— Как тебя зовут? Сколько тебе лет?
— Меня зовут Жиль, мне десять. А тебя?
— Жерар. Ты сегодня в школу не идешь?
— По средам я никогда туда не хожу. А ты не знал, что сегодня среда?
— Я забыл. Дай мне руку, я тебе кое-что покажу.
Жиль с готовностью протягивает ему руку. Лекюийе берет монетку, кладет ее мальчику на ладонь.
— Сначала ты должен как следует почувствовать монету и научиться перемещать ее пальцами.
Мальчик пытается произвести эти манипуляции, но монета падает на землю. Лекюийе несколько раз показывает ему, что надо делать. Потом смотрит на часы. Остается не более двадцати минут. У него пересыхает в горле. Его желание так сильно, что он придумывает план на ходу. Он уже не может остановиться, однако нужно действовать как можно осторожнее. Он не ожидал, что все случится так быстро. На несколько секунд в голове его проясняется, и он понимает, что играет с огнем. Надо остановиться, ведь ничего не готово. Но он уже не может бороться с этим, не хочет. Нужно все сделать до конца. Будь что будет. Демоны рычат и подбадривают его. «Давай, парень, все идет хорошо!»
Пытаясь совладать с волнением и вести себя как можно естественней, он говорит:
— Жиль, мне нужно проверить электричество в подъезде вон того дома, справа. Если пойдешь со мной, я открою тебе секрет волшебной монетки.
— Нет, я не могу, мама мне сказала, что я не должен никуда ходить с незнакомыми людьми.
Нужно настоять на своем, но при этом не давить. И так спокойно, как он только может, хотя голос его слегка дрожит от волнения, Лекюийе произносит:
— Моя мама говорила мне то же самое. Но ведь ко мне это не относится. Ты меня знаешь, меня зовут Жерар. Кроме того, я ведь могу посвятить тебя в тайну исчезающей монетки. В школе все от зависти позеленеют.
«Неплохо, — оценили демоны, — но давай все-таки потихоньку, не форсируй события».
Ребенок разрывается на части между боязнью нарушить запрет и желанием научиться проделывать этот замечательный фокус.
— Хорошо, я согласен, но только давай побыстрее.
Лекюийе едва сдерживается, чтобы не взвыть от удовольствия.
— Можешь на меня положиться, я все делаю быстро.
«Держи себя в руках, держи себя в руках, — повторяет он, — ты почти у цели». «Ты выиграл», — шепчут демоны.
Лекюийе и мальчик проходят через массивный подъезд здания, потом следуют мимо дворика, где стоят мусорные баки на колесиках. Лекюийе бегло оглядывается по сторонам. Нет, слишком рискованно, слишком близко от улицы. Они оказываются в большом дворе. Внимание Лекюийе привлекает металлическая дверь с надписью: «Для велосипедов». За ней тянется анфилада помещений, где хранятся велосипеды и детские коляски. У стены навалена огромная гора тряпья и одеял, рядом стоит тележка из супермаркета, в ней — груда картонных коробок и всякого хлама. Сердце Лекюийе начинает сильно биться, кровь в висках пульсирует. Наконец-то этот долгожданный момент настал. Он чувствует, как его просто распирает от чувства всесилия.
Стараясь, чтобы голос не выдавал охватившего его волнения, он произносит:
— Неполадки с электричеством в одной из комнат. Я это улажу за две минуты.
Ему все труднее и труднее сдерживать охватывающее его возбуждение. По спине бегут мурашки. Ноги подкашиваются.
— Мне страшно, я хочу уйти, — начинает хныкать мальчик.
Лекюийе понимает, что нужно действовать быстрее. Он хватает ребенка за руку и тащит его в комнату, где стоят в ряд полуразобранные мопеды.
— Отпусти меня, мне больно, я хочу уйти.
Жиль плачет.
Лекюийе охватывает паника. «Ты слишком поспешил», — говорит он себе, зная, что пути назад нет. Он достает из кармана отвертку с очень тонкой ручкой и заточенным острием. Это его оружие-талисман, сработанное им уже после выхода из тюрьмы; прежняя осталась в животе того верзилы, на кухне.
Он берет отвертку за острие и дважды сильно ударяет мальчика рукояткой по голове, тот падает.
Демоны уже кричат: «Поторопись, опасно!»
Лекюийе тяжело дышит, так, словно пробежал пару километров. Он кладет ребенка животом вниз, повернув его лицом в сторону, разводит ему руки, прижимает ладони к полу, расставляет пальцы. Придавая ему позу жертвы ритуального убийства, он вспоминает, как проделывал то же самое с шестью другими. Картины подготовки к шести убийствам накладываются на происходящее. И уже трудно понять, где это происходит — во сне или в реальном мире. Перевозбужденный, вошедший в раж, он поднимается, чтобы полюбоваться на результаты своей работы. Внезапно сильная рука хватает его за шею сзади.
— Ты что это делаешь с мальцом?
Лекюийе едва сдерживается, чтобы не заорать. Его словно поразило ударом молнии. Вытаращив глаза, он широко раскрывает рот и хрипит, более не в состоянии дышать. Рука, сжимающая его горло, усиливает свою хватку. Его куда-то тащат; ощущение такое, будто затылок его зажали в тиски.
— А ну-ка иди сюда, я хочу разглядеть твое лицо на свету, — шепчет ему на ухо схвативший его человек.
Лекюийе, сжимая рукоять отвертки, изо всех сил пытается отбиться от огромного мужика, волосатого, грязного, в лохмотьях.
Лекюийе в ужасе. Хрипя и задыхаясь, он вонзает свою заточку снизу вверх в сердце противника: тот как будто ничего не почувствовал. Лекюийе, вытащив отвертку, пытается сбежать. Нападающий все еще удерживает маленького, по виду безумного, человека, уже ощущает сильную боль в сердце и осознает, что скоро умрет: как будто кто-то залезший к нему в грудную клетку пытается вырвать у него сердце. Его рука рефлекторно сжимает плечо убийцы и застывает, не выпуская из пальцев лоскут, вырванный из куртки Лекюийе. Тот же, объятый страхом, отскакивает к приоткрытой двери. Нападавший делает еще несколько шагов и падает прямо на стоящие рядом велосипеды. Лекюийе выбегает на улицу и тут же переходит на размеренный шаг, стараясь не привлекать к себе внимания.
«Снимай свою рваную куртку!» — подсказывают ему раздосадованные демоны. Он тут же ее сдергивает, сворачивает и сует под мышку. Ему безумно хочется реветь и бежать, словно некая всесильная рука толкает его в спину.
«Никаких резких движений: это может привлечь к тебе внимание; тогда кто-нибудь проследит за тобой и заметит твою машину», — предостерегает он себя, направляясь к своему автомобилю. Лекюийе старается держаться поближе к деревьям, надеясь, что никто его в таком случае не заметит. Люди всегда смотрят на середину тротуара и почти никогда — на его края. Добравшись до машины, он с трудом открывает ее — так сильно трясутся руки. Оказавшись внутри, он падает на сиденье и прерывисто дышит, широко открыв рот, словно только что чуть не утонул.
«Нужно уезжать отсюда. Спокойно, трогаться не резко». Он пристегивается, поворачивает ключ зажигания, включает левый поворотник, смотрит в зеркало заднего обзора — теперь можно отъехать от тротуара. И в этот момент появляется полицейский автомобиль. Паника. Но патруль следует дальше: проезжая в двадцати метрах от убийцы. Лекюийе трогается, сердце его стучит так, словно вот-вот разорвется. Мучительно переживая свой провал, он корчится на сиденье, закрывая рот рукой, сдерживая рыдания. У него есть четверть часа на то, чтобы успокоиться и доехать до места, указанного в третьем вызове. Не добившиеся своего демоны больше не осмеливаются с ним заговаривать.
