часто задышала. — Судя по всему это не совершенное создание. Признайся честно, это дочь того Марси-Карата? Ты под него жену подложил? А что, нормальный ход. Когда эта девочка обретет силу, у тебя появится «карманная богиня». Она будет раздавать твои указания…
— Ты не так понял, — побледнел Архифартис.
— Только не говори, что совершенный вынашивал твою дочку, — усмехнулся Жора. — Судя по плотному графику тренировок, Марси-Карат не мог ходить с пузом, так что остаётся один вариант…
— Я воспитал Марси и значит, прихожусь ей отцом.
— А что стало с её мамой? — спросил Жора. — Умерла при родах?
— Да.
— Могу поспорить, что её мама — молодая четырехкрылая вестница.
— Откуда ты знаешь? — удивленно спросил Архифартис.
— Если сильный самец делает ребенка слабой самке, его гены доминантны и младенец вытягивает из матери все соки, — выдвинул теорию Жора.
Он читал выводы мага Костонтиса основанные на рассказах лэры Беллы и лэры Берси о жизни безумного титана. Именного тот монстр стал главным героем рукописи Жоры. Благодаря гостьям башни маг знал гораздо больше чем большинство людей. В частности он понимал, почему браки должны заключаться между равными партнерами. И в потенциальной семье главное не положение в обществе, а минимальный разрыв между энергетикой мужа и жены.
— Что ты хочешь сказать? — спросил Архифартис.
— Она не наберёт столько сил, чтобы стать богиней, — ответил Жора. — Если хочешь сменить бога, поищи того самого Марси-Карата, а дочка станет младшей богиней. Пусть заведует какой-нибудь мелочью, например богиня иллюзий или чего-нибудь подобного.
— На основании чего ты сделал подобный вывод? — поинтересовался Архифартис. — Ты видишь её в первый раз и сразу утверждаешь, что она не сможет стать нашей богиней.
— Главной богиней, — внёс замечание Жора. — Она запаздывает в развитии. Ты это сам сказал, так что делай выводы. Ищи Марси-Карата, а дочь у него есть.
— Его убили, — мрачно ответил Архифартис.
— Ищи другого совершенного, — предложил Жора.
— В храмовом городе есть рабы Безумца. Они родились совершенными созданиями, но проиграв первую битву, попали в плен, — задумчиво произнёс Архифартис.
— Позови кого-нибудь из них на престол бога, — предложил Жора.
— Это неприемлемо. Вестники не станут служить рабу Безумца, — заявил Архифартис. — Однако они могут знать кого-нибудь из мира Парадиз.
— Лично я встречался только с призраком Грома-Дория, — сказал Жора. — Но знаю, что есть такой Водо-Миртия. Он большой любитель справедливости…
— И как с ним связаться? — спросил Архифартис.
— Так из Храмового города с межмировым порталом можно попасть куда угодно, — сообщил Жора. Он потихоньку подводил вестника к мысли, что Жора полезен лидеру оппозиции, и его не нужно убивать. — Напиши письмо, я передам.
— Кому ты собираешься его передавать? Рабам Безумца? — возмутился Архифартис. — А они отправят его в Парадиз? Что-то я сомневаюсь.
— Однако в мире, откуда я к вам попал, можно зайти в храм Водомира. Там через старцев пообщаться с Водо-Миртия, — сообщил Жора.
— Ты думаешь, я знаю, откуда ты к нам попал? — воскликнул Архифартис.
— Тогда ответить, зачем ты вспомнил о рабах Безумца? — спросил Жора.
— У меня есть сторонник Архаран, — сказал лидер оппозиции. — Он столкнулся с подручными Безумца и получил «печать подчинения» на затылок.
— Ты это к чему? — удивился Жора.
Его начинали раздражать рассуждения Архифартиса. Перескакивая с темы на тему, они не скоро доберутся до того, что нужно самому Жоре.
— К тому, что «печать» невозможно преодолеть, — объяснил вестник. — Мой сторонник недавно поднял бунт и ушёл служить в княжество Магния.
— А какое отношение княжество имеет к слугам Безумца? — спросил Жора.
— Аэроны ненадежны, — заявил Архифартис.
— Аэроны?
— Так назвали бывших совершенных, которые приняли однополый облик.
— Теперь у них есть мальчики и девочки, как у вестников? — уточнил Жора.
— Да.
— Великолепно! Предложи их главному провести переговоры. Пусть подберет вестникам лояльного бога, — посоветовал Жора.
— За старшего у аэронов бывшая вестница Архармириана. Теперь её зовут Шестикрылая Кира, и она порвёт любого вестника, который приблизиться к ней.
— Я похож на вестника? — полюбопытствовал Жора.
— А при чем здесь ты? — удивился Архифартис.
— Я для чего распинаюсь? — воскликнул Жора. — Ты до сих пор жив только потому, что если тебя заинтересовать, у меня появится возможность смыться с этого острова живым и относительно здоровым.
— Если я помогу тебе сбежать, вестники перестанут идти за мной.
— Ну да, за мертвым ходить бесполезно, — усмехнулся Жора.
— Ты не понимаешь, если раньше меня воспринимали, пусть не сильным, но мудрым представителем крылатого народа, сейчас назовут трусом и предателем, — ответил Архифартис. — Я перенёс нас сюда в надежде на то, что ты расслабишься, и мне удастся тебя скрутить, но у тебя особенный меч…
— То есть предлагаешь тебя убить? — спросил Жора.
— Отпусти Марси, и мы сразимся в поединке — заявил Архифартис.
— Если бы это сказал Архазарис, — произнёс Жора, — я, может быть, поверил бы его словам, но ты ни во что не ставишь человеческую расу. Значит, любая клятва будет звучать банальной шуткой. Никто же не станет воспринимать всерьез слово данное муравью? Я для тебя никто, так что с тобой разговор короткий. Раз ты не хочешь мне помочь, придётся тебя убить.
— Подожди, ты же это несерьёзно? — спросил Архифартис.
— Я теряю время. А поводов прирезать тебя выше крыши. Ты мне руку порезал. Молнией запустил. И вообще ты мне не нравишься, — заявил Жора.
— Пожалуйста, не убивай папу, — снова захныкала Марси.
