Как ни странно, несмотря на богатый «послужной список», национальная сборная Англии избежала дисквалификации, но действия УЕФА, вкупе с дальностью и стоимостью перелета, привели к тому, что чемпионат мира 1986 года в Мексике прошел вполне мирно; исключением не стал даже печально известный матч со сборной Аргентины[60]. Даже усилия некоторых британских СМИ, пытавшихся раздуть масштаб беспорядков, оказались тщетными.
Поскольку срок дисквалификации английских клубов еще не вышел, а количество инцидентов на домашних матчах росло, вероятность беспорядков на Евро-88 была крайне велика. Турнир проходил в Германии, а сборная Англии довольно успешно выступила на чемпионате мира в Мексике, поэтому было очевидно, что в Германию отправится огромное количество фанатов, многие из которых не прочь будут поразмять кулаки. Следует признать, что Англия поехала на турнир в качестве безоговорочного чемпиона в околофутбольном насилии. Но УЕФА ясно дала понять, что возвращение английских клубов в европейские соревнования полностью зависит от поведения болельщиков на этом чемпионате. Однако воспоминания о Турине и Испании были все еще свежи, и фанаты готовились к мести. Тем не менее власти были уверены, что смогут контролировать ситуацию. Перед товарищеским матчем в Дюссельдорфе в сентябре 1987 года[61]полицейские обыскивали и тестировали на алкоголь каждого английского болельщика, поэтому во время игры вспыхивали лишь небольшие стычки, а после игры — маловразумительные потасовки. При этом полиция дала понять, что ни перед чем не остановится, если ситуация выйдет из-под контроля. Далее следует наш собственный рассказ о том чемпионате.
Евро-88
В 1988 году мы посетили чемпионат Европы, который проходил в Западной Германии. Нам это удалось, так как Дуги служил в Королевской авиации и его часть была расквартирована неподалеку от границы с Голландией. Недостатка в претендентах на бесплатное жилье, еду и выпивку не было. Поэтому четверо парней оказались в Хитроу в ожидании перелета через Ла-Манш. Вскоре мы были у Дуги.
Для нашей четверки это был первый выезд за границу на матч с участием английской сборной. Как ни странно, но сразу после приезда мы переняли ту задиристую и самодовольную манеру держаться, столь любимую нашими фанатами, оказавшимися в чужой стране. Однако стоило только покинуть вылизанный до блеска немецкий аэропорт (полную противоположность Хитроу) и оказаться на маленьком кусочке Англии в сердце Европы, как мы быстро вернулись к своему «нормальному» стилю поведения.
Итак, для тех, кто не знает: находиться на своей армейской базе за рубежом просто здорово. Военные вобрали в себя все лучшее, что есть в Англии, вместе с ценностями, которые есть у служивых людей, но о которых напрочь забыли гражданские (преданность, гордость, уважение и т. д.). Кроме того, здесь можно было наслаждаться всеми благами, которые предоставляла принимающая сторона, что в случае с Германией того времени означало более высокий уровень жизни, не говоря уже о великолепном пиве и отличной еде. Еще стоит упомянуть о замечательных вечеринках с участием представителей различных европейских народов. Короче, это было государство в государстве, в миниатюре повторяющее структуру британского общества (в том числе и жесткую классовую систему, поддерживаемую в Вооруженных силах Ее Величества), плюс кое-что от голландцев, немцев, итальянцев и даже бельгийцев. В общем, здесь было просто классно. Скоро должен был начаться Евро-88, и сборная Англии имела все шансы добраться по меньшей мере до полуфинала (кроме того, в турнире не участвовали сборные Уэльса и Шотландии), так что это было прекрасное время для англичанина за границей.
Радостное возбуждение с каждым днем нарастало. Однако в Штутгарте, перед началом матча со старым врагом, сборной Ирландии, настроение начало меняться. Дело в том, что немцы считали ирландцев добродушными любителями «Гиннеса», а англичан — отбросами европейского общества. Разгромные публикации образца восьмидесятых вновь появились в прессе, и об «Эйзеле» вспоминали при каждом удобном случае. Успех такой кампании в СМИ был просто поразительным. Даже те, кто жил и работал в стране какое-то время, заметили перемену в отношении немцев к британским военнослужащим. Англичанам перестали доверять, всем без исключения; любое проявление преданности футбольному клубу расценивалось местными жителями как иллюстрация стереотипа, гласящего, что все англичане мужского пола — хулиганы. Вообще-то нам грех жаловаться на подобное отношение, ведь мы и сами не прочь навесить ярлык на любого. Но нас впервые обдали таким презрением, и нам это совсем не понравилось.
С другой стороны, английских болельщиков страшно веселил имидж «европейской заразы». Стоило англичанину открыть рот, как продавцы начинали дрожать от ужаса, отчего наша пятерка, например, испытывала колоссальное удовольствие. Интересно, что вызывало больший страх у немцев — наш южноанглийский акцент (а не «кокни») или зверское выражение на наших лицах? Даже сейчас, если вы путешествуете за своим клубом, к вам могут отнестись с подозрением. Итак, вот они мы: в чужой стране, в расцвет эпохи «английской болезни», со всеми вытекающими отсюда последствиями. Нас здесь не ждали, мы были захватчиками, и правило субботних игр, когда все события предыдущего дня забывались к воскресенью, здесь не работало. Мы находились в Германии уже три недели, и нам приходилось мириться не только с игрой команды, но и с поведением ее болельщиков.
Чем меньше дней оставалось до первого матча сборной Англии, тем с большей опаской местное население относилось к приезжим фанатам. Любой англичанин, оказавшийся за пределами военной базы, попадал под пристальное наблюдение полиции. Если вы бывали в Германии, то наверняка знаете, что к полицейским там относятся с почтением. А тот, кто имел несчастье совершить нечто противозаконное, помнит, насколько быстро немецкая полиция переходит от слов к делу. В заявлении, которое транслировалось перед чемпионатом, говорилось, что полицейские будут действовать ненавязчиво, но не потерпят никаких правонарушений, кто бы в них ни участвовал. Для большинства такого предупреждения было бы достаточно. Но нас, пятерых бравых парней, подобные угрозы только возбуждали.
Для Дуги это было странное время. Ведь он, можно сказать, находился у себя дома, работал со всей ответственностью, и к нему относились с должным уважением. Неожиданно он впал в состояние, которое мы все называем фанатством. Но если бы мы попали в переделку, последствия для него могли бы быть самыми суровыми. Армейская полиция ясно дала понять, что, как только немецкие правоохранительные органы закончат с военнослужащим, нарушившим закон, за него сразу же примутся свои. Поэтому Дуги полностью отвечал за действия каждого своего гостя, о чем он не преминул сообщить четырем своим постояльцам.
В день матча со сборной Ирландии в Штутгарте наше состояние достигло пиковой точки. Солнце светит, мы победим и, что самое главное, — уделаем «миков»[62]и предателя Чарльтона. Наша поездка в город была просто потрясающей. Мы мчались на взятой напрокат машине по автобану, полному английских болельщиков, радостно приветствовавших всех, кого видели, в том числе и нас. Великолепно! На заправках также было множество англичан, все были радостно возбуждены, пели песни, знакомились друг с другом — здорово! Штутгарт встретил нас полчищами полицейских в касках и со щитами. Но о том, что происходит в городе, не было никаких известий.
