Я выбежала, хотела ему, как всегда, на шею кинуться… Мама меня как дернет за косу! Показалось, что она мне все волосы вырвала! Я заплакала и получила от нее пинок ногой и приказ: «Пшла вон в комнату! Тебе запретили выходить!»
Рассказчица вздрогнула.
– Меня мать порой ругала, и папа тогда вмиг начинал защищать меня. Гнева его жены хватало на минуту, и все снова становилось хорошо. Но в тот день папа промолчал. Я умчалась в истерике, а в квартире возникла такая тишина!.. Ее ножом можно было резать! Плотная, мрачная, огромная грозовая туча.
Глава десятая
Ольга допила чай. Я позвал официантку, заказал еще порцию напитка, а женщина продолжила рассказ.
– Не знаю, о чем родители беседовали – сон меня сморил. Проснулась утром, пошла в кухню. Мама кашу варит. Жили-то мы бедно, на завтрак всегда была крупа на воде – экономили на всем. Мать мои шаги услышала, обернулась, я на пороге замерла. Она улыбнулась: «Прости, Олечка, в меня вчера прямо бес вселился. Садись, расскажу, что у нас случилось. Только никому об этом рассказывать нельзя. Я бы и тебе ничего не сказала, но вчера так себя ужасно вела, что следует объяснить, по какой причине превратилась в фурию. Солнышко, в твои годы человек уже многое понимает, ведь так? Сейчас все узнаешь, но ни с кем потом услышанное не обсуждай!» Я бочком на стуле устроилась, готовая в любой момент удрать, если мать опять в ярость впадет. Она рассказала такую историю. Моя бабушка по отцовской линии сильно заболела. Ей не хотели делать операцию, потому что говорили, что не поможет она. А мой папа нашел прекрасного хирурга с золотыми руками. Тот согласился на операцию, но доктору следовало заплатить много денег. И где их взять? Папа обратился к ростовщику, тот выдал необходимую сумму под грабительский процент. Женщина выздоровела, а на ее сыне, моем отце, повис гигантский долг. И никак даже часть его погасить не удавалось. Только-только отец соберет немного, и тут что-то случается. То я из вещей вырасту, следует новое купить, то у меня день рождения, надо стол накрыть…
Ольга закрыла лицо руками.
– Мне вдруг так стыдно стало! Родители деньги на меня тратят, а сами плохо одеты, живем впроголодь. И бабушка заболела. Конечно, хорошо, что ее вылечили, но теперь на семье висит долг! Мама очень мало зарабатывает, и бедный папа! И бабушку жаль, хоть я ее никогда не видела, только слышала, что она далеко от Москвы живет.
Ольга провела ладонью по столу.
– Объяснила мама ситуацию, сказала затем, что, чтобы наконец долг отдать, папа нанялся на заработки, за Уральские горы уехал. Вернется, когда с ростовщиком расплатится, иначе нам плохо придется. Родителей в тюрьму посадят, я в детдом отправлюсь.
Ольга схватила чашку, отпила чай.
– Вроде в советское время была возможность взять в сберкассе заем, – вздохнул я. – Правда, я не в курсе, какую сумму выдавали и на каких условиях. А потом появились банки. Ваш отец, имея стабильную работу, мог оформить кредит.
– Я тогда ребенком была, откуда мне было все это знать?.. Спустя годы узнала правду, что мама мне соврала, не хотела истину на стол бросать, обвела меня, наивную первоклашку, вокруг пальца. В России тогда появились финансовые пирамиды, мой отец стал жертвой мошенников.
– Даже мне известен Леня Голубков, который в «МММ» отнес денежки, а потом разбогател и жене сапоги купил. Назойливая реклама повсюду была, – вспомнил я.
– Светловы – подлые люди! – вспыхнула моя собеседница. – Дали моему наивному папе в долг большую сумму, а когда тот вовремя отдать ее не сумел, вон что придумали! Заставили его переспать с Веркой! Парочка эта моей маме жизнь сломала! И никогда его сыновья мне братьями не станут!
– Ну, – смутился я, – прошу прощения, что обсуждаю подобную тему с дамой… однако представителя так называемого сильного пола очень трудно принудить к соитию с женщиной. В судебной практике описаны лишь единичные случаи. Обычно у пары все происходит по взаимному согласию. Женщины – сложные существа, у них желание способно пропасть, когда процесс уже пошел, может возникнуть и отвращение к партнеру. Что-то ей любовник сказал, не так посмотрел… А мы намного проще. Если появился интерес, то не обратим внимания на возраст и красоту дамы. Однако без этого интереса ничего не получится. Принудить мужчину сложно. Вот соблазнить намного легче и проще.
– Не знаю, что Вера Сергеевна придумала, – фыркнула Ольга, – но ей удалось именно заставить бедного папу сделать ей двоих сыновей. Да, повторяю, заставить! А ведь они дружили! Неужели богатые Светловы не могли помочь нам, нищим Огоньковым? Они фактически убили моих родителей. Хорошо, что мне встретились Виктор и Наташа.
Моя собеседница прижала руки к груди.
– Взрослые знали, что произошло. А мне, недавно первый класс окончившей, никто истину не открыл. Ну нельзя же сообщать малышке такое! Вот мама и выдумала сказочку про ростовщика. Тоже недетская тема, но она лучше, чем правда про двух сыновей мужа от мерзкой тетки. И мать моя в тот день странно выглядела – глаза блестят, лицо красное. Она какое-то лекарство из бутылки без этикетки пила, прямо из горлышка. Объяснила мне свое поведение тем, что простыла, купила микстуру… Неделю мы жили более-менее спокойно, потом все начало меняться. Отца я больше не видела, он домой не звонил, не писал. Мама начала чаще кричать на меня, а если я от обиды принималась плакать, то получала пощечины и подзатыльники. Дальше больше. Мать перестала ходить в магазин, не готовила еду, не убирала квартиру, бросила работу. И однажды не встала с кровати. Я съела все, что нашлось в доме, мама лежала в постели лицом к стене. Она даже в туалет не ходила. Я не понимала, что делать. Позвонила домой Светловым, надеялась, что тетя Вера поможет. Мобильные тогда мало у кого были, потому что дорого, эпоха сотовых еще не настала. Трубку никто не снял. На дворе лето, в школу ходить не надо было. Учительница бы точно увидела, что со мной что-то не так, но я оказалась совсем одна. Скромные запасы провианта иссякли, день я просидела голодной, а вечером пошла в круглосуточный ларек. Он неподалеку стоял. Я утащила пару пачек печенья, шоколадку – и драпать. За мной побежала продавщица. Поймала она меня и спросила: «Зачем воруешь? Попроси – тебе дадут». Я заплакала: «Тетенька, кушать хочу! Папа уехал, мама в кровати лежит, не разговаривает, от нее плохо пахнет». Женщина меня обняла: «Я Наташа. А как тебя зовут? Пошли, покормлю тебя». В ларьке был и мужчина – Виктор. Он дал мне пластиковый стакан супа, а
