– Сэм-змей. Как странно, что после стольких лет мы только сейчас можем по-настоящему познакомиться.
Сэм низко наклонился, чтобы не задевать своей лысой головой за балки высокого потолка. На его лице отразилось полное смущение. Оскар тут же пришел ему на помощь.
– Все в порядке. Я думаю, каждый из нас, кого волшебство Хозяина превратило в людей, может говорить. Попробуй.
– Я не насчет речи волновался, – проворчал великан. – Просто еще не уверен, как пользоваться этими… – Он вытянул вперед две огромные ручищи, глядя на них так, будто из его ладони росли колючки кактуса, а не пальцы. А ведь, наверное, у него и пальцы появились, подумал Оскар. Для существа, у которого раньше не было ни рук, ни ног, их появление было еще большим потрясением, чем человеческая речь.
Оскар аккуратно взял Сэма за руку и тихонько сжал ее. Подражая ему, великан в ответ тоже пожал руку, и его кисть полностью обхватила ладонь Оскара. Человек-пес поморщился от боли, но выдержал. Когда Сэм выпустил его руку, он вздохнул с облегчением, радуясь, что она осталась цела.
– Что с нами произошло? Что это? – спросил Сэм.
– Наверняка это дело рук нашего Хозяина. – Макитти прошла дальше в кухню, осматривая полки и заглядывая в шкафы. – Всему этому должно быть какое-то объяснение, иначе ничего бы не случилось.
– И вообще, где этот старый котяра? – Облокотясь спиной о рабочий стол, Цезарь попытался почесать подбородок ногой и вдруг обнаружил, что для этой цели гораздо удобнее использовать руки. – Если он колдует, значит, должен быть где-то рядом.
– Он здесь. – Оскар печально посмотрел на юношу. – Я знаю – я чувствую его запах. Даже вдохнул его немного.
Цезарь нахмурился и отошел от стола.
– О чем это ты болтаешь? Эта пыль?
Оскар медленно кивнул.
– Но это значит…
– Хозяин умер.
Царапая когтями, Макитти открыла нижний ящик шкафа, но обнаружила в нем только лук.
– Он бы не сделал с нами такого, не будь у него на то серьезной причины. Где-то в доме должно быть объяснение произошедшему. Когда мы найдем его, станет ясно, что делать дальше.
Положив крепкую руку на плечо Какао, Цезарь слащаво улыбнулся:
– Я знаю, что бы я хотел сделать дальше. Эта новая форма сулит столько новых интересных возможностей.
Обернувшись, она сбросила его руку.
– Хоть раз в своих многих жизнях будь серьезным, Цезарь! То, что с нами произошло, важнее наших желаний! – И совсем тихо добавила: – Надо было Хозяину тебя кастрировать в прошлом году, когда он подумывал об этом.
– Я все слышал! – воскликнул Цезарь обвиняющим тоном.
– Вы оба! – Макитти рыкнула на них командным голосом. – Перестаньте драться и начинайте искать.
– Что искать? – Цезарь взглянул на нее и, разведя руками, непроизвольно точно повторил человеческий жест. – Даже если мы что-нибудь и найдем, как мы поймем, что у нас в руках? Кошки не умеют читать.
– Мне почему-то кажется, что теперь мы можем не только говорить, но и читать. – Старшая женщина кинула ему запечатанный кувшин.
Легко поймав его одной рукой, Цезарь взглянул на наклейку, подписанную от руки.
– «Сладкий маринад». Ненавижу маринады. – Его глаза полезли на лоб, когда он понял, что только что сделал. – Ф-с-с-ст, ты права, мы можем читать! – Он по-новому посмотрел вокруг. Из знакомых предметов и запахов почти ничего не исчезло, зато добавилось столько нового. – Интересно, что еще мы можем делать?
– Кроме как болтать впустую? – Какао помогала Макитти в ее поисках. – Почему бы тебе не помочь нам, тогда и поймешь? Хозяин наверняка оставил что-то, что подскажет нам дальнейшие действия. – Все еще полный радостного изумления длинноволосый блондин присоединился к их поискам неизвестно чего.
Оставив ненадолго Сэма самого разбираться с трудным и путающим искусством пользоваться руками и ногами, Оскар пошел к остальным, но его вдруг остановил жалобный голос, раздавшийся откуда-то сверху:
– Эй, а как же я?
Хотя слова были человеческими, ошибиться, кому принадлежал звонкий переливчатый голос, было невозможно. Посмотрев наверх, Оскар увидел очень стройного, бледного юношу, отчаянно цеплявшегося за верхние балки потолка.
– Привет, Тай, добро пожаловать в мир в облике человека. Спускайся к нам.
– Спускайся – как? – Вытянув тонкую руку, бывшая певчая птица замахала пальцами с большой скоростью, но абсолютно безрезультатно. – Мои крылья пропали! Вместо них у меня теперь эти – эти пальцы. Ими хорошо подбирать зернышки, но, боюсь, летать с ними невозможно.
– Здесь невысоко. Просто отпусти руки и приземляйся на ноги.
– Легко говорить тому, кто был собакой, – ворчал бывший кенар. – Если я спущусь, ты обещаешь удержать кошек, чтоб они не бросились на меня?
Оскар помотал головой. По крайней мере, этот жест был для него знакомым.
– Как видишь, все изменилось, Тай. Ты теперь такой же большой, как и бывшие кошки.
Человеческая речь, отметил он, гораздо удобнее для общения. Прежде единственным ответом на его лай, обращенный к Таю, была струйка чего-то неаппетитного, льющегося из высоко подвешенной клетки.
– Да, но боюсь, не такой сильный.
– Что ж, ты все равно не можешь там оставаться. – Вспомнив об указаниях Макитти, он начал шарить в нижних ящиках кухонных шкафов.
Тай подождал пару минут, потом, повиснув на миг на руках, спрыгнул на пол. Он без труда приземлился на ноги.
– Скажи-ка, совсем не дурно.
– У тебя не могло не получиться. Хозяин Эвинд изменил нас, но не сделал беспомощными. – Оскар оторвался от осматриваемого ящика. – Теперь помоги нам искать.
– Что мы ищем? – Тай осторожно подошел и заглянул через его широкое плечо.
– Что-нибудь, что подскажет нам, что мы должны делать дальше.
– А почему вы думаете, что мы должны что-то делать?
– Потому что… – Оскар заколебался. Это был резонный вопрос, и он не сразу нашел ответ. – Потому что Хозяин Эвинд не стал бы превращать нас в людей без веских причин. Не помню, чтобы он что-нибудь делал просто так, без смысла.
– Тогда, может быть, мы не там ищем? – «Для обычной птицы, – подумалось Оскару, – Тай всегда проявлял исключительную сообразительность». – Может, стоит поискать в кабинете?
Кабинет Хозяина. При мысли о нем Оскар попытался завилять хвостом. Отсутствие хвоста обескураживало. Хотя, размышлял он, есть и другие части тела, отсутствие которых огорчило бы его куда больше. Будь благодарен за то, что есть, сказал он сам себе.
Животные Эвинда допускались в святая святых Хозяина, но только в его присутствии. Горе тому, кого заставали там без разрешения! Макитти избавила всех от необходимости придумывать оправдание.
