— Хочешь подраться? — Пит встал напротив Дэниела. Двое его приятелей тут же заняли оборонительную позицию. — Или мне тебя использовать как боксерскую грушу?
— Лучше меня, чем Грейс, — ответил тот, зажимая рану.
— А если она будет следующей? — процедил Пит и занес кулак.
— Прекрати! — Я кинулась на Пита, но Тай схватил меня за талию. Я попыталась призвать на помощь энергию, но безрезультатно. Я отчаянно пинала противника ногами, но он лишь смеялся. И отпихнул меня, как тряпичную куклу.
Я стукнулась спиной о кирпичную стену паба, и это на секунду ошеломило меня. Затем я услышала звук удара, и что-то большое и тяжелое свалилось на асфальт. Наверное, снова досталось Дэниелу, решила я. Но жертвой оказался Пит. Он рухнул как подкошенный. Потом настал черед безымянного приятеля Пита. Парень упал на колени и скрючился в две погибели. Тай поднял руки и попятился.
Пит застонал и вытер разбитый нос.
— Ты, ненормальный, — проворчал он Дэниелу. — Давай же, — сказал он побитому дружку. — Нет у нас времени с мусором возиться. — Он сплюнул сгустком кровавой слюны.
— Теперь вам несдобровать, — крикнул нам Пит, когда отошел на безопасное расстояние. Их громкий хохот эхом отразился от домов, и вскоре все стихло.
Дэниел стоял спиной ко мне. Плечи у него вздымались, он тяжело дышал.
— Потрясающе, — выдавила я. — К чему суперсила, когда ты умеешь так драться?
— Вот о чем ты думаешь? — произнес он. — О проклятом темном даре?
— Что? — Его слова больно кольнули меня, хотя я вполне заслужила его упреки. Ведь слишком легкомысленно отнеслась к происшествию. Я положила ему руку на плечо. — Извини. Не следовало мне говорить ничего подобного… У тебя — порез. Можно взглянуть? Ты в норме?
— Нет, — буркнул он и стряхнул мою руку. — Мне домой надо.
— Тебе, наверное, лучше в больницу. Я отвезу тебя.
— Нет, — он, пошатываясь, потащился к мотоциклу, стоявшему на парковке. — Хватит с меня.
Я догнала его.
— У тебя шок? Тебе нельзя водить — в таком-то состоянии. И надо наложить швы.
— Само заживет, — он залез на байк, прижимая поврежденную руку к груди.
— Дэниел, давай я тебе помогу.
— Ты мне уже многое сделала, — заявил он, ударяя по стартеру. Мотор заревел, и Дэниел повертел ручку газа. Мотоцикл вылетел с площадки, прежде чем я успела возразить.
Теперь я осталась в одиночестве. Я совершенно не понимала, что случилось.
Что он имел в виду?
Я же вообще ни на что не способна.
По пути домой
Я забралась в «Короллу» и сидела в ней десять минут. Я гадала, не поехать ли мне следом за Дэниелом и убедиться, что с ним все в порядке. Нужно заставить его обратиться в травмпункт. Пусть посмотрят на порез. Но он же категорически отказался. Я опасалась, что он еще больше рассердится, если я заявлюсь к нему в студию. Со временем он остынет. Может, просто позвонить через пару часиков?
Наконец я завела машину, но одна мысль продолжала меня тревожить. Почему Дэниел разозлился на меня? Из-за того, что я затеяла драку с Питом? Или он считал, что пока не овладела своими способностями и не вынесу вида его крови?
Я включила радио, стараясь отвлечься, и прослушала сводку новостей на волне местной станции. Ведущие обсуждали попытку взлома и проникновения в школу. Они хотели связать все в одну цепочку. Репортер рассуждал о том, что вора что-то спугнуло — в школе-то ничего не пропало. Однако камеры видеонаблюдения Холи-Тринити ничего не зафиксировали.
Я выключила радио и обнаружила, что мобильник, который я утром оставила в «Королле», заливается без умолку. Чьи звонки я успела пропустить? Вдруг это Джуд?
Я с облегчением прочитала надпись на дисплее.
— Привет, папа, — поздоровалась я. — Получил мои послания?
— Да, — ответил он. Голос у него был очень усталый, я едва слышала его из-за шума на другом конце линии. — Что еще стряслось?
Я сообщила ему о разговоре с братом по телефону, стараясь точно повторить все слова Джуда. Потом добавила, что он побывал у Дэниела, в подвале дома Мэри-Энн.
Папа помолчал.
— Я здесь его разыскиваю, а, он, значит, пробрался в наш задний двор, — произнес он сердито, потрясенно и одновременно радостно. — А позже он появлялся или звонил?
— Нет, — выпалила я и секунду колебалась — не была уверена, что стоит просвещать его об остальном. Но я понимала, что не должна ничего утаивать от отца, если дело касалось Джуда. И я выложила ему, что Джеймс кого-то видел за окном, а потом добралась и до разгрома «Дэйз-Маркет», и до школьного спортзала.
— Дэниел считает, что это сделал Джуд, — сказала я, сворачивая на нашу подъездную дорожку. Я решила посидеть в машине с работающим двигателем, пока не нажму «Отбой». Следовало быть острожной.
— Логично, — согласился он. — Очень разумно.
— Ты думаешь? А зачем он вернулся?
— Не знаю, Грейси. — Он умолк, и я расслышала голос, объявляющий что-то по громкой связи. Видимо, папа находился в аэропорту или на вокзале. — Правда.
— Ты домой едешь?
— Нет, — ответил он.
— Как? Но ведь Джуд наверняка здесь! Почему бы тебе не…
— Мне пора. Последний звонок, поезд отправляется. Потом все объясню. Не ждите меня.
Я здорово разозлилась. Папа постоянно отсутствует. Конечно, он отчаянно ищет своего сына и прямо-таки жаждет восстановить единство нашей семьи. А вдруг он старается держаться от нас подальше? И по какой иной причине не возвращается в Роуз-Крест? Хотя мы безумно в нем нуждаемся.
— Хорошо. Только не забудь, где на самом деле твой дом, — буркнула я.
— Прости. Приеду, как только смогу. Да, это моя сумка, — сказал он, очевидно, другому пассажиру или служащему, потом прокашлялся и вновь обратился ко мне: — И еще. Тебе не разрешается ни при каких условиях самой отправляться на поиски брата.
Я недовольно засопела. Если бы я не была настолько огорчена и зла, я бы рассмеялась. Кроме того, я почувствовала раздражение. Отец заявил мне то же самое, что Дэниел. Они оба будто сговорились, считая, что я не способна остановиться.
— Не надо, Грейси. Ты не готова к тому, что тебе может встретиться… Одного ребенка мы уже потеряли. Мама не переживет, если и ты нас покинешь.
Позднее
Когда я вошла в дом, мамочка спала на диване. По телевизору передавали вечерние новости. Я не стала ее будить и направилась наверх. Выяснилось, что я страшно устала и вымоталась. Глаза просто слипались. И я направилась к своей постели, когда в спальне зарыдал маленький Джеймс. Вообще-то, его плач напоминал испуганные завывания и угрожающе усиливался с каждой секундой. Я распахнула дверь в его комнату и заглянула внутрь. Он сидел в кроватке. Из коридора просочился свет, и я хорошо разглядела огромные слезы, катящиеся по его покрасневшему лицу.
