— Я тебе пирожков с картошкой принесла. Ты любишь пирожки с картошкой?
— Люблю. — Я смотрел на нее и чувствовал себя очень неловко. Подружки у меня никогда не было, и я понятия не имел, как вести себя один на один с девушкой.
— Я присяду? — кивнула она на стул.
— О да, конечно! — вышел я из оцепенения.
— Майор Галкин разрешил мне тебя навестить.
— А где же он сам? — поинтересовался я.
— Они еще проводят какие-то исследования в доме деда. Собирались заглянуть к тебе попозже.
— Послушай, — я сел на кровати, по-узбекски поджав под себя ноги, — у меня к тебе очень серьезный вопрос… Понимаешь, это для меня очень важно. Ты только будь со мной, пожалуйста, откровенна!
От такого предисловия глаза Вари полезли на лоб.
— Это что-то личного характера? — сконфуженно улыбнулась она.
— Я должен знать… Мне необходимо быть уверенным… — я замялся, потому что никак не мог найти подходящего слова, — что вы меня не разыграли.
Варвара уставилась на меня ничего не понимающими глазами.
— Ну, в смысле, твой дедушка там… Колдун, мертвец и все такое…
Варины брови сошлись над переносицей.
— А-а-а, давай сюда пирожок! — испугавшись, что оскорбляю ее недоверием, махнул рукой я.
Варя вдруг весело рассмеялась. Она развернула целлофан и извлекла оттуда выпечку. Не глядя ей в глаза я принял из ее рук еще теплый пирожок и зло впился в него зубами. Вкус у него был замечательный.
— Слава, тебя ведь, кажется, так зовут? — серьезным тоном поинтересовалась она. Я согласно кивнул. — Тебе не нужно стесняться того, что ты от ужаса упал в обморок. Ведь ничего подобного с тобой еще не происходило. Поэтому ты успокойся, пожалуйста, и кушай мои пирожки. Галкин сказал, что все уладится. И я твоему майору верю.
— Он не мой!
— Что? — не поняла Варя.
— Я говорю, майор не мой.
— А-а, — печально улыбнулась девушка. — Знаешь, мой дедушка ведь и вправду хорошим человеком был. Так что можешь себе представить, какой для меня это шок. Думаешь, я из всего, что произошло, хоть что-то поняла? Ни-ни! С тех пор, как я его после похорон увидела, мне вообще не верится, что он мертв. Живет себе где-нибудь… между небом и землей.
— А что же остальные? — не унимался я.
— Что?
— Ну а они как на это отреагировали? — При этом я внимательно наблюдал за ее реакцией.
— Откуда же мне это знать? Они появились у нас только под утро. Тебя к тому времени уже давно в больницу отправили. Но вот что интересно… — Я взглянул на Варю. — …у одного из ваших, по-моему он прапорщик, во всяком случае, к нему так обращались, после вчерашней ночи правое веко стало дергаться.
— Это нервный тик, что ли?
— Угу.
И в этот момент меня посетила занятная мысль. Ведь я сейчас очень просто мог проверить правоту ее слов.
— У тебя бумаги и ручки не найдется? — обратился я к Варе.
— Нет, а тебе зачем?
— Хочу тебе кое-что показать.
Варя поднялась, положила пирожки на стул и скрылась за дверью. Через минуты три девушка вновь появилась. В руках она держала неровно оторванный тетрадный лист и огрызок химического карандаша.
— Это все, что я смогла добыть, — виновато улыбнулась Варя.
— Классно! Давай сюда!
Я ловко набросал три профиля. Моего деда по отцовской линии, профиль нашего соседа по даче и лицо высокого старика, который не выходил у меня из головы со вчерашнего вечера. После этого я протянул листок Варе. Мое сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
— Узнаешь здесь кого-нибудь? — впился я в ее лицо взглядом.
Варя внимательно посмотрела на наброски и прикрыла рот ладонью. Потом она подняла на меня глаза. Они блестели от слез.
— Дед ничуть не изменился, — прошептала она и протянула мне листок обратно.
— И который из них твой дед? — все еще не веря в происходящее, спросил я.
— Этот… — указала Варя на портрет высокого старика.
От обеда я отказался. Домашние пирожки сделали свое дело, и я был сыт. Варя давно ушла, и я от нечего делать изрисовал всю тетрадную страницу. Теперь на ней красовались Галкин со Стрижом, измеряющие царапины на деревянном полу. А также мертвый колдун, рассматривающий меня немигающими, подернутыми мутной пленкой глазами. Часов в шесть вечера ко мне ввалились сразу все мои товарищи по вчерашнему приключению, и в палате стало тесно. Они весело галдели и довольно улыбались.
— Ну что, герой нашего времени, — обратился ко мне майор Галкин, — уже пришел в себя?
— Давно, — коротко ответил я.
— Поди сердишься на нас, что, мол, оставили тебя одного наедине с выходцем с того света, да? — Однако он сам и не дал мне ответить: — Не смогли мы этому воспрепятствовать, понимаешь. Не получилось! Сами стояли, как вкопанные. Как говорится, ни вздохнуть, ни бзднуть.
