мы с Сашей пройдемся немного дальше.
— Не самая хорошая идея, — с тревогой сказала Лида, — нельзя разделяться.
— Мы не далеко отойдем. Лес здесь редкий, местность просматривается далеко вперед, не заблудимся. У Вероники вон какая яркая куртка, издалека видно. Если что — покричим.
Андрей двинулся вперед, следом за ним Саша. Они прошли всего несколько метров, но местность опять стала меняться. Пожухлый мох неприятно скрипел под ногами, каждый шаг поднимал небольшое пыльное облако, и они вздохнули с облегчением, когда впереди показалась поляна, густо заросшая травой. Стволы деревьев не облеплял мох, зеленые листья качались под порывами ветра. Этот лес был живой.
— Как у тебя с Лидой? — шепотом спросил Андрей.
— Да вроде все на мази, — так же шёпотом ответил Сашка, — кажется, я тоже ей нравлюсь.
— Ну да, ходите тут парочкой, отлипнуть друг от друга не можете… — с обидой произнес Андрей.
— Слушай, я же ничего не говорил тебе, когда ты с Мариной постоянно тусовался. Я же всё понимал, вот теперь и ты меня пойми. А вообще…
Андрей вдруг резко остановился и схватил Сашу за руку. Тот, прерванный на полуслове, с досадой уставился на друга.
— Смотри, что там? — Андрей вытянул руку.
Впереди за деревьями угадывался какой-то крупный предмет. Он казался чужеродным среди всей этой природной зелени, деревьев и кустарников. Андрей осторожно двинулся вперед, обогнул валун, вышел на поляну, подошел ближе и удивленно присвистнул:
— Да это же вертолёт…
Громадная машина зеленой камуфляжной расцветки лежала на боку, задрав вверх шасси. Одна из лопастей винта вертолета была сломана, две другие торчали в разные стороны, образовав букву V. Лобовое стекло, как ни странно, было целым, только покрытым толстым слоем грязи, переплетенными стеблями растений и пометом птиц, сквозь него невозможно было ничего рассмотреть.
— Смотри, верёвка, — толкнул Саша плечом друга. Не дожидаясь ответа, он скинул свой рюкзак, подошел к оплетенной зеленью верёвке, свисающей откуда-то сверху, подергал за неё, ухватился руками. Упираясь ногами в стенки поверженного вертолёта, он ловко вскарабкался, подтянулся и исчез в открытом люке. Вскоре сверху показалась его голова и он громко закричал, подзывая Андрея. Тот скинул свой рюкзак, опасливо подёргал за верёвку, но подниматься не стал. Вместо этого обошел кругом вертолёт, оглядывая его со всех сторон.
— Что за крики? — на краю поляны показалась запыхавшаяся Лида. — Мне показалось, или вы правда кричали? Ого… Вот это да…
Она подошла поближе, благоговейно прикоснулась к машине.
— Это же сколько он тут лежит? Смотри, весь зеленью покрылся… А где Саша?
— Саша внутри, — Андрей вдруг обозлился, принесла же ее нелёгкая, теперь точно вверх придется залазить. — Ты почему Веронику одну бросила?
— Да ничего с ней не случится, сидит там, водичку попивает и ноет… Если что случится, мы совсем рядом, крики спокойно можно услышать. Вот по этой верёвке он забрался?
Лида скинула рюкзак, ухватилась покрепче за верёвку и, упираясь ногами так же, как и Саша, стала подниматься. Дождавшись, пока она скроется в люке, Андрей, проклиная про себя всё и всех, ухватился за верёвку.
Внутри было темно. Ветки рядом стоящих деревьев заслоняли свет, сквозь разбитые круглые иллюминаторы проросла трава. Обшивка покоробилась, часть оторвалась, и в открывшихся внутренностях проглядывали покрытые плесенью разноцветные кабели.
Андрей вслед за Лидой стал пробираться к кабине пилота через поваленные кресла. Перелазить через них было тяжело, ноги проваливались в прогнившей обшивке, застревали между пружинами. Что-то громко чавкнуло под ногой, и он обмер, решив, что наступил на труп какого-то зверька, но это был всё тот же напитанный влагой поролон из сидений. В дверном проеме кабины показался Саша, молча смотрел как они пробираются к кабине, не высказав никакого удивления при виде Лиды.
— Тут это… Пилот был, наверное…
Он посторонился, давая им проход. Андрей втиснулся, с любопытством разглядывая разбитую приборную панель, почерневшую, видимо, от сильного огня, стену и нагромождение каких-то обломков. И тут он увидел пилота. За давностью времени причину смерти определить было невозможно. Его тело крепко зажало между креслом, сдвинувшимся со своего места, и приборной панелью. Череп еще был обтянут кожей с черным ежиком волос, но руку, высовывавшуюся из обшлага рукава, неведомые звери объели до кости.
— Сколько же времени прошло с момента аварии… И где выжившие?
— С чего ты взяла, что есть выжившие? — повернулся к Лиде Андрей.
— Ну кто-то же скинул верёвку с люка после аварии, значит, люди спускались. Возможно, были раненные… Странно, что потом этот вертолет не вывезли отсюда военные. По расцветке понятно, что это военные, только я всегда считала, что внутри должны быть лавки, а здесь сиденья…
После затхлого воздуха вертолета свежесть леса показалась Андрею одуряюще прекрасной. Он спрыгнул с веревки, отошел к рюкзаку и вдохнул полной грудью.
— Ну что, возвращаемся? — Саша задал вопрос для всех, но смотрел только на Лиду. — Вероника там наверняка уже трясётся от страха, да и наши два часа — он взглянул на циферблат, — давно закончились.
Веронику они увидели издалека — красное пятно среди зелени. Она сидела там же, где её и оставили, на большом камне, крепко прижимая к себе рюкзак. На ребят уставилась каким-то диким взглядом, но промолчала.
— С тобой всё нормально? — спросила Лида.
— Вы никого не видели? — спросила та почему-то шепотом.
— Мы нашли военный вертолет. Но он старый, крушение было несколько лет назад, там всё заросло уже, — про пилота Лида рассказывать не стала, — а ты почему спрашиваешь?
— Здесь кто-то был, — голос Вероники дрогнул, она гулко сглотнула и продолжила, — вон там стоял, — вытянула вперед руку. — Я думала, кто-то из вас вернулся, окликнула, но потом поняла, что это не может быть никем из вас. Он выше, шире, и в каком-то плаще с капюшоном, что ли… Мне так страшно, зачем вы меня бросили…
— Там никого нет, — Саша внимательно посмотрел на нее, — тебе просто показалось, не надо было оставлять тебя одну, ты нас извини. Но теперь нам нужно возвращаться, время на исходе, ребята волноваться будут.
Назад идти было легче. Шли под горку, по дороге Андрей, не взирая на запрет Степана, высматривал кусты с ягодами, либо
