в песне фильма «Голливудский завтрак» с её камео.
Но не для того, чтобы застрять на пороге заветной цели, сведения о местонахождении которой ей удалось достать, Хедда прилетела через всю страну.
Поймав лишь остывший след семейства новой звезды в Калифорнии, она отправилась по адресу, который ей шепнул один из её многочисленных информаторов в Голливуде, который случайно узнал адрес писем в Нью-Йорк матери «малышки Пегги», которую все ныне знают как «ту, которая сыграла принцессу Лею».
Поэтому она добьётся своего. Буквально отсюда, с порога, она чует запах тайны. До которых так падка публика. И здесь она совсем не дутая. Настоящая.
Хедда недавно раздобыла фотографию «Малышки Пегги» с её будущим русским мужем и с Президентской четой Рузвельтов.
За фото ей пришлось заплатить целую сотню.
Фото было сделано, как уверял продавший его, ещё в 1943-м и это было пооже на правду.
Хедда снова, как в 1939, когда первой вытащила на свет историю с разводом (ради медсестры!) Джеймса — одного из детей Президента, похоже ныне доживающего последние дни на этом свете, чует большую добычу. До которой так падка публика, обожающая интимные, часто грязные секреты звёзд и политиков.
Флёр таинственности обязательно прилагается к содержимому колонки, за которую отвечает она. Реноме требуется время от времени подтверждать. Поэтому она сегодня здесь.
В прошлом году Хедда смогла попасть в июле на обложку журнала «Time», который стилизовал под её знаменитую шляпку изображение не менее знаменитых инструментов её нынешней работы — пишущую машинку и телефон. Пора сделать себя ещё более знаменитой. И, — как всегда с тех пор, как её собственная актёрская карьера покатилась к закату, за счёт славы других!
* * *
Одарив строгого человека по ту сторону решёточки очаровательной улыбкой с экрана, Хедда, взяв игривый тон, перешла прямо к делу:
— Я прибыла, чтобы взять интервью у «Принцессы Леи».
— Здесь нет таких, мэм.
— Зато есть миссис Миддлтон.. — Рожкова. Меня ховут Хедда Хоппер, я действительно представляю газету «Los Angeles Times». Она извлекла из ридикюля запечатанный в целофан прошлогодней давности номер «Time» и ткнула в рисунок себя на обложке, подтверждая свои слова.
Сильнодействующее средство.
— ..Я та — за которую себя выдаю. Просто сообщите обо мне хозяевам домовладения.
Охранник мазнул взглядом по обложке «Time», и, уточнил:
— Вам было назначено?
— Нет. Просто сообщите обо мне.
— Хорошо. — согласился мужчина и закрыл окошечко.
Ради такой возможности можно немного и подождать..
Всего лишь надо заявиться туда, где можно самой проверить все слухи и узнать всё из первых рук, как тогда, с сыном Президента.
Всего лишь настойчивость, которой часто так не хватает многим, скованным условностями приличий и норм.
* * *
То же здание. Несколько минут спустя. Рожков Н.Е., Миддлтон М.И.
— ..До сих пор нам удавалось уклоняться от бесед с подобными личностями, но всему хорошему приходит конец. Или — нет? Может, ну её нафиг? Вежливо откажем с мотивировкой «простите, некогда — нам скоро в СССР»?
— ..Я понимаю тебя, но нам лучше не отказывать этой даме. Откажем ей в интервью и она высосет из пальца какую-нибудь дрянь. Лучше очаруй её. Её читают слишком многие, чтобы.. «забить» на неё.
— Легко сказать — «очаруй её».. я про её существование услышал только сейчас. Откуда мне знать про её слабые места? Просто улыбки и культурного обращения с ней будет недостаточно.
— Как ты можешь, дорогой. Ну ты же можешь, когда захочешь! Покажи свои рисунки для эпизода.. расскажи, как «начинал» для журнала. Сыграй.. ну не под «сумасшедшего профессора», а просто под «увлечённого учёного». Тем более — ты настоящий программист. Расскажи ей про красивое будущее, тем более, тебе ничего выдумывать не надо. Только про свою жизнь в 21 веке вспоминать. Развлеки, а я тебе подыграю.. нам пригодится.
— Ладно, дорогая, ок. Ты лучше знаешь местную тусовку и порядки в ней. Очаровать эту Хедду откровениями и доброжелательностью? Значит, будем очаровать вместе.
— Заодно и про работу в «секретной службе Сталина» мимоходом пару слов кинешь. Немножко той самой настоящей «тайны», которой так жаждет аудитория Хоппер. Вместе с обычным «как там живёт новая кинозвезда», будет тем, что нужно этой «светской львице».
Как это забавно. Что именно это и рекомендовали «компетентные советские товарищи» рассказывать мне всю оставшуюся жизнь..
1918 года рождения я, а не 1996-го :-) Работал в ГУГБ НКВД. Ушёл после окончания войны в «чистую науку и изобретательство».. — это всё, что я могу вам, господа-товарищи, сказать о своём прошлом, извините.
А публика сама додумает, что было там, в промежутке между 1918-м и концом сентября 1942, когда «мистер Рожкофф» неожиданно оказался в Белом доме, где так романтично познакомился с будущей «принцессой из 4-го эпизода». А то, что принцесса — эмигрантка, уроженка Канады, и «всего добивалась сама».. ох, сие, в комплексе, именно та история, которую надо скармливать американской публике.
Всё для того, чтобы скрыть настоящую правду про проход во времени.. и избавить от вопросов насчёт моего прошлого.. раз уж стал публичным человеком не только в СССР, но и за океаном.
* * *
Хедда Хоппер.
Пройдя за спустившимся встретить меня мужем «звёздной принцессы» помещение, где обнаружился ещё один охранник, я двинулась по коридору вглубь здания. Через следующую, слегка приоткрытую дверь мне удалось рассмотреть содержимое гаража семьи «принцессы».
Хозяева особняка пользовались блестевшим хромом черным четырёхдверным Кадиллаком, производство которого было возобновлено вскоре после окончания войны. Интересно, на каком автомобиле они ездят в СССР — где проводят, как мне известно, не меньше времени в году, чем здесь, в Америке?
* * *
Рожков Н.Е.
..В очередной раз убедился, что в повседневной практичности (и в СССР и, тем более, в США) жена «шарит» лучше меня. И уж тем более — кому улыбнуться, а кого — едва заметить.
Ну да, я побегал вечерок вокруг дамы полуторного бальзаковского возраста — поугощал мороженым, молочным и алкогольными коктейлями, самолично поиграв в бармена и официанта. Да, ей удалось поразглядывать листы со скетчами к саге, к статьям в ТМ, и вообще «про будущее» и прочая, и прочая..
В итоге, статья вышла вполне доброжелательная. Не скажу, что чрезмерно. И, как мне кажется, эта Хедда многое («вот все эти ваши» политесы и расшаркивания с уверениями в почтении вокруг неё) восприняла как должное, но тем не менее.. чего не сделаешь ради того, чтобы через десяток (или чуть более того) лет публика
