— Атас! — завопила шепотом Кэт, слетая со стола.
Спрыгнуть Дики успела, но немножечко поздно. В дверях, ведущих к верхним лестницам, стояла Найни. Похоже, полет с каминной полки ее несколько напугал. Миниатюрная женщина ухватилась за живот:
— Дики?! Ты цела?
— Вполне, — мрачно заверила девочка.
— С ума сошла? А если на табурет спрыгнешь? А если нога подвернется? А если глефа сверху свалиться? Ты к ней лезла?
— Мы глефу снимать не собирались, — поспешно заверил Рич. — Дики просто решила взглянуть как зал сверху выглядит. Мы поспорили, что сверху он гораздо просторнее.
— Поспорили? — Найни закатила глаза. — Кэт, дитя мое, ты-то своим хорошеньким лбом о чем думаешь? Не маленькая ведь уже. Ладно эти десятилетние сопляки, но ты-то....
— Мы спорили о Большой Весенней Уборке, — покаянно мурлыкнула Кэт. — Мы увлеклись....
— Об Уборке? — Найни поджала губы. — Брехуны вы.
Дики почувствовала что общими усилиями спецназ запрыгнул куда-то не туда. Найни-Мышка свой человек. Почти как мамочка, только балует больше. Нехорошо получается.
— Найни, это я виновата. Я полезла...
— ...но ничего опасного мы не сотворили, — подхватил Рич.
— ...мы тебя пугать не хотели, — поддержала Кэт. — Косточки размяли. Может, ты сядешь?
— Ты меня не путай, — почему-то очень поспешно сказала Найни. — Вам сколько раз было сказано, чтобы не смели лезть к оружию без взрослых? Кэт, ты взрослеешь или нет? Кинжал тебе нацепили, а ума довесить забыли, да?
Кэт накрыла узкой ладошкой рукоять висящего у пояса короткого стилета:
— Виновата. Не досмотрела. Следующий раз я их прямо ремнем по задницам.
Найни фыркнула:
— Не заливай. Скорее уж они тебя выпорют. Анархисты малолетние.
У Рича стремительно порозовели кончики ушей. Сам мальчик хранил невозмутимый, в меру покаянный вид, но сестрица его знала как облупленного. И Кэт его знает. То-то улыбку свою колдовскую с личика старательно сгоняет. Засмущался юный милорд. Мысль об обоих вариантах порки беднягу шибко пристукнула. Очень зря, — угроза явно ги-по-те-ти-ческая. До сих пор до столь неблагородного наказания дело не доходило.
— Вы тут кисель пьете или о телесных экзекуциях дискутируете? — в зал вошла мама.
Хозяйка замка "Двух Лап", Медвежьей долины, долины Чемеричной скалы, и прочая-прочая, была высокой стройной женщиной. Весьма интересной. Чего уж там, — природа красотой властительницу не обделила, да и холить хозяйку в мирные времена было кому. Правда, мирные времена выдавались не так уж часто.
— Так. Ну и зачем мы туда лезли? — мама безошибочно взглянула на Дики.
— Ну, я полезла. Они возражали, — девочка вздохнула. — Мам, я трогать глефу не собиралась. Только хотела проверить металл. Ну, звездный он или нет.
— Понятно. То-то я смотрю, магнит твой на лезвии прилип. Значит, так....
— Мам, я сама лезла. Честно, они отговаривали, — без особой надежды заскулила Дики.
Вообще-то, выторговывать персональное наказание было глупо. Мама считала что за безобразия должно отвечать все подразделение. Кол-лективная ответственность. Уж близнецам-то доставалось поровну в обязательном порядке. Чаще всего попадало и Кэт. Ну, иной раз подругу спасало отсутствие по уважительной причине. Для близнецов порядок один — живете командой, отвечаете командой. Случались, правда, порой исключения, о которых вспоминать не хотелось. Когда-то в детстве, в далеком семилетнем возрасте, Дики залезла в подвал и совершенно случайно разгрохала там огромный кувшин со сливками. Мама вроде бы согласилась, что Рич, торчавший у кузни, к трагической случайности ответственности не имеет, посему он был отпущен с тетей Ингерн в Ближнюю деревню. Дики только через год призналась, что в жизни так не ревела, как в тот день, когда собирала тряпкой проклятые сливки, растекшиеся по плитам пола. Подвал, вроде бы изученный и знакомый до последнего камня, вдруг взъелся на неловкую девчонку. Откуда-то полезли странные мохнатые паучки, светильник пугающе коптил. И вообще, было совсем... плохо. Оказалось, Ричу было еще хуже. До Ближней деревни он кое-как дошел, но потом, без всякого разрешения развернулся и припустил в замок. Когда его, всхлипывающего, пустили в подвал, Дики испытала просто немыслимое облегчение. Хлюпая носами, сообща дотерли сливки и смели разлетевшиеся осколки. Потом пришлось мыть лестницу к себе в детскую, — этот наряд заработал Рич своим самовольным побегом. Но лестница, несмотря на множество своих ступенек, показалась сущим пустяком. Никаких пауков здесь не было, к тому же помогать таскать тяжелое ведро прислали Кэт. Потом еще Уарлик из своего дневного логова выбрался и Кэт со своим братом-тихоней, бессовестно привирая, рассказывали ночные ужасти. Близнецы, хихикая, таскали воду, все сообща возили тряпками по узким ступеням. Четырехпалые ладошки Уарлика путались в тряпке, цеплялись острыми коготками. Мыть полы детище ланон-ши было приспособлено еще меньше сестрицы, но старался Уарл на совесть. Вообще, он был хорошим парнем, жаль дневной свет выносить практически не мог. В маму пошел. Кэт, та больше в папу-человека уродилась. Если не присматриваться, то ничем от человеческой девочки не отличалась. Хотя такую изящество и красоту разве скроешь? Уж необычные зрачки-то люди при взгляде
