Очень тяжелое. Я потеряла общий темп, и меня стали толкать из стороны в сторону, наступать на ноги, кто-то даже кричал. Но мне было все равно на них, я чувствовала, что что-то теплое течет по виску. Подняла свою дрожащую руку к голове и холодными пальцами дотронулась до места ушиба. Голову пронзила боль, а перед глазами заплясали мушки. Перевела взгляд на руку, по пальцам стекала алая кровь. Тошнота подступила к горлу. Я начала терять ощущение пространства, в таком состоянии я точно не смогла бы дойти до выхода. Могла упасть в любой момент и застопорить движение для других. Многие могут задохнуться, если это допустить. И у меня не было выхода, кроме как начать двигаться к стене.
Мне продолжали прилетать толчки и ругательства, но теперь была лишь одна цель — добраться до стены, найти уголок, где меньше всего людей и опуститься так низко, насколько это возможно, чтоб не умереть от угарного газа (уроки ОБЖ в школе не пропали даром).
Уголок нашелся, и стоило мне опуститься в малолюдном месте, как я начала терять сознание. Все, на что хватило моих сил — накрыть голову курткой и лечь. А потом общий крик, вспышка убивающей боли и темнота, в которой я горела заживо. Я же не знала, что на этаж выше (почти прямо надо мной), и был источник возгорания…
Глава 9. Герман
— Фина, что такое? Ты побледнела, — посмотрел на сестру с настороженностью, а у самого сердце сжимается от предчувствия беды. Что-то было не так.
— Что-то нехорошее случится, — шепот сестры было почти не разобрать. Краски полностью ушли с ее лица. И выражение растерянности очень меня беспокоило.
Сегодня мы встретились в кафе по причине моего временного переезда в ее город. Фирма, которой я руковожу, решила открыть филиал в городе, где жила сестра, что не могло меня не радовать. Ведь мы нашлись не так давно. Два одиноких сердца, как две капли похожие друг на друга.
Это кафе уже давно стало нашим местом встреч. Когда-то, когда мы впервые за долгие годы встретились (это был наш двадцать третий день рождения), мы были тут. И после, каждый мой приезд мы отмечали здесь. Помещение в теплых светлых тонах, обилие дерева, милый и учтивый персонал, отличная кухня. Идеальное заведение.
Мой взгляд скользил по посетителям, которых в этот час (время близилось к шести) было достаточно много. Дружные компании, семейные ужины, свидания, тут можно встретить кого угодно. Посмотрел на сестру и на душе стало теплее. Сложно объяснить, почему мы так быстро сблизились. Возможно, это из-за близких родственных связей, или потому, что она моя близняшка. Но стоило нам немного лучше узнать друг друга, и Фина стала важнейшей частью моей жизни. Никакого романтического подтекста, только семья, но для меня эта часть жизни была важнее всего.
Афина особенно хорошо выглядела сегодня. Брючный костюм цвета слоновой кости выгодно подчеркивал ее фигуру. Даже не смотря на то, что она родила полгода назад, сестренка быстро пришла в норму, что удивило всех. Ее некогда длинные светлые волосы, едва доставали до плеч и приняли родной каштановый оттенок. Ей шло то, как она выглядит, и Фина это знала, как никто другой.
— Итак, — сестра вновь посмотрела на меня. — Значит переезжаешь? Как думаешь, надолго?
— Хотелось бы насовсем, если честно — признался я и сделал глоток своего кофе. — Родители не в восторге, но они всегда принимают мои решения. А вот работа мне не простит переезд. Совещания пару раз в неделю, посещение офисов, официальные встречи с партнерами и так далее по списку. В Москву не накатаешься.
— И как же ты сейчас будешь? — Бровь Афины иронично изогнулась.
— Зум — наше все, — усмехнулся я, но в душе все больше и больше нарастала тревога. Вот-вот, что-то случится. Я был в этом уверен. Может это шестое чувство или интуиция.
И в этот момент телефон сестры зазвонил. Ее лицо озарила улыбка, было нетрудно догадаться, кто на том конце провода. Усмешка сама появилась на моем лице. Тоже хочу, чтоб кто-то принимал мои звонки с таким вот сияющим лицом.
— Диме привет, — произнес с сияющей улыбкой. Сестра кивнула.
— Люцци на связи, — смеясь взяла трубку Фина. И ее лицо тут же изменилось. Я напрягся. — Скинь мне адрес, я выезжаю. Дим, не обсуждается, я еду! Жду!
— Фин, что случилось? — Напряжение в моем голосе настигло пика. Я никогда не видел ее такой потерянной.
— Софи в реанимации, — слова, которые разбили мне сердце, сорвались с ее губ.
Впервые я гнал так, что одно неверное движение могло погубить нас обоих. Мне было абсолютно плевать, что прилетят штрафы, что могут забрать права и машину. В моих ушах все еще была фраза, произнесенная сестрой. В реанимации, она жива, она выживет, я не потеряю ее. Фина всю дорогу молчала. И пусть она, после смерти первого мужа, очень боится гонять на машине, мне ничего не сказала.
Удивительно, но нас ни разу не остановили, пока мы ехали к больнице. На парковке нас встречал Дима. Если бы попросили описать его тремя эпитетами, то я сказал бы так: удивительный человек, муж моей сестры и спасатель МЧС. И так как он был в форме, мы поняли что случилось что-то очень серьезное. Спасатели были задействованы в спасении той, что похитила мое сердце.
— еще раз я увижу, что ты гонишь на двести, когда в салоне моя жена, я лично голову тебе оторву, — было первое, что я услышал от него. Мужчина был не в духе.
— Понял, что с Софи? — Напряжение возросло. Фина уже заливалась слезами и прижималась в объятиях к мужу.
— Скажи, что она выживет, — всхлип Фины стал последней моей каплей. Я рванул в больницу.
— Тебя не пустят, — всего одна фраза, прилетевшая в спину, заставила меня остановиться, не сделав и пяти шагов. Пришлось возвращаться.
— Дим, не томи, что с ней? Как она тут очутилась? — Да, я был в панике. Никогда не думал, что мое (как многие говорят) каменное сердце будет ломаться и крошиться из-за девушки. Я всегда был собран, в любых ситуациях, но, когда дорогие
