Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
После завтрака, когда радушная хозяйка учила меня обращаться с техникой, я спросил ее, что она имела в виду, когда говорила о гладиаторах. И о том, что я на них похож.
Инна опять густо покраснела, потом, тряхнув пышными волосами, объявила:
– Насчет гладиаторов и зрителей – это все предрассудки. Условности. Тебе, возможно, даже понравится, что тебя называют гладиатором. Почитай работы Альберта Гроссмана. По-моему, это он и ввел термин «гладиатор». Желтая пресса начала развивать его идеи, и ничего хорошего из этого не вышло. А условный термин «гладиатор» стал почти что ругательством – как некогда в Древнем Риме.
Я обратился за помощью к компьютеру. Больше всего ссылок оказалось на работу Гроссмана «Психология современного общества». Эту же статью и запрашивали чаще всего. Я тоже заказал ее.
Запрос выполнили мгновенно, и я погрузился в чтение.
«… В современных условиях борьба за существование как таковая практически отошла на второй план. Вот уже несколько десятилетий огромными темпами идет переоценка основных человеческих ценностей. Это сильно сказывается на психологии граждан.
Люди находятся в относительной безопасности – если исключить тех, кто живет и работает в зоне локальных конфликтов, и тех, кто может подвергнуться атаке террористов. А поскольку подвергнуться террористической атаке может практически каждый, интерес к экстремальным проявлениям человеческой сущности стоит даже острее, чем можно было бы ожидать от общества потребителей. В этом смысле наше общество близко к плебеям Древнего Рима, требовавшим: «Хлеба и зрелищ!» Хлеб есть практически у каждого, но это не снизило, а, напротив, резко повысило необходимость и ценность зрелищ.
Современное общество разделено на две категории: граждан-зрителей и «гладиаторов». Для удобства мы будем называть их именно так: «зрители» и «гладиаторы». Естественно, каждый понимает, что определение такое оскорбительно для большинства членов социума, но некоторые представители той или иной группы даже бравируют принадлежностью к ней.
Деление на «зрителей» и «гладиаторов» условно и не всегда четко. Элементарный пример: как только обыкновенный гражданин из разряда «зрителей» застревает в обычном лифте – желательно в лифте, у которого оборвался страховочный трос и который держится в шахте лишь на «честном слове», – он мгновенно переходит из категории «зрителей» в категорию «гладиаторов». Это происходит не по его воле, против его желания, но отныне те, кто толпится вокруг лифта (а таких «зрителей» всегда более чем достаточно), воспринимают его уже не как представителя своего класса, но как «гладиатора». По их мнению, он должен произносить патетические речи, прощаться с жизнью и родными, браниться.
Если «гладиатор» не выказывает подобных проявлений, его могут подбодрить или, напротив, даже освистать. Но, как правило, все одобрительные крики направлены на то, чтобы вернуть «гладиатора» к роли – в данном случае роли жертвы, разбудить его чувства. Мало кто из «зрителей» сочувствует объекту «шоу». Для них он – всего лишь актер в постановке, о которой они смогут рассказать приятелям – таким же «зрителям», как и они сами.
Существует и второй отряд – «устойчивых гладиаторов», «гладиаторов по выбору». Типичные профессии, где преобладают представители данной категории – гонщики, трюкачи, пожарные, космонавты, спортсмены экстремальных видов спорта, отдельные отряды полиции, армии. Естественно, наиболее яркими и опасными представителями «гладиаторов» являются террористы из экстремистских группировок и террористы-одиночки. Артисты и журналисты не являются «гладиаторами» в том смысле, в каком мы употребляем этот термин в данной работе. Хотя они стремятся походить на настоящих «гладиаторов», «зрители» чувствуют подмену. На сцене, на экране игра идет не всерьез. Поэтому большинство журналистов можно отнести к «профессиональным зрителям», а актеров – к самым тонким ценителям гладиаторского мастерства. В частности, в вышеупомянутом случае с лифтом почти каждый профессиональный актер оценивал бы «работу» застрявшего гражданина с эстетической точки зрения, безумно завидовал бы его кратковременному успеху и вниманию «зрителей», но не спешил бы поменяться с ним местами.
Помимо причин, указанных выше, огромную роль в воспитании цивилизации «зрителей», по всей видимости, имело искусство. Фильмы, где герои вытворяли и продолжают вытворять невиданные для любого настоящего «гладиатора» вещи, прямые трансляции катастроф и захвата заложников – все это говорит современным зрителям о том, что именно так, ярко и насыщенно, а не пресно и скучно должна идти жизнь. И поэтому граждане, с детства запуганные, но при этом развращенные сладковатым душком разложения, покалывающим кожу ощущением опасности, атмосферой художественной грубости и насилия, строят два мира: реальный и виртуальный.
Но различать грань между высококачественной виртуальной постановкой и зыбкой реальной жизнью становится все труднее. Поэтому случаются переходы добропорядочных, трусливых и запуганных граждан в отчаянных «гладиаторов». Вот почему такой интерес вызывают любые опасные и кровавые действа.
Еще одним ярким примером «временного гладиатора» является наркоман в состоянии аффекта. Собственно, любой гражданин, принадлежащий к категории «зрителей», может стать «гладиатором» по доброй воле – для этого ему достаточно принять сильнодействующее стимулирующее средство. Тогда страх отступает, а стремление к всеобщему вниманию, популярности берет верх над прочими чувствами, над инстинктом самосохранения.
Подавить инстинкт самосохранения очень важно, потому что достойным зрелищем для любого «зрителя» является только игра со смертью, приближение смерти и сама смерть. Все другие события, чувства и переживания давно перешли в разряд малоинтересных. Это произошло прежде всего потому, что программы новостей показывают только катастрофы с массой смертельных исходов потому, что в любом остросюжетном фильме умирает, как правило, несколько десятков, если не сотен людей. И все это – на глазах у зрителей. Другие события – несчастная любовь, крушение надежд, приобретение богатства – тоже привлекают порой внимание зрительской массы. Но роли счастливых и несчастных любовников, нуворишей и разорившихся богачей – роли второго плана. Ценность представляют лишь герои, недрогнувшей рукой отправляющие в мир иной десятки людей.
«Постоянными гладиаторами» движут другие побуждения, нежели гладиаторами случайными. Возможно, эти люди действительно физиологически отличаются от обычных «зрителей». Психические они различия налицо. «Гладиаторы» пребывают в постоянном состоянии аффекта. Для них вся жизнь – спектакль. И главная цель – не сохранить себя, а достойно сыграть роль. В некоторой степени «гладиаторы», следуют самурайской этике: важно, как ты умрешь, а не когда это случится. Любой «гладиатор» балансирует на грани между жизнью и смертью, по возможности все же растягивая представление. Но если открывается перспектива блестящей концовки, любой «гладиатор» с радостью пойдет в направлении смерти…»
Я оторвался от экрана и невесело улыбнулся. Может быть, я в самом деле гладиатор? Сложно сказать. К смерти я, несомненно, не стремлюсь. Быть все время на виду тоже не тянет. Но и к категории «профессиональных зрителей» меня отнести трудно. Хотя некоторые черты «зрителя» у меня и имеются, все же я не падок до кровавых зрелищ.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
