другими омегами даже не пахнет. Говорили, что тот сильно любил своего бывшего мужа и до сих пор залечивал рану.
Этьен ничего не спрашивал, так как его не сильно интересовали проблемы Бартона. Хотя один раз он случайно увидел у Генри в бумажнике небольшую фотографию.
Тогда он лежал голым на диване и наблюдал за альфой, который натягивал на себя брюки. Из кармана на диван выпал тот самый бумажник. Этьен лениво его взял и открыл.
Бартон среагировал быстро. Протянул руку.
— Отдай. — Попросил он.
— Да не украду, не бойся. — Этьен проигнорировал все эти карточки и купюры — толку ему от них не было. Достал небольшую фотографию, на которой был изображен парень лет двадцати пяти. С черными прямыми волосами, возможно крашенными, с четкими, почти резкими чертами лица.
— Кто это? — спросил Этьен.
— Мой бывший муж. — Ответил Бартон.
— Он тебя бросил, да? — Этьен сочувственно сжал губы.
— Ты это откуда знаешь?
— Ребята говорят.
— Твоим ребятам бы трепаться меньше.
— Тебе жалко что ли? Ты у нас фигура популярная. О тебе все трепятся.
— И что же трепят обо мне?
— Ага, так я тебе и сказал. — Этьен вставил фотографию обратно в кармашек. — Ты его любишь? — спросил он.
— С чего ты взял?
— Таскаешь его фотку с собой.
Генри только повздыхал, поднялся и отобрал у Этьена бумажник с фотографией. Потянул самого Этьена за руку, заставляя сесть. Этьен заупрямился, снова улегся головой на мягкую ручку.
— Не хочу! — он улыбнулся.
— Вставай. — Бартон устроил одно колено на диване и навис над Этьеном. — Пора заканчивать. — Напомнил он. — уже поздно.
Этьен поднял руки и обнял Генри.
— Не хочу.
— Надо. — Бартон быстро поцеловал его и снова отдалился. Потом на Этьена откуда-то упала его одежда, и пришлось вставать натягивать на свое грязное тело все эти тупые тряпки.
— Почему ты ни с кем не спишь? — спросил он, посматривая на Генри из-подо лба.
— Мне тебя хватает.
— Одного раза в несколько месяцев? — Этьен поднял брови, пытаясь выразить свое удивление. — Я о том, что ты помогаешь мне с течками, а больше и не просишь. Как будто это только мне надо.
— А тебе хватает? — Бартон присел на корточки перед ним, уже полностью одетый и готовый ехать домой.
— Шутишь? — Этьен справился с ботинками, натянул носки повыше. Выпрямился, начал натягивать футболку. — Кому в здравом уме этого хватать будет? — посмотрел на Генри. — Хотя, кажется, тебе…
Он замолк. Генри не обиделся, даже принял все это за шутку.
Потом, когда Этьен уже выходил из кабинета, то остановился в пороге и обернулся.
— Я могу и чаще приходить, ты только зови.
Бартон кивнул ему:
— Я подумаю.
Прошло около недели, когда Бартон остановил Этьена прямо перед входом в столовую.
— Я заберу. — Быстро кинул охраннику он.
Некоторые на них странно посмотрели, но Генри выглядел до того злым, что все любопытные решили, что Этьен снова где-то проштрафился.
Этьен и сам так решил, тем более поводов было достаточно. Но он думал, что все это мелочь, чтобы Генри на него так сердился. Вот Стефан — да. От того в последнее время прилетали только замечания и упреки. Он каким-то образом узнал про секс с Генри и устроил большой разнос.
Бартон отвел его в сторону, постепенно становясь все больше расслабленным.
— Что такое? — Этьен остановился за поворотом и сложил руки на груди.
— Пошли.
— У меня нет лишней еды, чтобы пропускать обед.
Генри ничего не сказал, только непонятно как-то улыбнулся и потащил Этьена за руку.
— Да отпусти ты! — Этьен дернулся. — Пожрать бы дал сначала. Отпусти, я сам пойду! Больно!
Бартон его отпустил. Этьен смиренно зашагал.
Генри привел его в незнакомое место, в корпус, соседний со столовой и библиотекой, и затащил за одну из крепких дверей. Сам же запер ее изнутри, пока Этьен оглядывался. Было похоже на плохо обставленную комнату. Пол был голым, а обои на стенах выцвели, но здесь была просторная по нынешнему представлению Этьена кровать, и холодильник, и стол, на котором сейчас стоял набитый продуктами пакет и бутылка с вином. Даже радио было.
— Какой ты громкий. — Генри подкрался к нему со спины и теперь дышал в затылок.
— Класс! — выдохнул Этьен.
— Голодный?
— Ясно дело. Все-таки соблазнился. — Протянул Этьен. — Мне это нравится.
— Что?
Этьен обернулся и посмотрел на Генри, который сейчас выглядел добро и даже мило.
— Все. — Этьен сжал в пальчиках край его футболки, накручивая его и натягивая на себя. Было почти так же хорошо, как с Сэмом, когда они возвращались под ночь домой и заваливались прямо в коридоре. Сэм часто был пьян, но от этого ничего не терял. Только быстро засыпал, а Этьен сидел до утра с его ноутбуком, гладил Сэма по голове, и смотрел длинные сериалы. — Это весело. — Продолжил Этьен. — Намного веселей, чем твой кабинет.
Этьен хотел обнять его и обнял, но не удержался на ногах и почти повис на Бартоне, обхватив того руками. Засмеялся, а потом подтолкнул того к стене и теперь они оба держались на ногах только благодаря ей.
— Ты тяжелый.
— Не ври. — Этьен прижал Генри еще сильнее. — Мне всегда говорили, что я костлявый. Сэм постоянно жалуется, что царапается об мои ребра. Жаловался.
Этьен все теребил в руке футболку Генри, чувствуя, как руки альфы уже начинают снимать с него куртку.
Потом она полетела на пол, а у Этьен очень вовремя вспомнил о голодном желудке. Отступил от Генри и направился к столу.
— Жрать хочу.
Генри закупился как к какому-нибудь празднику. Этьен сел на стульчик, а альфа вытаскивал все новые и новые продукты. Разложил их на столе.
— Бургеры! — Этьен схватил небольшой бумажный пакетик и заглянул внутрь. Запах ударил в нос и тут же вскружил голову. — Сто лет не ел!
Кажется, в последний раз таким делом угощал его Сэм. Этьен уже и забыл, какие они на вкус. Сейчас это казалось нереально вкусным. Он вцепился руками в небольшой гамбургер и с жадностью начал засовывать его в рот, как будто его морили голодом.
— Не давись. — Генри с интересом рассматривал его.
— Это обалденно.
— Я знаю, но не давись.
Этьен поразмыслил и стал есть медленней, тщательно пережевывая и наслаждаясь вкусом еды.
Генри разливал вино по пластиковым стаканчикам.
— Я не пью. — Сказал Этьен не совсем внятно из-за занятого рта.
— Немного можно.
Генри начал заполнять второй стаканчик. Этьен выхватил его, и немного вина пролилось на стол.
— Если сказал, что нельзя, значит нельзя! — рассердился Этьен. — Слушай меня иногда!
Генри недовольно поджал губы, но бутылку поставил. Потом отдал Этьену
