артефакт. Думала, просто какая-то мощная магическая штука.
Я с улыбкой слушала магистров и их беседу о родовых брачных украшениях и традициях в разных семействах. Надо же, оказывается, можно и так. Я бы тоже, к слову, предпочла кольцо, а не браслет. Удобнее и привычнее. Пока я носила некоторое время перстень Артура, он мне совсем не мешал. Я его даже не ощущала. А вот браслет вечно путался в волосах, действительно, и за одежки Софи цеплялся.
Артура я с самого утра не видела. Но ректор вообще очень занятой человек, так что ничего удивительного. Появится рано или поздно.
А вот матушка его нарисовалась к вечеру. У нее хватило терпения весь день за мной пристально наблюдать и, кажется, даже подслушивать магическим образом. Но мне это безразлично, никаких тайн и секретов я никому не говорила. Единственная тревожная и неприятная тема была — про брачный браслет.
Помолвку-то я разорвала, но считала некорректным и неуместным афишировать это. Артур не виноват ни в моем болезненном самолюбии, ни в том, что я переношу в новую жизнь неудачи прошлого. И уж тем более нет его вины в том, что его мать такая, какая есть.
Если уж совсем честно, то я некрасиво поступила по отношению к нему. В глубине души глодал червячок стыда перед ним лично. Если уж отказывать мужчине, то делать это в лицо. А я… Но все равно, виновата Кармилла! И все тут. Ни за что в жизни не признаю факт, что я… ну… А с Артуром мы сами разберемся, взрослые люди. Уж как-нибудь без мамочек обойдемся.
— Вы не заняты? — постучав для виду и не дожидаясь разрешения, вошла в Штаб мама Артура.
Жестом я предложила ей проходить и присаживаться, а сама вложила закладку в тетрадь. Я накидывала план лекций для демонов.
— Я всегда занята, мадам Гресс. Мой образ жизни и три ставки не предполагают наличия свободного времени.
— А сейчас вы что писали? — спросила она, прохаживаясь по помещению и осматриваясь.
— План лекции. В первый выходной день каждой недели я теперь преподаю у демонов, а их представитель приходит сюда.
— И что же вы можете преподавать молодым демонам? — суховато спросила Кармилла. — Алхимия? Зельеварение людей им вряд ли интересно.
— Я тоже так считаю. Общая химия и алхимия еще куда ни шло. А обучать их приготовлению лечебных составов, учитывая то, насколько мы разные, кажется мне совершенно бесполезным и ненужным.
— И что же вы будете им рассказывать? — Она встала у доски, на которой мы записывали наши планы для клуба «Двадцать пять часов». Почитала, подняла идеальные брови и спросила: — Почему двадцать пять? Это ошибка?
— Нет. Это концепт. — Я вкратце выдала ей основную идею.
— Странно… Когда я училась, у нас не было никакого досугового клуба. Это не принято.
— Я знаю. Но теперь будет принято. После ряда статей об Усаче и о нашем клубе это станет модным. Все захотят свои собственные аналогичные программы. Вот увидите.
Я говорила с ней спокойно, просто как с обычным малознакомым человеком. Не как с тем, с кем я накануне поссорилась. И не как с несостоявшейся родственницей. Просто незнакомая обычная женщина, которая имеет отношение к компании, в которой я работаю. Кажется, это сбивало ее с толку.
— А где ваш гронх?
— Все еще гуляет с мастером Ханком. Насколько я поняла, тот решил использовать моего питомца в качестве стимула. Не пропадать же добру.
— Что? Вы о чем?
— Вы не выглядывали на полигон? — усмехнулась я. — Я сходила, полюбопытствовала. Григорий носится по всему полигону, сливает излишки энергии, а параллельно гоняет студентов, чтобы быстрее шевелились. Не удивлюсь, если мастер Ханк разрешил ему рычать и гавкать на ребят.
— И вы так спокойно об этом говорите⁈ — всплеснула руками женщина. — А если он покалечит кого-то? Это же демоническая тварь! Мало ли что взбредет ему в голову⁈ Вдруг он нападет на кого-нибудь из учащихся⁈ Укусит!
— Нет, мадам. Не нападет и не укусит. Я запретила и дала четкие указания, что ему можно, а что нет.
— Вы так спокойно об этом говорите, — моргнула она. — Это же дикий гронх!
— Это ручной, магически привязанный и подчиненный мне гронх. Меня напрягает эта связь, как-то неприятно быть властителем судеб. Но без моего приказа этот монструозный пес никого не укусит. Только если будет защищать мою жизнь. Мою и Софи, точнее.
Кармилла постояла, открывая и закрывая рот. Ей явно хотелось что-то сказать, но она не решалась. Наконец женщина взяла себя в руки, прошла и села напротив меня. Активировала щит от прослушивания и пристально уставилась на меня.
Я терпеливо ждала. Не я ведь к ней пришла, это ей что-то от меня нужно, не мне.
— И что же? — не выдержала она. — Даже не поможете мне?
— Вы не просили помощи, — не поведя и бровью, ответила я.
— Еще не хватало… — фыркнула она и повела плечами, собираясь с духом. — Я пришла прояснить ситуацию. Вчера я была непозволительно груба и… предвзята. Обычно я не позволяю себе подобного поведения и отношения к окружающим. Просто… Но я же мать!
— Понимаю, — кивнула я.
Дама поджала губы и едва заметно поморщилась.
— Я… вас обидела и оскорбила. Причем совершенно незаслуженно. Это было некрасиво с моей стороны. Приношу вам свои извинения.
— Хорошо, — так же спокойно ответила я.
Кармилла возмущенно выдохнула и уставилась на меня. Ну а чего? Она принесла, я выслушала. Все. Что ей еще надо?
— И все⁈
— А вы что-то еще хотели? — не поняла я.
— Вы ужасная! С вами совершенно невозможно разговаривать! — вспылила вдруг женщина.
— Мадам Гресс, — потерла я двумя пальцами переносицу. Ощущение было, словно она устала от очков. — Я вас услышала. Все поняла. Но мне неясно, что вы еще ждете от меня?
— Вы разорвали помолвку с моим сыном! Это… Это… Это возмутительная наглость и совершенно недопустимо! — выдала она с экспрессией.
— Вот те здрасте! — протянула я. — Вы же именно этого и хотели. Разве нет? В чем проблема-то?
— Мало ли что я там хотела! Но вы не имели права так поступать. Артур очень огорчен. Как вам в голову пришло его отвергнуть? Это жестоко и некрасиво!
— Мадам Гресс, мне кажется, мы с месье Артуром в состоянии сами решить, что между нами происходит. При всем уважении к вашему материнскому статусу я не стану это обсуждать с вами.
— Ну уж нет! Вам придется со мной об этом поговорить! Потому что это я была причиной вашей жестокости по отношению к моему мальчику. Мне и исправлять!
— Мадам, — у меня вырвался смешок. — Вашему мальчику уже за тридцать. Он взрослый мужчина, глава огромного учебного заведения, боевой маг, пусть и с временными проблемами со здоровьем и магией. Вам не кажется, что ему не понравится ваше вмешательство?
— Естественно, не понравится! — отмахнулась она. — Он уже запретил мне к вам подходить. Подумаешь! Раз уж я вчера вмешалась и все разрушила, то теперь буду вмешиваться, пока все не исправлю.
— Не надо! Поверьте, мадам, вам не стоит в это лезть.
— Ой, вот не указывайте мне, милоч… маэстрина Мари, — мгновенно исправилась женщина, наткнувшись на мой взгляд. — Когда ваша дочка вырастет, обзаведется женихом, вы меня поймете.
— Она уже обзавелась женихом, — с улыбкой ответила я. — Это внук ректора академии Изнанки. Демоненок. И да, ни меня, ни своих родителей этот мелкий проказник не спрашивал.
— О! — моргнула Кармилла и осторожно уточнила: — А сколько же ему лет?
— Три года, — рассмеялась я. — Да, мадам, и так бывает. И помолвка у них магическая и нерасторжимая. Я уже подписала все бумаги, как законный представитель Софи.
— И вы так спокойно об этом говорите⁈ — выдохнула она, шокированная моими словами. — Ваша дочка обручена с демоном, а вы…
— А я желаю ей счастья, — пожала я плечами. — И если им с этим маленьким демоненком интересно и хорошо вдвоем, образовалась связь, и он так решительно настроен жениться на ней, когда вырастет… Ну, значит, будет у меня вот такой вот крипо́вый[5] зять.
— Какой-какой зять?
— Демонический, — не стала я вдаваться в пояснения, а сама мысленно с досадой цыкнула на себя. Опять срываюсь на земной привычный сленг.
— А-а… То есть мне еще повезло… — выдала Кармилла вдруг.
Я подняла брови, намекая, что хочу услышать объяснения. Но мама Артура вскочила, нервно прошлась туда-сюда, снова села и уставилась на меня.
— Мария, Артур мне вчера все рассказал. Что вы Мария. Мы с Паулем все знаем о вас и о Мариэлле. Не беспокойтесь, сын взял с нас обоих клятву о неразглашении. Дальше нас это не уйдет. Но мы должны были знать такое… Не злитесь!
— Да я не злюсь, — вздохнула я и пригладила двумя руками волосы, убирая их назад. Я же так до вечера и ходила с распущенными.
— Но вы недовольны, я вижу. Мне… очень жаль эту девочку, маму Софи. Я прочитала то, что вы изложили в качестве средства самообороны от маркиза
