Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Но ведь вполне можно не доводить дело до суда, а просто придти к неудачливому должнику или прислать доверенного человека и о чем-нибудь походатайствовать. О мелочи. Любой мелочи. Скажем, отвести войско от границы, не быть в определенное время в определенном месте… или наоборот, быть. Попросить даровать лен. Похлопотать о должности для родственника. Посоветовать (только посоветовать!) захудалому королю какой-нибудь Норвегии или Венгрии жениться или не жениться на богатой принцессе или герцогине. Намекнуть некоему архиепископу, что твой личный враг – противник Церкви и подлежит строжайшему наказанию, если не отлучению… Можно позволить себе очень многое.
Архив Лоншана – это власть. Но где этот архив, во время августовской суматохи исчезнувший из Лондона?
Элеонора Пуату быстро просмотрела письма от Годфри и принца Джона. Два наместника Английского королевства в своих депешах ничего нового ей не сообщили. То же самое, что и в рассказах господина Мишеля де Фармера и его оруженосца, с легкой руки королевы облагодетельствованного нынешним днем баронством в Шотландии. Значит, благородные господа не солгали и не приукрасили. За это стоит вознаградить их дополнительно. Королева-мать ценила верных людей.
Но сейчас два преданнейших человека – Данни, еще известный как Дугал Мак-Лауд, и глава личной стражи Элеоноры Аквитанской, выполнявший некоторые особо конфиденциальные поручения королевы-матери, мессир Ральф Джейль (по приказу аквитанки он оставался в Англии и следил за Лоншаном последние месяцы) докладывали абсолютно взаимоисключающие вещи. Дугал-Данни утверждал, будто часть архива у него и он собирается отправить ее «на восток», то есть Конраду Монферратскому, а другой заявлял: не доверяйте Данни, он продался византийцам.
Что прикажете делать?
Элеонора, разумеется, не оказалась бы заполучить драгоценный архив в свои руки, но, если он уйдет к тирскому владетелю Конраду, ничего страшного не стрясется. Обидно, правда, ибо делиться властью не хочется никому и никогда, но, в конце концов, Монферрат и английская королева трудились ради одной цели и пока не видели поводов предавать друг друга.
Самое страшное произойдет в ином случае: если бумаги получит умнейший и склонный к невероятным авантюрам базилевс Византии Андроник Комнин, который, вдобавок, изрядно недолюбливает франков. Тогда весь Замысел может пойти насмарку и вовлеченным в дела Конрада Монферратского людям грозит масса неприятностей. В архиве среди прочего добра находились расписки самой Элеоноры и ее сыновей, Конрада и даже султана Саладина.
Кому же верить? Данни или Ральфу Джейлю? Ральф последние десять лет, которые Элеонора Пуату провела в заключении в замке Винчестер, оставался единственной ниточкой, связывавшей пожилую аквитанку со свободой и делал все ради того, чтобы находящаяся в тюрьме королева из-за коричневых винчестерских стен могла хоть как-то влиять на политику Европы. Джейль заслуживает почти абсолютного доверия. Кроме одного «но». Ральф Джейль ненавидит шотландцев и лично Дугала.
А Дугал? Элеоноре нравились такие люди, как Дугал Мак-Лауд из Глен-Финнана. Скотт решителен, отважен и большой любитель подраться, но никогда не сунется в заварушку прежде, чем подумает. Элеонора знала, что Дугала лет десять назад отлично выдрессировали в Риме – в Конгрегации по чрезвычайным церковным делам, превратив туповатого молодого каледонского дикаря в великолепного бойца и образованного человека. Спасибо монсеньору кардиналу Пьетро Орсини, который делал ставку не на изнеженных итальянских дворянчиков, а именно на таких варваров, будь они с гор Шотландии или из фьордов Норвегии. Варвар, в отличие от испорченного Центральной и Южной Европой человека, трудится не за деньги, титулы или славу, а ради своей совести и преданности человеку, однажды его спасшего.
Однако и тут существует свое «но». Дугал непредсказуем. Два года назад шотландец поссорился с курией Папы Климента и новым кардиналом-префектом Конгрегации, и теперь находится в изрядных контрах с Римом. Прежде на него охотились в Англии, Дугалу хотят отомстить последние недобитки сектантов-вальденсов, еретики-богомилы, а также все, кому он успел насолить во время службы в особом куриальном ведомстве. Конечно, Дугал находится под высоким покровительством Элеоноры Аквитанской и маркграфа Конрада, но если ему однажды придет в голову, что ходить под дланью византийского базилевса надежнее?.. Он бесследно затеряется среди темных улочек Константинополя и поминай, как звали.
Элеонору настораживало одно: письмо Дугала казалось честным. Он не такой человек, чтобы лукавить и интриговать. Возжелай он переметнуться к ромеям, королева получила бы депешу, где нахальный скотт объяснился напрямую – мол, покорнейше простите, государыня, предпочитаю другого хозяина. А вот Ральф Джейль…
Королева-мать знала, что девять лет тому Дугал Мак-Лауд стал одним из зачинщиков шотландского мятежа, изрядно поколебавшего королевскую власть Лондона в Лоуленде, горах Грампиан и на северном побережье Острова. Мятеж начался с того, что скотты подняли восстание в Дингуолльском шерифстве Шотландии, взяли форт, а шерифа с семейством, включавшим жену, пятерых детей и стаю прислуги, то ли сожгли прямо в доме, то ли покидали в озеро. Единственным выжившим ребенком шерифа Дингуолла и был Ральф Джейль. Пятнадцатилетний мальчишка благодаря (между прочим!) приятелям-шотландцам его же возраста распустил волосы, заплетя их в шотландские косички, надел плед одного из нейтральных к англичанам кланов, на время укрылся у друзей, а потом бежал к родственникам в Ноттигамшир.
Джейль ничего не забыл. Не забыл, как по всему Дингуоллу – тогда еще маленькому форту, а не городку – тянуло паленым человеческим мясом и как потом вытаскивали из пепелища труп его отца, превратившийся в черную головешку. Не забыл торжествующего воя скоттов, грохот обрушивающихся ворот и пепел горящих домов. И уж конечно, он навсегда сохранил в памяти имена тех, кто именно предводительствовал над мятежом: двое братьев, Дугал и Коннахт Мак-Лауды, и Керр Мак-Лейн.
Дугалу тогда было восемнадцать с лишним, Ральфу Джейлю едва исполнилось пятнадцать. Дугал отнюдь не терзался совестью, ибо считал себя правым и воевал за свои горы, а Ральф всегда хотел отомстить. Бунт вскоре подавили, зачинщиков схватили, суд короля Генриха II, проходивший в городе Ньюкасле, приговорил всех троих к смерти через повешение.
Кто бы знал, что любящая посмеяться судьба вновь сведет этих людей? Теперь попробуй догадайся – пытается Ральф свести счеты с убийцей своей семьи или… Или Мак-Лауд, всегда исполнявший приказы, но так, чтобы сберечь свою драгоценную голову, решил подстраховаться и счел, что император Андроник Комнин станет для него отличной защитой от Конгрегации и английских законов?
Дальнейшая история Дугала выглядела незамысловатой и одновременно крайне запутанной. Сбежав от виселицы (жизнью заплатили двое его сподвижников – родной брат Коннахт и Керр, происходивший родом из соседнего клана), он понял, что возвращаться домой, в Глен-Финнан, не имеет смысла, ибо первый же отряд англичан вздернет его на первом попавшемся суку. Мак-Лауд перебрался на материк – с погоней на хвосте, ничего не зная о жизни вне Острова, и, не найдя лучшего выхода, попросил убежища в одном из руанских монастырей. Человека, находящегося под защитой Церкви, никто не имел права тронуть в течение месяца и еще десяти дней.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
