Я мысленно отметил, что из речи хозяина усадьбы исчез деревенский говорок. Парни опустили оружие. Водитель «КамАЗа» нервно озирался.
Дверь открылась, из нее сначала появилась двустволка, а затем и сам Романыч.
– Значит, так. К вам у меня претензий нет, так что убирайтесь отсюда.
– Ты зачем Казака убил, сволота такая?
– Это мое личное дело, которое он посчитал своим. И давайте без вопросов, после некоторых ответов долго не живут.
Я выступил вперед:
– Романыч, мы заберем тело.
Он помедлил, но кивнул.
– Наш груз цел?
– Ваш груз цел, – старик так подчеркнул «ваш», что и дураку было понятно – двух ящиков там нет. И лучше не спрашивать почему.
Романыч ушел в дом и захлопнул дверь. Мы остались во дворе под незримым наблюдением снайпера.
– Собираемся и едем. Витя, – обратился я к водителю, – давай, заводи.
– Сумраку сообщить надо, – протянул Годзилла.
– Я ему позвоню. Надо еще забрать Казака. Букашка, возьми мешок.
– Ты чего раскомандовался? – попробовал было возмутиться байкер.
Я отвесил ему подзатыльник.
– Заткнись.
Удивительно, но райд замолчал и полез в кузов «КамАЗа».
– А где?..
– Их нет. И не спрашивай.
Мы положили погибшего в черный пластиковый мешок. Тело довезем до Брянска, там его и похоронят.
«КамАЗ» загудел, Годзилла, чертыхаясь, открыл ворота, и процессия выдвинулась из усадьбы-западни.
Мы вернулись на трассу. Ехали молча, наверняка каждый думал о произошедшем. До утра мог не дожить не только Казак. Что стоило Романычу перестрелять всех нас спящими? Я сделал пометку на память: если ночуешь вне терминала – выставляй караул. Да, многому надо учиться.
– Слушайте, а мы отомстим? – спросил кто-то из новеньких.
– Да. Когда-нибудь. А пока будем радоваться, что живы.
Путь до Брянска занял около шести часов. Дорога мне нравилась куда больше вчерашней. Селения выглядели ухоженнее, конвои встречались чаще.
Возле самого поворота на город к нам присоединился байкер на «Априлии».
– Ингвар Лицитис, Латвия. Прошу разрешен-ния проехать с вам-ми до Брянска.
– Змей, «Южная магистраль». Разрешаю, – ответил я, – давай во главу колонны.
Отказывать считалось плохим тоном, но в середину или замыкающим пускать не следовало. Впрочем, Ингвар хлопот не доставил. Но самое интересное – он не назвал свой байк-клуб.
Конвой миновал городскую черту. Потянулись двух-, трехэтажные домики, асфальт выровнялся, справа появился указатель к терминалу «Боровое». Вскоре показался и сам терминал: большая, огороженная металлическим забором площадка, несколько двухэтажных строений и множество дальнобоев вокруг, в основном западных грузовиков.
Возле будочки охранника курили двое мужчин. При виде «КамАЗа» они вскочили и подбежали к воротам. Пришлось махнуть своим рукой, чтобы нашли место для стоянки, а самому остановиться возле них.
– Казак?
– Змей.
– А где Казак?
– Умер.
У второго выпала сигарета изо рта.
– Как умер?
– Плохо.
Парочка переглянулась.
– Вы опоздали.
– Отнюдь.
– Что значит «отнюдь»? Вы опоздали! Об этом мы сообщим вашему начальству, вожаку!
– Сообщайте. Кстати, намного ли опоздали?
– На день.
Я хмыкнул про себя. Вряд ли Сумрак мог так подставить своих и подписать контракт на нереальный срок. Хотя, кто знает, может, и подписал, а из-за Казака мы задержались…
– Что с грузом?
– Цел и невредим.
– Мы проверим.
– Ваше право.
«КамАЗ» уже отогнали на временную стоянку. Парни выгружали из него байк.
– Почему вы открыли фургон? Это возмутительно!
– Гражданин заказчик, в случае смерти байкера допускается перевозка его мотоцикла в грузовике. Это стандартный пункт контракта.
– Но груз!
– Вы ведь хотели его проверить? Так проверяйте.
Парочка залезла в машину, а я вывел на монитор текущий контракт. Да, надо было с ним раньше ознакомиться… но когда? Не на трассе ведь? Тоже мотай на ус, Змей.
Срок истекал сегодня вечером, так что заказчики брали на испуг. Список контейнеров, без указания груза. Вроде все в порядке.
– Годзилла, – подозвал я молодого байкера, – сходи на терминал, вызови коронера.
– Х-хорошо, только где это?
– Есл-ли позвол-лите, я схожу с ним.
– Спасибо, Ингвар.
Латыш оказался коротко стрижен, светловолос, с тонким носом и серыми глазами. Шлем он оставил болтаться на руле «Априлии».
Из фургона вылез один из нервных товарищей.
– Здесь не весь груз! Что это значит?
У меня екнуло в груди. Ведь смотрел, когда грузили тело, вроде все было на месте, да и Романыч утверждал… хотя что стоило ему соврать?
Я заглянул в фургон. Посчитал контейнеры. Пересчитал еще раз. Облегченно вздохнул.
– Господа, давайте сверимся со списком. В контракте указано: три контейнера стандарта три, двенадцать стандарта семь и семь стандарта девять. Итого двадцать два. Здесь я вижу двадцать два контейнера.
– Но Казак должен был…
Второй хлопнул его по плечу. Первый затих.
– Не знаю, что там еще Казак должен был, но весь груз на месте. Подписывать будем?
– Будем.
– Претензии имеем?
– Имеем! – дернулся было первый, но второй вновь осадил его.
Бумажный контракт пришлось доставать из мешка с телом. Первый отвернулся и разглядывал грузовик, пока второй невозмутимо ставил подпись в графе «выполнено» поверх крови Казака.
…Беспокойные заказчики сели в «КамАЗ» и уехали. Вскоре к нам подошли Ингвар с Годзиллой, а также коронер и врач. После нескольких формальных вопросов тело Казака забрали в морг. Я исполнил последний долг – положил в пакет флаг «Южной магистрали». Казака похоронят вместе с ним.
Оставалась сделать еще одно неприятное дело – позвонить Сумраку.
Глава «Южной магистрали» ответил быстро, но после первых же моих слов замолчал. Я говорил, Сумрак молчал, и я пытался заполнить эту пустоту новыми словами. Когда понял, что повторяюсь – заткнулся. Вожак еще какое-то время безмолвствовал, потом тихо сказал: «Завтра возвращаетесь в Белгород» – и отключил связь.
